Читаем без скачивания Особенные. Элька-4 - Ольга Ильина

Не прошло и пяти минут, как я увидела спускающегося по лестнице человека, а когда рассмотрела его, наконец, улыбнулась так же солнечно, как Руф.

— Илья Захарович? А что вы здесь делаете?

— Так я за вами, моя дорогая. Идемте, идемте. Покажу вам свою бесценную коллекцию артефактов.

— А бабушка.

— О, не переживайте. Все согласовано, — проговорил он и потянул меня наверх. Я с радостью ухватилась за протянутую руку, заинтригованная и возбужденная. Уверена, сейчас что-то будет, что-то удивительное, что я точно не увижу в мертвецкой. А вот заслужила ли, большой вопрос.

— Илья Захарович, а куда мы идем?

— В восточную башню, кажется. Там Алевтина для нас с вами местечко выделила.

— Да ладно?! — выдохнула я. Быть не может! Я же пять минут назад думала, как мне туда попасть, и тут такой подарок. Ну, дела. Вообще, о научниках я знала мало. Мы их редко видим, даже в столовой, а опознаем по белым халатам, как у докторов. Студенты их не особо жалуют, и их братию пополнять не жаждут. В основном туда идут те, у кого пытливый, любознательный ум, те, кто ловит кайф от учебы. Кажется, Федя применил для их определения более конкретное слово — «зануды». На этот счет не знаю, но судя по демону некроманту, личности они незаурядные.

Башня была обыкновенной, по крайней мере, снаружи, а вот внутри пространство совершенно не соответствовало внешнему содержанию. Большой просторный холл больше напоминающий гостиную, или кабинет какого-нибудь книгочея: несколько уютных диванчиков и кресел, камин, в котором к моему удивлению горел вполне живой огонь, полки с различными справочниками, два больших стенных шкафа.

Через коридор начиналась большая винтовая лестница, при чем она вела не только наверх, но и вниз. А еще у той же стены был лифт, куда мы, собственно и направились. Илья Захарович нажал кнопку вызова, а пока мы ждали, к нам присоединился какой-то парень с большой, накрытой большим платком, клеткой для птиц. Сам парень был очень колоритным: высокий под два метра, широкоплечий качок в очках и расстегнутом белом халате. Он совершенно не тянул на заучку, скорее уж на спортсмена, я даже засмотрелась, пока не поняла, что он тоже на меня посматривает с интересом. Смутилась, опустила взгляд и сосредоточилась на разглядывании пола, а тот наклонился вдруг ко мне и сказал:

— А я тебя знаю. Ты Эля.

— Да, — страшно удивилась я. — А откуда вы.?

Я не успела спросить, лифт открылся, и на нас хлынула большая толпа. Мы поспешили посторониться, пропуская всех этих девушек и парней разной комплекции, возраста и расы. Некоторые оживленно беседовали, совершенно не обращая на нас внимания, другие, наоборот, с живым интересом нас рассматривали, а один, как Шурик из знаменитого советского фильма, шел за какой-то девушкой, уткнувшись в книгу, которую она держала перед собой и также увлеченно читала.

В лифте остался только один, седовласый мужчина в темном костюме. Он строго нас оглядел, пропустил и спросил:

— Куда вам, молодые люди?

— Четырнадцатый этаж, — ответил парень с клеткой.

— Минус шестой, — продолжил Илья Захарович.

И сначала мы поехали наверх в странном лифте, со странным дядечкой в костюме, и парнем с клеткой, который, оказывается меня знает.

— Хочешь глянуть, что у меня там?

— Птица? — предположила я.

— Не просто птица, а жар-птица, — гордо проговорил он.

— Как? Да разве они бывают? — еще больше удивилась я.

— Что-что? — заинтересовался и профессор. — Жар-птица? Настоящая? Где вы ее взяли?

— Вырастили в неволе.

— Но это невозможно, — не поверил он.

— Было невозможно, — ответил парень. — Так хотите глянуть или нет?

— Но у нас нет защитных очков, — с сожалением протянул Илья Захарович. Ох, судя по взгляду, он просто жаждал увидеть чудо-птицу, как, собственно, и я.

— Они не понадобятся, — заверил здоровяк. — Поскольку птица родилась в неволе, да еще и не сменила оперение, ее сияние не обжигает.

— Ну, раз так, мы были бы рады посмотреть.

Парень радостно кивнул и приоткрыл покрывало. Яркий свет в первое мгновение ослепил, но потом мы проморгались и увидели удивительное чудо. Она была именно такой, как в сказочных мультиках. Небольшая птичка, похожая на фениксов, или соколов, только с прямым клювом и очень ярким, оранжевым оперением, но особое, непередаваемое впечатление вызывал хвост птицы, словно сотканный из огня, языков пламени, как в костре. Не удивлюсь, если они также натурально обжигают.

— Ты заходи к нам, Эля, на четырнадцатый этаж, с другими обитателями питомника познакомлю. У нас и саламандры есть, и горные гидры, и фениксы, и даже единорог.

— Единорог? — воскликнули мы с профессором одновременно.

— Да, правда, только один. Мы пытаемся подыскать ему подходящую пару, но пока не выходит. Ну, что придешь?

— Спрашиваешь, — незаметно для себя перешла на ты и я.

— Я тоже приду, — тут же присоединился профессор.

И тут лифт остановился, двери разъехались и парень с клеткой вышел, а я, наконец, вспомнила, что даже имени нашего собеседника не знаю.

— Постой, а как тебя зовут?

— Не уж-то не узнала?

Мне даже присматриваться не надо было. Его я бы точно запомнила.

— Я — Сергей, Сергей Федотов, брат Кирилла.

У меня брови поползли вверх от очередной порции удивления. Надо же, они совершенно разные с Киром. Словно небо и земля. И никакого зла я в нем не почувствовала, никакого безумного интереса к моей персоне, ничего, что могло бы проявить его связь с культом «Темная кровь». Наоборот, он показался дружелюбным, увлеченным, забавным, хорошим, в общем. Да уж, мне было над чем подумать, как и профессору, который после встречи с жар-птицей находился под настоящим впечатлением. Меня же, мои впечатления ждали впереди.

Спустившись на минус шестой этаж, мы с Ильей Захаровичем оказались в небольшом коридоре, точно таком же, как наверху, с одной единственной дверью напротив лифта. А за ней находилась настоящая сокровищница, для меня, а другие бы подумали, что это просто склад забытого, никому не нужного хлама. Но, зная профессора, не удивлюсь, что даже дверь или окно, непонятно как здесь оказавшееся, являются каким-нибудь древним артефактом. Здесь было все, от старинных часов и ламп, как из мультика про Алладина, до всевозможных кулонов, ножей и даже фарфоровых кукол.

— И это все артефакты?

— У меня самая большая коллекция на сегодняшний день, — похвастался учитель. — Правда, я подумываю организовать выставку или распродажу.

— Или магазин.

— Магазин? Хм.

— Магазин всевозможных вещей.