Читаем без скачивания Сага - Тонино Бенаквиста

– Так или иначе, но я хочу поблагодарить вас за то, что вы создали Марию. Если бы я с ней не встретилась, в моей судьбе все осталось бы по-прежнему. Это была удивительная встреча.

Здесь что-то не так. Вряд ли она явилась сюда для того, чтобы выразить нам свою благодарность. Да и говорит она о своей роли, словно о подруге, которую только что похоронила.

– Может, устроить вам с Вальтером небольшое свадебное путешествие? – предлагает Жером. – Вы вдвоем, без детей, на одну-две серии?

Она чувствует, что Жером искренен и расплывается в улыбке, но ее мысли где-то далеко.

– Я пришла попросить вас, чтобы вы убрали Марию. – Не обязательно убивать ее. Это было бы слишком. Просто сделайте так, чтобы она… исчезла.

Чувствуется, что она тщательно выбирала эти словечки – «убрать», «исчезла».

Жером повторяет их раз десять на разные лады, пытаясь понять, что за ними скрывается.

Неловким жестом она открывает сумочку, достает из нее рукопись и протягивает ее нам с таким видом, словно это Ветхий Завет. Рукопись называется «Лучшее в ней» и принадлежит какому-то Гансу Кёнигу. Кажется, нас ожидают крупные неприятности.

– Это первый фильм молодого немецкого режиссера. Он видел одну из серий «Саги» и хочет дать мне главную роль. Прочтите, и вы поймете. Нужно быть сумасшедшей, чтобы согласиться, но я буду выглядеть еще более сумасшедшей, если откажусь.

– «Сага» скоро закончится, вы освободитесь через два месяца. Ваш маленький Орсон Уэллс вполне может подождать.

– В Дюссельдорфе уже начались съемки. Пока он снимает все сцены без главной героини, но если я немедленно не дам согласия, он отдаст эту роль другой актрисе.

Для нее – это сказка, а для нас – кошмар. Ликвидировать Марию – все равно что вырвать единственный оставшийся во рту здоровый зуб. Я спрашиваю, что об этом думает Ссгюре.

– Он ни о чем не знает. Сегюре – сволочь, а его канал финансирует этот фильм Ганса. Ему достаточно поднять трубку, чтобы помешать мне получить эту роль.

И в довершение всего она внезапно разражается слезами. Настоящими слезами. Я беру салфетки, в которые были завернуты сэндвичи, и протягиваю ей.

– Не поддавайся на эти штучки, Марко! Черт возьми, это же комедиантка! Ее профессия – рыдать по команде! Мадам Пластырь слишком хитра и хочет не запятнавшись выйти из сериала, поскольку вообразила себя Марлен Дитрих! Все они готовы перешагнуть через твой труп, лишь бы приобрести известность.

Не знаю, кто прав. Тристан, самый незаметный человек в мире, входит в комнату и ковыляет к своему дивану, не обращая ни на кого внимания. Через несколько секунд он выпрямляется и кричит, вытаращив глаза:

– Мадам Пластырь?

Рыдания нашей гостьи достигают апогея. Раздраженный таким шумом, я снимаю трубку и набираю номер.

– Алло? Да, я знаю, что сейчас поздно, но у нас срочное дело.

Через час наш штаб в полном сборе. Матильда и Луи очень быстро сообразили, в чем дело. Странно, но они даже не пытаются возражать против отъезда Элизабет Pea в Германию. Матильда находит это безумно романтичным, а Луи признается, что на ее месте, не задумываясь, тоже бросил бы сериал ради фильма. Жером, раздраженный таким проявлением сочувствия, надувшись сидит в своем углу. Pea в ожидании приговора скорчилась на стуле с чашкой кофе в руке и наброшенным на плечи пледом. Вряд ли бы она выглядела более убедительно, если бы я попросил ее сыграть жертву кораблекрушения. Поскольку все пришли к согласию, Жером просит, чтобы ему разрешили убрать Марию. Он собирается придумать садиста, который будет пытать ее с применением разных острых предметов, пока не наступит смерть. Эта идея не слишком нравится Старику, но Жером упорствует.

– А если она отравится газом, и в результате взорвется все здание? Или выбросится из окна? Или… ее переедет асфальтовый каток, как у Текса Эвери?

Элизабет Pea пожимает плечами и вытаскивает очередную салфетку из пакета, который я стащил из конторы «Примы».

– Кто-нибудь помнит сериал «Пейтон Плейс»? – спрашивает Старик.

«Пептон Плейс». Одно название действует на меня как услада. Старый черно-белый американский сериал с такими актерами, как Райан О'Нил и Миа Фэрроу, ставшими впоследствии знаменитостями. Как же там звали главную героиню?..

– Эллисон! – восклицает Тристан, ничего не упускающий из разговора. – Она исчезла в одной из серий, и никто так и не узнал почему.

