Читаем без скачивания Допустимая погрешность - Чингиз Абдуллаев

– Ну и что?

В глазах Инны блеснул холод.

– Вы могли тихо подняться на второй этаж, войти в спальню, дважды выстрелить, бросить револьвер на пол, закрыть дверь и спуститься по лестнице. После того как мы с Ратушинским побежали наверх, вы спокойно поднялись следом и вошли в спальню, обеспечив себе алиби. Такой вариант возможен?

– Вы…

Она попыталась что-то сказать, но не смогла, только с ужасом, смешанным с любопытством, взглянула ему в глаза.

Глава 16

Они сидели, молча глядя друг другу в глаза. Наконец она не выдержала и отвела взгляд.

– У вас буйная фантазия, – мрачно сказала она. – Неужели вы думаете, что я убила и своего мужа, а потом решила покончить с подругой…

– Пока у меня нет доказательств вашей вины. Я всего лишь предположил, что такое могло случиться. Но не обязательно было на самом деле.

– Спасибо и на этом.

Она услышала, что в дом входят люди, и с любопытством взглянула на Дронго.

– Сейчас вам придется излагать ваши версии следователю, – мрачно сказала она, – и я не уверена, что он будет реагировать столь же спокойно, как я.

В комнату вошли несколько человек. Одного из них Дронго узнал, это был следователь Осколков. Он смотрел на Дронго с усталой недоброжелательностью.

– Снова отличились? – спросил следователь. – Говорят, вы устроили тут драку? Я отниму у вас лицензию частного детектива. Вам нельзя давать оружие.

– У меня нет оружия, – возразил Дронго. – Револьвер, из которого убита хозяйка дома, принадлежит не мне.

– Это вы нам потом расскажете, – отмахнулся следователь. – А зачем вы разбили голову хозяину дома? И избили мужа его сестры? Думаете, вам все сойдет с рук? Сейчас я отправляю вас на экспертизу, пусть проверят степень вашего алкогольного опьянения.

– Не нужно выставлять себя дураком, – посоветовал ему Дронго. – Я не пил сегодня ни капли. Я вообще не злоупотребляю спиртным.

– Вы еще меня оскорбляете, – недобро усмехнулся Осколков. – Ладно, посмотрим. Я думаю, вы понимаете, что на этот раз вам не отвертеться. Еще позавчера, когда погиб режиссер Денисенко, я подозревал именно вас.

У следователя снова были непричесанные волосы, как будто его подняли с постели. И такое же мятое лицо.

– Думаете, я ничего не понял? – продолжал Осколков. – Когда все вышли на кухню узнать, что случилось, вы тоже вышли, но с бокалом в руке. Я ведь сразу догадался, в чем дело. Экспертиза показала, что в бокале с коньяком была синильная кислота. И крысиный яд. Хотели действовать наверняка? Но вы себя выдали. Свой бокал подменили другим. Якобы случайно столкнули со стола другой бокал, и он разбился. А потом все свалили на Молокова. Я ведь сразу понял вашу игру.

– Очень толково, – восхитился Дронго. – А сегодня я застрелил хозяйку дома, потом подрался. Вы бы лучше узнали, как попал в дом револьвер.

– Я все узнаю, – недобро пообещал следователь. – А вы будьте здесь, никуда не уходите. Теперь вы у меня не сбежите.

– Преступники нередко бывают умнее следователей, – громко сказал Дронго.

Его реплика вызвала улыбку у двух сотрудников милиции, сопровождавших следователя. Они, очевидно, тоже недолюбливали занудного Осколкова.

– В каком смысле? – не понял следователь.

– Когда есть такие следователи, как вы, – зло ответил Дронго. – Я думал, что вы начнете разбирательство, а вы, едва войдя в дом, начали обвинять меня. Поднимитесь наверх и осмотрите труп. На коже остались пороховые ожоги. А когда мы взломали дверь и ворвались в комнату, там была молодая женщина с револьвером в руках. Но она не могла хладнокровно пристрелить жертву.

– Ваша сообщница?

– Нет. До вчерашнего дня она работала секретарем Ратушинского. Я вам очень советую подняться наверх и самому все осмотреть.

– Почему она не могла выстрелить в упор? – не уступал следователь. – В моей практике таких случаев было сколько угодно.

– Она рисковала получить струю крови на свое платье, – объяснил Дронго. – Вы знали многих женщин, которые так спокойно приканчивали жертву, не обращая внимание, что собственная одежда испачкана?

– Разберемся, – сказал, чуть колеблясь, Осколков.

– Узнайте, откуда пистолет, – напомнил ему Дронго.

Следователь вместе с одним из милиционеров пошел к лестнице. Второй сотрудник милиции остался в столовой.

Инна взглянула на Дронго и холодно произнесла:

– Мне кажется, он вам не верит.

