Читаем без скачивания Сказка для взрослой девочки (СИ) - Купер Кира

Последнее сомнительное заявление вызвало бы смешок, но кляп давил все проявления эмоций. Да уж, добрая бабулька из соседнего подъезда!

А где же тогда настоящий князь? Убили? А ничего, что перед боярами однажды появился совершенно другой человек? Правда, колдунья могла запросто замагичить их всех нафиг, вон как сейчас: мужики явно не в себе.

В голове мелькнула догадка, но во что-то явное сформироваться не успела. Устав болтать, Яга схватила меня за подбородок и прошипела:

— Я вижу, как ты закатываешь глаза, и мне это не нравится! Последний раз предлагаю мирное решение нашего общего вопроса. Коль воспротивишься… Знаешь, попробовать-то и без твоего согласия никто не запрещает. В крайнем случае, найду кого-нибудь другого. Я умею ждать!

Она оттолкнула мою голову и направилась к Лжевладимиру.

— Ты верно подметил, я чувствую, что она не внемлет…тьфу ты, короче, бесполезно с ней разговаривать. Начинаем.

«Князь» вытащил из-под длинной полы кафтана изогнутый нож и направился ко мне. Жуткий оскал вместо улыбки стал последней каплей, и я зажмурилась.

— Правильно делаешь, — проскрежетал рядом мерзкий смех старухи. — Тебе это зрелище не понравится.

Оглушительный свист раздался сверху, прямо над головой. Я чуть не заорала, скорее от неожиданности, кляп не позволил, но в следующий миг готова была прыгать от счастья…опять же, если бы могла. Черная тень метнулась камнем вниз, казалось, сам воздух шевелится неровными волнами. Бояре и Аристарх попадали, сметенные как тараном, Яга, к сожалению, выстояла, но пригнулась, закрыв уши. Так вам всем, сволочи!

Мгновенье — и вместо большой птицы передо мной стоит голый, ужасно злой, но, главное, живой и невредимый Соловей. Мой Соловей. Он бросился к столбу и начал отвязывать руки.

— Потерпи, Лиза, сейчас…

Затекшие запястья получили свободу и, не удержавшись, я обвила его шею так сильно, как только была способна. Глупо, знаю, но пара секунд форы у нас есть, эмоции переполняют, и, если прямо сейчас я не смогу убедиться, что все это — реальность, а не плод измученного воображения, просто умру без всяких ритуалов.

Горячая кожа под ладонями превратилась в перья, и мы взмыли вверх. Метра за четыре над площадью словно врезался в прозрачную стену. Снизу послышался гаденький смех. Ненавижу!

— Не так быстро! — донесся зычный голос Яги. — Зря ты сунулся сюда, оборотень!

Мы начали кружить под невидимым куполом, пытаясь найти слабое место. Он бился в него головой, трогал крыльями, но магия не кого иного, как старой маразматички, не пропускала подняться выше и покинуть чертово место! Причем стена оказалась не только сверху, преграды встретились и по сторонам, образовав небольшой круг.

Я понимала, что пока ворожба Яги действует, нам не выбраться. А включи он свой ультразвук сейчас — я первая рухну замертво с кровью в ушах.

Мы опустились обратно на площадку. Мужчина перекинулся и задвинул меня за спину, огляделся по сторонам. Бояре и стражники так и не поднялись после его свиста и, подозреваю, уже не судьба. Нас осталось четверо, пара на пару, так сказать. Только расстановку сил все равно справедливой не назовешь.

— Так-то лучше. Что, Соловушка, не добили тебя, горемычного?

— Яга, ты пожалеешь…

— Конечно, уже жалею, что лично не проследила за тем, как ты издох!

— Князь ненастоящий! — наябедничала я ему на ухо. — Они оба из моего мира!

— Вот как, — он держался так спокойно и сосредоточенно, будто не мы сейчас в ловушке, а он контролирует здесь всех, и скоро решит, что с ними делать. — Давно следовало догадаться.

— Кстати, я думала, ты умнее, — тут же заявила вредная старуха.

Между прочим, ее супруг все это время просто стоял в стороне, скрестив руки на груди. Видимо, настолько уверен в любимой грымзе, что даже не волнуется.

— Это все — твоих рук дело?

— Смотря что ты имеешь в виду под словом «все». Несколько обобщенно, не находишь?

Она издевалась и не скрывала этого, чувствуя превосходство. Вообще, по-моему, только я тут боюсь исхода сегодняшней ночи, и страх, пусть с запозданием, но уже сжал сердце своими ледяными щупальцами. Мне снова есть, что терять. Вернее, кого.

