Читаем без скачивания Самое время для любви - Сюзанна Брокман

Чарльз отвернулся, испугавшись, как бы мерзавец не заметил внезапного озарения в глазах. У него есть власть. Гудвин и его подручные, может, и сумели пленить их, но у Чарльза имелся беспроигрышный аргумент.

Они нуждались в нем, в живом и дееспособном.

Гудвин поднял толстую стопку бумаг. Похоже, отчеты сотрудников НИКР «Технологий» вместе взятые.

– Прямо здесь содержатся все ответы на ваши вопросы о путешествиях во времени, доктор Делиа Крок.

– Нет! – попыталась выпрямиться Мэг. – Не смотри их, Чарльз…

Гудвин подошел ближе.

– Почему бы нам не отправить мисс Уинтроп обсохнуть, пока я разговариваю с доктором?

– Ты не должен смотреть эти документы, – настаивала Мэгги, голос был таким же решительным, как взгляд. – Чарльз, пожалуйста. Очень важно, чтобы ты никогда не позволил себе узнать, как воплотить в жизнь «Проект Уэллс».

– Но, Мэгги…

– Девушка явно не из ученых, – прервал Гудвин. – Поэтому никогда не поймет вашей неодолимой потребности постигнуть тайны мироздания. Пока вы будете читать материалы, мои люди о ней позаботятся.

И сделал знак двум агентам приблизиться.

Чтобы заглянуть под обложку доклада, Чарльз готов был продать душу. Но не Мэгги.

– Нет, она останется здесь, со мной, – обнял Мэг Чарльз. – Или разговор вообще не состоится.

Гудвин недовольно скривился.

– Отзовите своих громил, – наседал Чарльз.

– Мы можем пойти легким или трудным путем, – протянул Гудвин.

– Трудным, – не колеблясь, отрезал Чарльз. – Мэгги останется со мной.

Гудвин махнул охранникам, и те отступили.

– Ладно, – процедил он. – Трудным, так трудным.

Глава 10

Чарльз поставил Мэгги на пол, крепко обнимая, чтобы удержать от падения, поскольку у нее по-прежнему были связаны руки и ноги. Кен Гудвин швырнул отчеты по «Проекту Уэллс» через порог, дверь захлопнулась, и они оказались запертыми в пустом чулане. Под потолком горела единственная лампочка без абажура, снаружи защелкнулся тяжелый засов.

Так вот что означает трудный путь по мнению Гудвина – запихнуть Чарльза и Мэгги в тесную клетушку и оставить там, где не было ничего, кроме тусклого света и документов, в которые Чарльз отчаянно хотел заглянуть.

Документов, к которым Мэгги так же отчаянно вознамерилась его не подпустить.

А тем временем Гудвин притаится в засаде, выжидая, когда Чак примчится на выручку. Выжидая, когда он проникнет на территорию «Мастер-9». Выжидая удобный момент, чтобы его убить.

– Как ты? – спросил Чарльз, глаза потемнели от беспокойства.

– Чарльз, ты должен помочь мне доставить сообщение Чаку, – заявила Мэгги, пока он помогал ей усесться на коврик.

Платье и волосы насквозь промокли, Мэг сморгнула влагу с ресниц и посмотрела на сокамерника.

– Необходимо предостеречь Чака от приезда сюда.

– Надо найти способ выбраться, – оглядел крошечную каморку Чарльз.

– Именно здесь меня заперли прошлой ночью, – сообщила Мэгги. – Вентиляционное отверстие слишком узкое… поверь на слово, я уже проверяла. Единственный выход через дверь. Мы накрепко здесь застряли. Они нас не выпустят, пока ты не прочитаешь этот доклад или пока не заявится Чак. Тогда они его убьют. Именно поэтому мы должны предупредить его держаться подальше отсюда!

– Предупредить через двойные воспоминания.

Чарльз наклонился и принялся развязывать веревку на лодыжках, касаясь теплыми пальцами холодной кожи. Потом взглянул на Мэг.

– Но действительно ли двойные воспоминания настолько ясные? Настолько четкие, что Чак восстановит в голове этот разговор… и предупреждение?

– Они могут быть и слабыми. Сначала Чак ощутит своего рода дежавю. Но он говорил, что как только ты свыкнешься с…

Мэгги затихла, вспомнив кое-какие пояснения Чака. Что-то насчет…

– Чарльз, поцелуй меня.

Тот удивленно взглянул на собеседницу.

– Чак кое-что рассказывал о двойных воспоминаниях и гормональном всплеске. Если ты поцелуешь меня, он наверняка получит послание.

– Мэгги, я не могу… – заколебался Чарльз.

Мэг шевельнулась и с трудом стала на колени, что было нелегко, учитывая вес насквозь промокшего платья, облепившего тело, и по-прежнему связанные за спиной руки.

– Все получится, – заверила она. – Поцелуй меня.

Чарльз наклонился вперед, явно только для того, чтобы ей потрафить. Мягко, нежно, почти целомудренно коснулся холодных губ.

– О, ради Бога, – скривилась Мэгги. – Я не твоя бабушка. Поцелуй меня по-настоящему, Чарльз. Смелее! Сделай поцелуй незабываемым!

Глаза Чарльза вспыхнули огнем, и он притянул к себе девушку с такой силой, что едва не вышиб воздух из легких. И потом поцеловал, властно ворвавшись языком в рот, впитывая ее прерывистое дыхание.

Неистовый огонь и пламенная страсть.

И Мэгги отвечала так же яростно, так же жадно, прильнув к нему изо всех сил.

Чарльз поцеловал настойчивее, требовательнее, упиваясь, вкушая, и ее сердце заколотилось, как бешеное, в венах забурлила кровь.

Этот поцелуй она не забудет никогда.

– Не приходи сюда, Чак, – пылко шептала Мэг, припадая к мужчине снова, снова и снова, молясь, чтобы просьба глубоко запечатлелась в подсознании Чака.

Все получится. Чак же вспомнил их разговор с Чарльзом за обедом во время первой встречи в кафешке в Скоттсдейле. Вспомнил, как признался в ненависти к морковному пирогу. Вспомнил, как тогда ее целовал.

– Это ловушка, которую приготовили для тебя Гудвин и его подручные. Они надеются, что ты потеряешь терпение и самообладание и совершишь опрометчивый поступок. Но время еще есть. Я в порядке. Мы здесь вместе с Чарльзом и в данный момент в безопасности. Что бы ты ни замыслил, будь осторожен. Продумай все основательно.

Мэг снова впилась в Чарльза, убеждая себя, что делает это исключительно ради того, чтобы послание наверняка дошло до адресата. А вовсе не потому, что хотелось потеряться в невероятной страсти, утонуть в неистовом вожделении.

Чарльз тяжело дышал, когда отстранил Мэг и взглянул ей в глаза. Обхватил маленький упрямый подбородок ладонью и обвел алые губы большим пальцем.

– Как ты это делаешь? – выдохнул он. – Откуда у тебя такая власть надо мной?

Мэгги утонула в полночной глубине его глаз. Глаз Чака.

– Может, это судьба, – прошептала она. – А может, знак, что в будущем мы станем любовниками.

Он снова склонился к ней и снова поцеловал, очень нежно на этот раз, очень бережно. Мэгги почувствовала, что тает.

– Для тебя мы любовники прямо сейчас, – сказал Чарльз. – А вот мне придется ждать семь лет. Семь долгих лет. Что-то мне подсказывает, – одарил ее Чарльз кривой полуулыбкой, точь-в-точь как у Чака, – что как бы сильно я тебя ни хотел, немного рановато приступать к предварительным ласкам.