Читаем без скачивания Избранное дитя, или Любовь всей ее жизни - Филиппа Грегори

— Хорошо, — ответил Ричард.

Дядя Джон посмотрел на меня.

— А вас это устраивает, мисс Джулия? — спросил он шутливым, дружеским тоном.

— Да, — просияла я в ответ. — Конечно. У меня есть друзья в деревне, и я мечтаю о том, чтобы они не жили больше в такой ужасной бедности. Я буду очень, очень счастлива, если это случится.

Дядя Джон обменялся взглядом с мамой.

— Отлично, — сказал он. — Тогда я могу распаковать мои сумки и посмотреть, не забыл ли я привезти вам подарки из моих странствий.

За ужином мы снова собрались вместе. Мы все еще чувствовали себя неловко с дядей Джоном, мама была нервной и влюбленной, я — смущенной и замкнутой, только Ричард оставался, как всегда, обворожительным и раскованным. Дядя Джон уселся во главе стола на место Ричарда и с любовью улыбнулся нам. Он наконец распаковал свои вещи и вручил нам с мамой несколько ярдов чудесных светлых шелков на платья.

Когда Страйд закончил убирать со стола и вышел, он достал из кармана изящную бархатную коробочку и с поклоном протянул маме.

— Что это, Джон? — спросила мама и открыла ее. Там оказалось ожерелье из прелестных одинаковых жемчужин, выловленных где-то в южных морях далеко от Вайдекра.

— Ах, какая прелесть! Они розовые! — воскликнула мама, поднеся ожерелье к свече.

— Да, это розовый жемчуг, — удовлетворенный произведенным впечатлением, сказал дядя Джон. — Я помнил, что вы любите жемчуг, Селия. И не мог устоять перед искушением и не купить его. Там еще лежит пара таких же серег.

— Где вы раздобыли такую прелесть? — спросила мама. — В Индии?

— Это была чертовски трудная работа, — лицо дяди Джона оставалось совершенно серьезным. — Нырять каждое воскресенье после службы в церкви в кишащее акулами море.

Мама звонко рассмеялась, как девушка, и приложила ожерелье к своей шее. Мне было интересно, не захочет ли дядя Джон помочь маме застегнуть его. Но он предпочел сидеть спокойно, а не разыгрывать роль влюбленного перед нашими блестящими от любопытства глазами.

— Жемчуг великолепен, — сказала мама с восторгом. — Может быть, мне лучше спрятать его до лучших времен?

— Нет! — ответил дядя Джон. — Со временем у вас появятся украшения гораздо красивее, я обещаю вам это. А этот подарок должен радовать вас каждый день.

Мама улыбнулась ему светлой улыбкой.

— Тогда я и буду носить его каждый день, — ответила она. — А если ожерелье не будет гармонировать с моим нарядом, я стану носить его под воротником. Самый большой подарок для меня — это то, что вы наконец с нами.

Их глаза встретились, и они замолчали.

— Я слышал, что ловля жемчуга — чрезвычайно опасное занятие, — заметил Ричард.

— Совершенно верно, — взглянул на него дядя Джон. — Но иногда жемчуг бывает на мелководье, и ныряльщики достают его безо всякого риска для жизни. В противном случае я не купил бы его.

Ричард не отводил глаз от стола, словно видел перед собой что-то новое и чрезвычайно интересное.

— Дядя Джон, — обратилась я к нему. — А что там за коробка?

— И в самом деле, что это за коробка? — улыбнулся он. — Будто бы ты не видишь, малышка, что на ней написано твое имя? — Он передал мне коробку, и я развернула ее. Там оказался прекрасный набор акварельных красок, и я поблагодарила дядю Джона, а мама заметила, что лучше бы он поберег деньги, ибо рисовальщица из меня никудышная.

— Зато Ричард рисует прекрасно, — мягко добавила она. — Он очень интересуется архитектурой и античной скульптурой.

— В самом деле? — и дядя Джон поощрительно улыбнулся своему сыну.

— Но, возможно, такие великолепные краски и мольберт вдохновят тебя, Джулия, — добавила мама.

— Вполне возможно, — пообещала я. — Встав с места, я подошла к дяде Джону и поцеловала его в лоб, в знак благодарности и в качестве извинения, что я не совсем такая племянница, какой он меня воображал.

— А что дядя Джон подарил тебе, Ричард? — спросила я его, увидев в его руках огромную коробку, высотой до плеча. Он разорвал обертку, и там оказались какие-то странные палки и дюжина тяжелых мячей.

Ричард непонимающе вертел их в руках, вопросительно глядя на отца.

— Это палки и мячи для поло, — ответил на его невысказанный вопрос тот. — Ты видел когда-нибудь, как в него играют, Ричард?

Мой кузен покачал головой.

— О, это замечательная игра для хорошего наездника и чертовски опасная для неважного! Мы наймем пару лошадей, пока не купим что-нибудь подходящее для тебя, и сразимся!

Не думаю, что кто-нибудь, кроме меня, заметил внезапную бледность Ричарда. Глаза дяди Джона сверкали, когда он объяснял Ричарду правила игры, в это время Страйд уже водрузил на стол фрукты, десерт и портер. Мама тихо улыбнулась, подала мне знак, и мы вышли.

Мама сразу направилась к зеркалу над камином и стала поправлять волосы, улыбаясь своему отражению. Это были первые следы тщеславия, которые я заметила в ней, и я тихонько улыбнулась. В зеркале, освещенном лучшими восковыми свечами из Хаверинг Холла, отражалось очаровательное, сияющее счастьем лицо. Радость от приезда дяди Джона разгладила морщинки на ее лбу и вокруг глаз, и только серебряные нити в волосах выдавали ее возраст. Она увидела, что я наблюдаю за ней, и, смущенно покраснев, отвела взгляд.

— Я так рада, что они наконец заговорили о лошадях, — сказала мама. — Я боялась, что они не найдут общего языка. Так хотелось бы, чтобы они стали друзьями.

Я кивнула и подошла к окну. Раздвинув тяжелые занавеси, я взглянула на залитую загадочным лунным светом дорогу, на темный лес. Ветер завывал над деревьями, словно плакал о жизни, прошедшей зря.

Я замерла, прижавшись лицом к холодному стеклу. Я чувствовала, что дядя Джон рассказал нам не всю правду. Беатрис прекрасно знала — я поняла это из своего сна — человека, приведшего сюда толпу с факелами. Они пришли из Экра, и она заслужила их гнев.

Но мне также было известно, что теперь их ненависть к Холлу угасла. Они забыли то время, когда тень Беатрис, упавшая на человека, означала смерть и когда все молодые люди боялись ее. Они помнили только улыбающуюся девочку, благословившую их поля и луга. И, глядя в залитый лунным светом сад, я мечтала быть той девочкой. Всем сердцем я стремилась вернуть Экр к жизни и сделать землю плодородной. В этот вечер я впервые хотела стать избранным ребенком.

Когда дверь отворилась и вошли дядя Джон и Ричард, я даже вздрогнула от неожиданности. Ричард вопросительно поднял бровь и выглянул в окно. Но он ничего там не увидел.

Мы поздно пошли спать в тот вечер. И мне не снились ни Холл, ни бунтовщики, крадущиеся в темноте к поместью. Я видела во сне новые наряды и бальный зал. Я была обычной девочкой, которая становится молодой леди.