Читаем без скачивания Рулевой - Билл Болдуин

— Тогда подожди, я скоро, — сказал Брим и зашагал по проходу к алтарю.

В нескольких шагах от первой балюстрады его остановил круглолицый тип в плохо сидящей полевой форме, явно из штатских, казавшийся здесь явно не на месте.

— Ваш пропуск, лейтенант, — потребовал он. Брим молча протянул ему свою карточку — тот принял ее так, словно она несла на себе какую-то опасную заразу.

— Ладно, можете пройти к полковнику, — произнес тип, возвращая Бриму карточку и с опаской кивнув в сторону фигуры в центре зала.

На мгновение Брим встретился взглядом с Барбюсом, потом повернулся и пошел дальше. Поднявшись по второй алебастровой лестнице, он увидел на столе светящуюся табличку:

ПОЛКОВНИК (ЗАСЛ.)

Гастуджон ХАГБУТ,

Хтм, И.В.А., К.О.Ж.,

Имперский Экспедиционный Корпус

(Полевые подразделения).

Рядом с табличкой виднелась не столь уж импозантная фигура — маленький средних лет тип с усиками, говоривший так, словно ему смерть как не хотелось показывать собеседнику свои зубы. На левой петлице его виднелись две скрещенные лучевые пики, выдававшие в нем выпускника престижной Даркхертской академии, располагавшейся по соседству с самим Авалоном. Пошитый явно на заказ у дорогого портного мундир и начищенные до зеркального блеска ботинки говорили о высоком положении, скорее всего доставшемся ему по наследству. Красное же лицо свидетельствовало либо о несдержанности характера, либо о пристрастии к горячительным напиткам, либо (скорее всего) о том и другом сразу. Когда Брим подошел ближе, хриплые распоряжения перепуганному ординарцу лишь подтвердили дошедшие до Барбюса слухи о том, что этот офицер-недоросток недаром известен у подчиненных как «срохотабало» (уникальное, имеющее обыкновенно хождение только на Наркоссиане-91 обозначение органа дефекации местного зверька, побирающегося по помойкам). Тогда Брим пообещал старшине иметь это в виду, хотя и не рассчитывал, что сможет с этим что-то поделать.

— Эй, ты! — прорычал полковник так, словно рот его открывался при этом значительно шире, чем это было на самом деле, и властно махнул рукой Бриму. — Ты, там! Давай сюда! Быстро!

Последние несколько ступенек Брим одолел бегом и отдал честь (как он надеялся, достаточно четко).

— Младший лейтенант Вилф Брим, Имперский Флот, по вашему приказанию прибыл, полковник, — отрапортовал он, вежливо глядя на висевший прямо над ними меч.

— Не очень-то ты торопился, — недовольно буркнул полковник. — Где ты шлялся? — Не дожидаясь ответа, он с кислой миной на красной физиономии плюхнулся в кресло. — От вас, флотских, никакого толку, — изрек он в конце концов, демонстративно сплюнув через балюстраду. — Ну?

Брим хранил почтительный вид.

— Чем могу быть полезен, полковник? — спросил он, не сводя взгляда с меча.

— Ты что, хочешь сказать, ты не знаешь? Не сомневаясь в том, что все глаза в помещении, потешаясь, смотрят сейчас на него, Брим сдержался.

— Нет, сэр, — ответил он, в первый раз посмотрев полковнику в глаза. — Не знаю.

— Вселенная! — фыркнул полковник, снова сплевывая через балюстраду. — Нет, я тебе скажу.., раньше говорил и еще раз скажу — всей вашей е.., хваленой флотской организации грош цена!

Брим разглядел по ту сторону балюстрады, иралах в десяти за спиной краснорожего полковника, маленького рыжеволосого сержанта. Тот подмигнул и закатил глаза — это немного помогло.

— Так смотри! — рявкнул полковник, махнув в сторону дисплея, засветившегося над портативным полевым пультом связи. На нем появилось изображение восьми трофейных разлагателей, что Брим видел при погрузке на «Влиятельный», только теперь они безжизненно стояли на земле. — Примешь командование над этими е.., железяками облачников, — буркнул он. — Их экипажи погибли сегодня ночью при аварии десантного бота. Иначе стал бы я доверять важное дело вам, флотским, а? Ладно, я знаю, что вас всех по крайней мере учили палить из разлагателя. Возможно, это все, что вы вообще умеете.

Брим почувствовал, что против воли изумленно открывает рот.

— Полковник, — пробормотал он, — но мне ведь надо еще изучить технику облачников…

— Так иди и изучай. Ступай же! — взревел полковник. — Эти восемь установок перли сюда с самого Гиммас-Хефдона специально для того чтобы защитить мою пехоту от танков облачников. Я сам придумал это: ихние машины будут для них все равно что невидимы, ведь они собираются стрелять по нашей, имперской технике. Так вот, все восемь этих е.., штуковин должны быть на месте через два метацикла, ясно? — Он одернул рукава и посмотрел на него так, словно говорит с особо бестолковым дитем. — Эта тактическая новинка — плод моей гениальной мысли, так что ты должен только гордиться тем, что тебе доверили сесть за штурвал!