Нет, узнать все же удалось, но гораздо позднее. На Эллисон держался весь сюжет, но все пошло кувырком, когда Миа Фэрроу встретила Фрэнка Синатру, игравшего на соседней площадке. Никого не предупредив, актриса собрала монатки и отправилась вслед за ним. Элизабет Pea далеко не первая.

– И как же выпутались сценаристы? – спрашивает Матильда.

Застигнутые врасплох, они придумали черт знает что. Эллисон исчезает ночью в лесу, все жители деревни отправляются на ее поиски и как-то утром находят какую-то молодую дикарку, потерявшую память и смутно похожую на Эллисон. Кто она? Откуда пришла? Известна ли ей тайна исчезновения Эллисон? Или она и есть Эллисон? Весь мир задавался этими вопросами, но так как сценаристы не смогли дать внятных ответов, сериал постепенно истощился.

– Нужно учиться на ошибках наших предшественников, – говорит Старик. – Мы не будем убивать Марию, но ее исчезновение не должно внести сумбур в повествование. Завтра я отправлюсь к Сегюре и объясню, что сериал только выиграет, если Мария внезапно исчезнет. Что там собираются снимать завтра, Элизабет?

– Сцену, когда Милдред сообщает Марии, что у нее будет ребенок от Существа.

– Когда вы хотите уехать?

– У меня самолет в субботу, утром.

– Суббота, утро! – вопит Жером. – У нас остается всего сорок восемь часов! Эта красотка свихнулась!

Луи считает, что сорока восьми часов вполне достаточно. Если написать эпизод сегодня ночью, то его вполне можно отснять завтра. Сегюре не раз заставлял нас все менять в последнюю минуту. У Элизабет должно сложиться совсем иное представление о команде сценаристов «Саги». Луи ожидает от нас предложений.

– Она отправляется в Африку с грузом липозы.

– Встречает Бога вместо Камиллы, которая никак не может его найти, и уходит в монастырь.

– Или отправляется на поиски своего якобы покойного мужа, который, может быть, жив.

Матильда предлагает самый простой и самый действенный вариант: Мария уезжает с любимым мужчиной, вот и все. Но им не может быть ни Фред, ни Вальтер, ни любое другое действующее лицо, необходимое для продолжения сериала.

– А если это самый подходящий момент, чтобы ввести на сцену тайного поклонника Марии? – спрашивает Жером.

– Потрясающе! – восклицает Старик. – Это должно понравиться Сегюре, который уже несколько недель донимает нас. В конце концов, мне тоже интересно, кто этот тип. Чья это была идея?

Матильда поднимает руку, словно провинившаяся школьница.

– Значит, вы единственный человек, знающий, кто скрывается под маской тайного поклонника?

– Беда в том, что у меня нет ни малейшего представления об этом.

– Что-что?

Я так и думал! Тайный поклонник – это абстракция, нечто среднее между арлезианкой и снежным человеком.

– Вы все такие странные… Вначале у меня были кое-какие соображения, но потом все серьезно запуталось. Вы постоянно твердили: «Оставьте этого тайного поклонника, мы разберемся с ним позже», «Это связано с тайным поклонником, мы не будем сейчас раскрывать его личность», «Еще придет время вывести на сцену тайного поклонника». В итоге он превратился в привычного персонажа, в «постоянный фон», как говорил Сартр.

– А чем он занимается, черт возьми! Никто не думал о том, чем он занимается? – восклицает Луи.

– Матильда права. Мы все пользовались им, когда возникала необходимость, – говорит Жером. – Он был идеален, пока являлся абстрактным персонажем.

– Мне кажется…

– Я сама должна найти выход из этой ситуации, – говорит Матильда. – Просижу здесь всю ночь, но завтра утром и Сегюре, и вся Франция узнают, что Мария наконец нашла свое счастье. Элизабет сможет спокойно уехать.

Мы все аплодируем ей.

Первые утренние лучи проникают через окно. Я распахиваю его и порыв свежего воздуха врывается в комнату. Жером спит, его брат беспрерывно переключает каналы. Элизабет и Старик прошептались всю ночь, чтобы не мешать Матильде, которая все еще набирает на клавиатуре, не замечая, что уже начинается новый день. Я готовлю всем кофе.

– Подумать только, что я ухожу из сериала в тот момент, когда вот-вот стану звездой, – вздыхает Pea.

– Что вы имеете в виду?

– Разве Сегюре не говорил вам? Они собираются показывать «Сагу» в самое смотрибельное время.

– В девятнадцать тридцать? Как раз перед новостями?

Луи ошеломлен. Видимо, этот подлец Сегюре здорово злится на нас, если никогда не сообщает о своих планах. Жером открывает глаза. Кажется, он узнает нас, хотя совершенно забыл, почему мы еще торчим здесь в такое время.