— Зачем Киев объявил нам войну?

— А рази непонятно? Вы же не люди. Мое колдовство, каким бы сильным ни было, почему-то не может влиять на вас, как на остальных. Думаешь, было слишком сложно подменить Володьку? Да раз плюнуть! Шепнула пару нужных фраз, сожгла кабана, выпила кровь совы — и все, новый князь им милее прежнего. Точнее, никто не заметил подмены.

— Зачем, Яга?

— Я уже объяснила твоей подружке. Власть, Соловушка. Власть — это наивысшая сила!

Меня затошнило от того пафоса и уверенности, с которыми произносила всю эту чушь Сигизмундовна. Кажется, вот-вот, и заберется на броневик с картавым призывом «Власть — народу!». В ее случае, правда, даже обманывать не придется. Все бразды потребует единолично.

Мне кажется, Лжевладимир тоже в ее играх вроде пешки. Возможно, любимой в чем-то, раз адресно его сюда притащила, но даже король — всего лишь одна из фигур на шахматной доске.

— Где князь?

— Туточки, жив пока, но это временно.

— Я вроде бы знаю, где, — снова сунулась, прижавшись к горячей спине моего мужчины. — В соседних камерах сидели. Ну, скорее всего.

— Ты догадлива, — с досадой пробормотала Яга, и внезапно, без объявления войны, начала шептать что-то на непонятном языке.

Время остановилось. Будто в замедленной съемке я смотрела, как Соловей прыгает к Яге, падает, словно подкошенный, но тут же вскакивает снова и бросает вперед руку, практически дотягивается до лица бабки… Та отшатывается, и острющие когти, появившиеся вместо пальцев, проходят буквально в миллиметрах от дряблой кожи.

Со стороны крошечного домика, похожего на будку, летят сразу два арбалетных болта, втыкаются в плечо и руку Аристарха, откинув того лицом на землю. Оттуда выбегают мужчины, на ходу перекидывающиеся в волков. Клочья одежды летят в стороны. Один прыгает на спину «князю», впивается зубами в шею, второй несется к ведьме…

— Она моя!

Рык Соловья разносится, кажется, по всему Киеву. Бабка больше не шепчет. Бледное лицо с выпученными глазами, открытый в немом крике рот, разорванное горло, из которого хлещет бордовая кровь. Разбойник снова и снова рвет когтями шею старухи, отталкивает, уже хрипящую, растопырившую черные пальцы, будто она пытается за что-то ухватиться.

Все это заняло буквально несколько секунд, но только когда все закончилось, время потекло как обычно.

— Мне жаль, что ты это увидела, — тяжело дыша, произнес Соловей.

Волки чинно уселись возле трупов, морща носы, и повернули испачканные красным морды к предводителю.

Не зная, что сказать, последовала их примеру и опустилась на землю. Он подошел, присел рядом на корточки, поднял руку, собираясь коснуться, но почему-то не решился.

— Лиза, ты меня слышишь?

Кивнула, стараясь не смотреть на растерзанные тела, но взгляд сам возвращался. По-моему, меня сейчас вырвет.

— Не гляди, не надо, — он все-таки провел ладонью по плечу, стараясь успокоить, но, похоже, совсем этого не умел. Я проследила, как ткань на предплечье становится бурой из-за крови Яги. — Лиза, послушай. Тебе нужно прийти в себя и еще немного мне помочь.

О чем он? От меня вреда больше, чем пользы, а уж помощи вообще никакой!

— Ты говорила, что можешь знать, где настоящий князь.

— Да…

— Мне нужно его найти.

— Ладно.

— Пойдем? Воеводы здесь присмотрят.

В ответ оборотни рыкнули, вероятно, соглашаясь. Меня подняли сильные бережные руки, приобняли. Я все еще находилась в какой-то прострации, перед глазами стояла жуткая сцена расправы над врагами. Сложно сказать, было ли мне жаль тех, кто творил столько зла… Скорее, просто страшно от осознания, на что способны люди и нелюди. Может, все же попытаться вернуться домой?

Я посмотрела на Соловья. Он перехватил взгляд и ободряюще улыбнулся. Совсем не так, как раньше, словно через силу растягивая уголки губ, а по-настоящему, с теплом и нежность. Да, он способен на ужасные вещи, но, видят Боги всех миров, это — вынужденные меры. Можно сказать, самооборона.