Лишившийся дара речи Брим мог только молча хлопать глазами.

Хагбут нахмурился на мгновение, посмотрел в глаза Бриму и скривился:

— Нет, скажи, тебе, правда, ничего не сказали про задание, отправляя сюда?

— Нет, сэр, — заверил его Брим. — Ни слова Хагбут громко расхохотался:

— Эти штатские салаги из «Голубой Ленты» ни разу не подпустили тебя к управлению, да?

— Они сказали, что я получу распоряжения лично от вас, полковник, — ровным голосом ответил Брим. Хагбут мрачно окинул его взглядом.

— С ума сойти, — пробормотал он в усы, потом помолчал немного в раздумье. — Когда бы ты был не с этого е.., вонючего флота . — буркнул он наконец. — Ладно, все равно ничего с этим не поделаешь. Впрочем, твоя бестолковость на этот раз ничего не меняет. Азурнийцы подняли шум в Кляше уже два дня назад, так что у этих е.., тухлых облачников вряд ли осталось что-то в этом районе — значит, нет и танков, способных подстрелить самоходки, что ты будешь перегонять. Все, что от тебя требуется, — это ехать за нами и держать ухо востро. — Он забарабанил пальцами по алтарю. — Просто, как со скалы е.., упасть. Ты катишь за нами на своей пукалке до самого научного центра, ждешь в сторонке, пока мы освобождаем ихних заложников, потом вызываешь ваши эсминцы, или как их там, чтобы они раздолбали там все к чертовой матери, пока мы е.., делаем ноги оттуда. — Он раздраженно тряхнул головой. — Ну что, хоть с этим-то ты справишься?

— Постараюсь, — ответил Брим. — Ну, — мрачно буркнул Хагбут, — по крайней мере вижу некоторую готовность. Лучше, чем ничего. Хотя ненамного. — Он злобно покосился на меч, словно сбившись с мысли. — Худшее, возможно, — продолжал он, — будет, когда мы доберемся до этих ихних заложников. — Насколько я понял, с ними очень плохо обращались.

— Еще бы, — скривился Хагбут. — Эти е.., контролеры, что стерегут их, — та еще компания. Мне и драться-то с ними будет противно, — добавил он. — Делом надо заниматься профессионально — без всяких там эмоций, понимаешь?

Брим почувствовал, как его брови невольно ползут вверх.

— Сэр?

— Ну, мы, настоящие полевые офицеры, воюем обычно с такими же, как мы, только из Лиги, вроде тех, кто стережет наружный вход в центр, — объяснил Хагбут. — Тут никаких эмоций не надо. Профессионал, понимаешь, против профессионала; кто-то выигрывает, кто-то проигрывает… Но кто, ты думаешь, стережет внутренние ворота? Армейские? Как бы не так. У них там контролеры. Е.., чертовы контролеры в черных мундирах. Вот с ними драться.., они ведь е.., заслужили все, что мы с ними сделаем. — Он вдруг осекся, покосился на свою трясущуюся руку и захлопнул рот. — Уж не знаю, с чего это я так разоткровенничался, как тебя, Брим. Ладно, хватит трепаться. — Он назидательно поднял вверх палец. — Что до твоей пушки, я сам лично дам тебе команду, когда и куда из нее е.., стрелять. Это сбережет от перегрева те остатки мозгов, что остались у тебя в башке после вашей е.., академии. — Он скосил глаза себе на нос. — Вопросы имеются, лейтенант?

Брим подавил сильное желание расхохотаться полковнику в лицо.

— Один вопрос имеется, полковник, — произнес он.

— Ну? Только быстро.

— Кого еще вы выделили в экипажи этих восьми установок, полковник? — спросил он. — С «Влиятельного» прислали только нас двоих.

Хагбут торжествующе расхохотался.

— Чего-чего, а об этом я позаботился, лейтенант, — сообщил он. — Метацикл назад я запросил с ваших эсминцев восемь рядовых из расчетов разлагателей. — Он снова сплюнул. — И поскольку я знаю, что от них, как и от любого флотского на суше, толку чуть, я пошлю с вами еще четырнадцать таких же бестолковых в нагрузку. — Он нахмурился. — Бабы из службы флотской связи. Может, вам еще для чего сгодятся. — Он невесело хихикнул. — А теперь валяй. У тебя меньше пяти метациклов на то, чтобы привести их в состояние, годное для использования. — И он отвернулся к своим бумагам, ясно давая понять, что разговор окончен.

Брим отдал честь и, не дождавшись ответа, спустился по ступенькам туда, где его с мрачной миной ждал Барбюс.