– Наверное, – согласился Дронго. – Сейчас вообще трудно кому бы то ни было доверять. Друзья обманывают друзей, мужья жен, жены мужей, банкиры своих клиентов, политики своих избирателей. Время всеобщего обмана.

– Что вы хотите этим сказать? – нахмурилась она.

– Ничего. Просто отмечаю, что никто никому не верит.

– Кажется, мне пора, – сказала Инна. – Там меня ждут люди.

– Лучше не пытайтесь пока выйти из дома, – посоветовал Дронго. – Наш доблестный следователь должен все осмотреть, и только после этого он разрешит вам покинуть нас.

– Какая глупость, – она огляделась по сторонам. – Нужно было приехать на своей машине. А я взяла такси. Теперь придется добираться пешком до трассы.

– А почему вы не приехали на своем «Фольксвагене»? – спросил Дронго.

– Вы наблюдательны, – похвалила она. – Но я решила: будет лучше, если я приеду на такси.

– Говорят, вы купили машину для себя, – продолжал Дронго. – И много заплатили?

– Это не имеет к вам никакого отношения.

– Разве зарплата сотрудника Института мировой литературы позволяет купить такую машину? Это, кажется, модель «Пассат»? – продолжал импровизированный допрос Дронго.

Не выдержав его взгляда, она отвернулась.

– Напрасно я сюда приехала. Не нужно мне было видеть весь этот ужас. Не хватает мне своего…

– Она вас позвала – и вы приехали, – задумчиво вымолвил Дронго. – Вы ведь все уже поняли. Верно?

– Не понимаю, о чем вы…

– О веере, который вы чуть не забыли в испанском посольстве, – отчеканил Дронго, глядя ей в глаза.

Она вздрогнула, взглянула ему в глаза и слегка побледнела. Даже когда погиб муж, она так не нервничала.

– Мне неприятны ваши намеки, – сказала она. – И не нужно больше ничего мне говорить. Я не желаю с вами разговаривать! Слышите? Не же-ла-ю! – по слогам отчеканила она и отвернулась.

– Извините.

Дронго поднялся и вышел. Сотрудник милиции растерянно посмотрел на него.

– Вы куда? – спросил он.

– Наверх, – показал Дронго. – У вас ведь есть приказ никого не выпускать из дома, приказ запретить перемещение по дому вы не получали.

– Не получал, – подтвердил молодой сержант. Потом тихо спросил: – Вы действительно тот самый Дронго?

– Вы обо мне слышали? – удивился тот.

– О вас рассказывают легенды в школе милиции, – признался сержант. – У меня брат там учится.

– Спасибо. Жаль, что наш следователь Осколков не кончал этой школы, – в сердцах произнес Дронго, поднимаясь по лестнице.

В спальне работал Осколков с двумя сотрудниками милиции. Они уже вызвали экспертов и теперь слушали сбивчивые объяснения Юлии.

– Значит, влезла по лестнице и нашла револьвер? – недоверчиво переспрашивал следователь. – Ну, ты и артистка! Врешь, не стесняясь.

– А людям, между прочим, нужно верить, – сказал, входя, Дронго.

– Кто вас сюда пустил?! – вспылил следователь. – Как вы сюда попали?!

– По лестнице. Я пришел, чтобы вам помочь, а вы меня гоните.

– Хватит! – разозлился Осколков. – Я выпишу ордер на ваш арест.

– Не получится, – улыбнулся Дронго. – У меня дипломатический паспорт другой страны. Вы не имеете права меня арестовывать. Можете только депортировать.

– Покажите паспорт! – рассвирепел Осколков.

Дронго протянул паспорт следователю. Тот долго изучал документ, затем вернул его Дронго, недовольно проворчав:

– Вот так всегда.

– А теперь, – сказал Дронго, – я должен вместе с вами проанализировать, что здесь могло произойти. Вы можете подозревать Юлию, но и остальных тоже. Борис Алексеевич пошел наверх, и тут я услышал выстрелы. Он мог, войдя в спальню, дважды выстрелить в жену. Затем захлопнуть дверь на замок и закричать, а затем начать ее ломать. Можно было устроить подобную инсценировку?

– Возможно, – согласился следователь. После того как Осколков увидел документы Дронго, он несколько смягчился. «Может, действительно этот ненормальный – известный эксперт и его советы помогут в этой запутанной истории?» – подумал он.

– Молоков находился в соседней комнате вместе с женой, – продолжал Дронго. – Один из них вполне мог войти в комнату, дважды выстрелить, затем выйти и захлопнуть дверь. Юлия слышала два выстрела и звук захлопнувшейся двери. А потом мы с Борисом Алексеевичем начали ломать дверь с другой стороны и ворвались в спальню.

– А зачем вы его изувечили? – подозрительно прищурился Осколков.

– Чтобы он был красивее, – пошутил Дронго. – Мне не понравилась форма его головы. Она слишком прямоугольная. Я попытался придать ей некоторую округлость.