Читаем без скачивания Правда «Чёрной сотни» - Кожинов Вадим Валерьянович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«после его смерти толпа возмутилась против приверженцев великого князя и напала на евреев»
(т. 9, с. 516)
То есть евреи пострадали именно и только как приверженцыкнязя, и, следовательно, «погром» этот нет никаких оснований считать «противоеврейским» в собственном смысле слова.
Существенно здесь другое: то, что оказавшиеся в Киеве в XII веке евреи связаны с Польшей; ведь вся позднейшая история евреев Российской империи берет свое начало именно в Польше.
Обращаясь к этой теме, нельзя не сказать, что ― хотя это и выглядит даже странно ― большинство русских людей не имеют ясного представления об истории взаимоотношений России с Польшей, а также тесно связанной последней с Литвой, которая в XV― XVI веках вошла в состав Польши.
В XIV веке Литва, воспользовавшись резким ослаблением и особенно раздробленностью Руси после монгольского нашествия, отторгла у нее громадную территорию. Если до монгольского нашествия западная граница Руси проходила по реке Буг (и даже западнее ее), то есть за тысячу километров от Москвы, то в XIV веке она оказалась немногим западнее города Ржева, то есть всего лишь в двухстах (!) километрах от Москвы. Только к последней трети XVII века граница с Польшей передвинулась на запад до Днепра и лишь в конце XVIII века вернулась на Буг.
За четыре с лишним столетия (XIV―XVIII) на отторгнутых Литвой и Польшей землях даже сформировались самостоятельные украинский и белорусский народы, что едва ли произошло бы, если бы эти земли пребывали в границах единой Руси. Но так или иначе возвращение этих земель в состав России, завершившееся к концу XVIII века, было, надо думать, более «естественным» для них историческим уделом, нежели существование их под польской властью (любопытно, что Украина ― то есть «окраина» ― получила это свое название еще при польской власти, и обозначало оно тогда восточный «край» Польши, а позднее, напротив, западный «край» России…).
Тем не менее, как ни удивительно, многие русские люди повторяют заведомо несостоятельную версию об участии России в «разделах Польши» (в 1772―1795 годах). Действительно польские земли «разделили» тогда между собой Австрия и Германия (точнее, Пруссия), а Россия только возвратила в свои границы исконно русские или, скажем так, исконно восточнославянские земли (они и сегодня входят в состав Украины и Белоруссии),
Правда, после Отечественной войны 1812 года, в ходе которой польские войска чрезвычайно активно выступили на стороне Наполеона, России ― в порядке своего рода «наказания» поляков ― были отданы по решению общеевропейского конгресса 1815 года в Вене уже в самом деле польские земли с центром в Варшаве, которым присвоили статус относительно автономного Царства Польского, просуществовавшего до 1917 года. И вот это действительно было со стороны России узурпацией, «разделом» Польши, хотя его и «оправдывали» агрессивными действиями поляков в 1812 году.
В Польше евреи жили издавна, по меньшей мере с IX века, но подавляющее большинство польских евреев принадлежали к потомкам тех, кто вынужден был начиная с XII―XIII веков «бежать» из западных стран. Постепенно евреи заселили и отторгнутые Литвой и Польшей от Руси земли. Но здесь они вступили в острый конфликт с коренным населением (украинским и белорусским), которое по мере течения времени все более тяготилось польским владычеством над ним. Как справедливо сказано в ЕЭ,
«служа интересам землевладельцев (польских. ― В.К.)и правительства (сплошь да рядом магнат–землевладелец состоял королевским старостой), евреи навлекли на себя ненависть населения, стонавшего под политическим и экономическим гнетом… Крестьянская масса усматривала в евреях исполнителей воли польской шляхты. Сбрасывая с себя политическое и экономическое иго, она обрушилась с одинаковой яростью на помещиков и евреев»
(т. 15, с. 645).
Да, с 1630–х до 1770–х годов евреи на принадлежавших тогда Польше восточнославянских землях испытывали тяжелейшие погромы, а подчас даже просто массовые убийства. После же возвращения этих земель в состав России (во время «разделов Польши» в 1772―1795 годах) погромы полностью прекратились и начались здесь снова ― уже по другим причинам ― только в 1880–х годах, то есть более чем через столетие.
