Читаем без скачивания Шпион для Германии - Эрих Гимпель

Пройдя сквозь заросли, мы оказались в лесу.

— Самое трудное осталось позади, — произнес я. — Билли, если с нами кто-нибудь заговорит, ответишь ты.

В этот момент я потерял былую уверенность в знании английского языка и судорожно вспоминал отдельные слова, которые никак не приходили на память.

Кроме часов, на моей руке был миниатюрный светящийся компас. Направление движения по лесу я определил еще в Германии. Ближайшим крупным населенным пунктом был Элсворт. До этого небольшого города было не более трех-четырех километров. Но заходить туда мы не собирались, ибо именно в маленьких городах можно было привлечь к себе ненужное внимание.

Пробираться через лес было довольно трудно. Мы спотыкались о корни деревьев, падали и поднимались. Проклятые чемоданы! Идти так дальше не имело смысла. Надо было выходить на дорогу, будь что будет.

И вот мы оказались на шоссе. Я шел по левой, Билли — по правой обочине. Сзади показался автомобиль, осветивший нас с ног до головы. У нас было такое чувство, словно мы оказались голыми. Вот мы и попались, мелькнула шальная мысль. Билли попытался было прыгнуть в лес, но я его удержал.

— Не вздумай бежать, идиот, — цыкнул я на него. — Если ты попытаешься скрыться в лесу, то вызовешь большее подозрение, нежели на дороге, продолжая идти дальше.

Наконец машина — это был автофургон — обогнала нас. На ее боковой стенке виднелась надпись: «Картофельные чипсы, лучшие в Бостоне», а на задней: «Смерть не дремлет, будь осторожен!»

— Ну вот видишь, как все просто, — сказал я Билли. — По дороге все же идти лучше, чем по лесу.

Он кивнул в ответ, сбросив нервное напряжение. Все же хорошо, что я взял его с собой, подумалось мне.

О том, что нас легко могли бы задержать на дороге из Элсворта в Бостон, мы узнали несколько позже. Дело в том, что отдел «психологического ведения войны» вещал на всю Америку с утра и до ночи, предупреждая о шпионах и саботажниках. Поначалу почти все оказывались во власти психоза, порожденного нескончаемыми россказнями о так называемой «пятой колонне»: американцам можно внушить все, что угодно, если выделяются достаточные суммы денег на пропаганду. Правда, наваждение длилось лишь в течение какого-то времени. Затем чрезмерное старание «военных психологов» начинало приносить больше вреда, нежели пользы. Когда проходило полгода, год и тем более два, а ничего не случалось, на предупреждения о шпионах переставали обращать внимание, и если кто-то и верил в них еще, так только молодежь и ребятишки.

Некий бойскаут проехал мимо нас на машине через полчаса после нашей высадки. Он принимал участие со своими друзьями в каком-то вечере песен. Это был пятнадцатилетний блондин с коротко подстриженными волосами, голубыми глазами, неуемной фантазией, только что начинавший здраво мыслить. С ним я познакомился поближе значительно позже, в зале суда, где и услышал его историю.

Он еще верил в возможность появления шпионов. Мы несли в руках чемоданы, тогда как никто в Америке не появился бы с ними на дороге, да еще в удаленной от населенных пунктов местности. Кроме того, у нас на головах не было шляп. Американцы же в такую погоду, да к тому же при совершении длительного марша, обязательно надели бы шляпы. И наконец, на нас были плащи. В Америке в снежную погоду любой надевает утепленное пальто.

Таким образом, мы вызвали у этого пятнадцатилетнего паренька подозрение. Ребята в таком возрасте, обладая романтическим воображением, любят играть в индейцев. И он стал искать наши следы. Включив карманный фонарик, «следопыт» пошел по ним — благо они были лишь полузапорошены мокрым снегом — в обратном направлении, по уже проделанному нами пути. Следы привели его к береговой полосе. Исходя из этого, он пришел к выводу, что мы появились из воды и что нас было двое.

Той же ночью он сообщил о своих подозрениях в ближайший полицейский участок. Дежуривший там сержант высмеял мальчишку и посоветовал ему отправиться спать, чтобы иметь свежую голову на школьных занятиях.

Парнишка, однако, не успокоился и направился в местное отделение ФБР. Сотрудники этого ведомства попытались было отделаться от него, но он настаивал на своем. Тогда они выслушали его более внимательно. Он обосновал свои подозрения и сообщил, в каком направлении мы шли.

— Ты молодец, парень, — сказал ему один из сотрудников. — Из тебя получится хороший солдат. К сожалению, к тому времени война уже закончится. А шпионов уже давно нет. Тем не менее бойскауты обнаруживают их ежедневно — человек по пятьдесят…

Обо всем этом мы, конечно, ничего не знали, продолжая идти по дороге, усталые, возбужденные и находившиеся в состоянии близком к апатии. Внезапно на нас упал свет автомобильных фар. Волосы наши свисали на мокрые от пота лбы, ноги отдавали болью, руки онемели от чемоданов. В отношении нашего вида у меня не было никаких иллюзий: в лучшем случае мы выглядели как грабители. Даже у самого глупого полицейского мы вызвали бы подозрение. И он непременно постарался бы осмотреть наши чемоданы. А тогда либо он задержал бы нас, либо я пристрелил бы его, как приказывал полковник М. Но от смертной казни через повешение в этом случае было бы уже не уйти…

Глаза болезненно реагировали на свет, но мужчина, сидевший за рулем, его не выключал, ограничившись лишь тем, что несколько притормозил машину. Когда он переключал скорость, раздался скрежещущий звук: видимо, сцепление у него было не совсем в порядке. Я сунул руку в карман и положил палец на спусковой крючок пистолета.

Машина подъехала к нам и остановилась. Водитель приоткрыл окно.

— Алло, парни! — крикнул он нам.

Билли опять было собрался бежать, но я его удержал.

— Спокойно, — произнес я. — Подойдем к нему поближе.

Мужчина в машине был один. Мы облегченно вздохнули. Ему было около пятидесяти лет, лицо несколько одутловато, говорил же он на северо-восточном диалекте.

— Что случилось? — спросил он. — Куда это вы направляетесь?

Еще до этого я проинструктировал Билли, что он должен был ответить в подобном случае. Он взглянул на меня нерешительно, но увидел выражение моего лица и отрешенно проговорил:

— Мы попали впросак. Довольно глупая история. — Показав на меня, он продолжил: — Это мой друг. От расстройства он даже рот раскрыть не может. Я заехал в кювет на его машине. Так что можешь представить, что было дальше.

— Есть ли у вас деньги?

— Конечно.

— Так куда вам надо?

— В Бангор.

— Вам повезло, — сказал водитель. — Я таксист и недавно закончил смену. Но заработать несколько долларов не откажусь.

Мы сели в машину. Билли расположился рядом с водителем, а я — на заднем сиденье. Рука моя была все еще в кармане, а палец на спусковом крючке кольта — совсем как в одном из кинобоевиков. Вообще-то мне еще не приходилось убивать людей. А если обстоятельства вынудят меня к этому? Пристрелить, например, этого мужчину, сидевшего рядом с Билли и рассказывавшего ему о своей восьмилетней дочери, которая хотела бы получить в качестве подарка к Рождеству игрушечную автомашину — «мастодонт» красного цвета, — не обязательно новую: ведь и в Америке хватает людей, которые не один раз пересчитают деньги, прежде чем что-то купить.