Написанная видным еврейским историком Ю. И. Гес сеном (1871 ― 1939) первая часть статьи ЕЭ «Погромы в России» начинается так:
«Первые по времени три случая погрома евреев произошли в Одессе в 1821, 1859 и 1871 годах. Это были случайные явления (вернее, как мы увидим, не «случайные», а не имевшие непосредственного отношения к России. ― В.К.),вызвавшиеся, главным образом, недружелюбием к евреям со стороны местного греческого населения»
(т. 12, с. 611);
«греческая колония играла в то время главную роль в Одессе как в управлении, так и в торговле».
Следовательно,
«это был в сущности «греческий» погром, так как зачинщиками и почти единственными участниками были греки ― матросы с прибывших кораблей (то есть даже не российские граждане. ― В.К.)и присоединившиеся к ним одесские греки»
(там же, с. 55).
Действительная история погромов в Российской империи берет свое начало в 1881 году. 15―17 апреля состоялся первый погром в Елисаветграде, и целая волна более или менее значительных инцидентов продолжалась затем до 1884 года; она затронула более 150 (!) городов, местечек, селений… Именно тогда русское слово «погром» постепенно становится обозначением прежде всего и главным образом противоеврейской акции.
Для понимания существа дела важна статья, опубликованная в XX томе «Энциклопедического словаря» Брокгауза―Ефрона, изданном в 1891 году:
«Нападение одной части населения на другую (так озаглавлена статья. ― В.К.) ―преступление, предусмотренное законом… образующим 269 статью Уложения о наказаниях. До издания этого закона наше Уложение о наказаниях не содержало… правил относительно таких проявлений злой воли… Этот пробел закона оказался особенно ощутительным в начале 1880–х годов, когда судебной власти пришлось иметь дело с так называемыми «еврейскими погромами» (то есть слово «погром» еще только приобретало значение противоеврейской акции. ― В.К.).Подобные нападения требовали уголовной кары, но единственно подходящим законом была статья 38 Устава о наказаниях, предусматривающая «буйство в публичных местах» под страхом одного лишь ареста или денежного взыскания. Явное несоответствие таких кар характеру и размерам антиеврейских беспорядков вызвало уже в 1882 году циркулярное разъяснение Министерства юстиции»
(с. 530)
и т. д.
Российское правительство обвиняли и продолжают обвинять чуть ли не в организации погромов; ниже об этом поистине нелепейшем обвинении еще пойдет речь, но нельзя не обратить здесь внимания на тот факт, что ради борьбы с погромами правительство немедля создает специальную законодательную норму.
Что же касается самого преступления, то виновный в нем был определен тогда в Уложении о наказаниях так:
«…Всякий участник «публичного скопища»… соединенными силами совершивший похищение или повреждение чужого имущества, или вторжение в чужое жилище, или покушение на эти преступления…»
(там же).
По всей вероятности, может возникнуть недоумение по поводу самого характера описанных здесь действий погромщиков, ибо ведь известно, что погромы выразились не только в повреждении и похищении имущества евреев, но и во множестве убийств. Однако человеческие жертвы присущи позднейшим погромам (1903―1906 гг.), а в 1880–х годах, согласно разысканиям Ю. И. Гессена,
«в большинстве случаев беспорядки ограничились разгромом шинков»,
значительно реже бывало так, что
«имущество евреев подвергалось разграблению, а в единичныхслучаях произошло и избиение»
Ю. И. Гессен учитывает все случаи нанесения ущерба евреям (вплоть до разбития стекол в каком–либо шинке), и таких случаев в 1881―1884 годах было, как уже сказано, более 150; историк также выяснил, что только в двух случаях дело дошло до гибели одного еврея (то есть всего погибло двое); это произошло, очевидно, непреднамеренно (то есть не было «установки» на убийства). А вместе с тем Ю. И. Гессен сообщил, что усмирявшие погромщиков