Читаем без скачивания Толстый демон - Роман Артемьев

— Спящего агента вычислить почти невозможно, — припомнила Алла высказывание Варварина. — Если наблюдатель ничем себя не проявит, его не найти.

Круглое лицо расплылось в хищной усмешке, и почему-то сразу стало ясно, за что дханнов почитают демонами. Толстяк исчез. На его месте стояло существо хитрое, коварное, знающее пути людей, игрок страстями и обманщик мудрых. Стояло недолго. Всего лишь на мгновение наследие предков взяло свое, угаснув под гнетом персональной Шуриковой нерешительности. Однако Алле увиденного хватило.

Поэтому она совершенно не удивились, услышав уверенное пророчество:

— Сидеть без дела эти двое не смогут. Так что стучать наблюдатель будет часто.

Была у Боди привычка, за последствия которой его сильно не любили. Зато полезная. В шестилетнем возрасте маленький мальчишка, пришедший из детского сада с фингалом под глазом, повесил во дворе дома набитый песком кожаный мешок и принялся по нему лупить. Каждое утро, не менее полутора часов. Последствием выматывающего «хобби» стала атлетическая фигура и необычайная популярность среди слабого пола сначала в школе — где Боди регулярно бил самых отъявленных хулиганов, — затем в институте — вылетел за избиение десятка студентов в общаге, — и на погранзаставе, стоившей ему выбитых передних зубов, знакомства с настоящим шаманом и первых седых волос в шевелюре. К слову сказать, там же они с Мозгом и познакомились. С тех пор изменилось многое: бывший погранец стал воином и телохранителем, узнал много такого, о чем предпочел бы не подозревать и стал смотреть на объявления типа «навсегда прочищу карму» с профессиональным интересом. Однако каждое или почти каждое утро он вставал, выходил во двор, становился напротив большой восьмидесятикилограммовой груши…

Вот и сейчас друг, напарник и непосредственное начальство застал брата Елпидифора за несвойственным обычному священнику занятием. Мозг немного подождал в сторонке, наблюдая за сотрясающимся от коротких резких ударов тяжелым мешком, потом ему надоело, и он поинтересовался:

— Ты по окрестностям побегал?

— Ничего интересного, — выдохнул Боди. — Мест с дурной репутацией нет, окромя разливухи, чародеи сильные вблизи не живут, контакт с ближайшими сплетницами подозрительных сведений не принес. Скукота.

— Подозрительно.

— Не то слово, — руки на мгновение словно размылись в воздухе, пробарабанив по груше. — Меня идиллии с того случая под Полтавой пугают.

— Походи-ка ты под «вороньим зраком», — раздумчиво предложил Мозг. — Должно найтись что-то необычное. Ну не верю я этой тишине, не верю!

— Не вопрос. Только ты заодно и отвод глаз накинь, чтобы людей не пугать.

Монах отвернулся, скрывая улыбку. Боди — помимо странностей в поведении — обладал еще и аллергией на ряд заклинаний. Объяснить, чем вызывается покраснение глаз, сопли из носа и обильный чих при наложении примитивнейших заговоров, широко известных и совершенно безопасных, специалисты скита не смогли. Причем пытались долго.

Спустя примерно полчаса запасшийся платками и наглотавшийся таблеток брат Елпидифор вышел из ризницы, новым взглядом рассматривая внутреннее убранство церкви. Только ради возможности полюбоваться мягким, неземным сиянием, исходящим от икон, стоило терпеть причиняемые святой магией неудобства. Человек под «зраком», в обмен на недолгую способность видеть сокрытое не хуже ведунов, также получал ряд неприятных довесков. В придачу к привычной аллергии, Боди сейчас щеголял антрацитово-черными глазами и неестественно бледной кожей, каковое сочетание на непривычных людей производило убойное впечатление и служило основанием для творчества сценаристов. Попросту говоря, вид дьякона пугал, причем сильно.

Хотя исключения из правил находятся везде. Пользоваться отводом глаз напарники начали после того, как сопливящийся Боди с «воот такенными» глазищами напоролся на компанию готов. К сожалению, обычной реакции он не дождался, и стая узревших кумира подростков чуть не сорвала операцию по поимке чародея-нарушителя. Несчастному брату Елпидифору коллеги в ските по сей день припоминали позорное бегство от обуянных пылкой страстью неформалов.

Немногочисленные по утреннему времени посетители, в отличие от икон, доброго впечатления на диакона не произвели. Ауры прихожан сияли не одним лишь светом, грязи хватало. Особо выделялся темным пятном стоявший на коленях старик в засаленном пальто, визгливым голосом, не пытаясь говорить тихо, докладывавший:

— Господи! Моя соседка — блудница!

Боди не удержался. Он понимал, что совершает глупость, но его достала неопределенность в положении, вездесущие шипящие бабки и дед этот, мерзкий, завистливый сутяга, тоже достал. На мгновение забыв о христианском всепрощении, зато припомнив тихий рассказ забитой, постоянно третируемой дочери жадного ханжи, Боди не выдержал. По-прежнему невидимый, он тихонько приблизился к стоявшему на коленях молельщику и прошептал в самое ухо:

— Без тебя знаю, стукач!

На ходу крестясь, диакон бросился к выходу из церкви, старательно не оглядываясь назад. Он примерно представлял себе, что твориться за спиной. Старик, очумело вертевший головой, проблемой не являлся — мало ли какие слова могли ему послышаться? Иное дело любимый напарник, закончивший дела совершенно не вовремя и успевший заметить последнюю каверзу Боди…

Постольку, поскольку идти досыпать было бессмысленно, зевающий Шурик отправился в город. У него еще вчера возникли идеи насчет русалкиного требования, которые он сегодня собирался проверить, а может быть, реализовать на практике. Утопленница хочет скоморохов? Будут ей скоморохи.

Очагом творческого развития в городке являлся кинотеатр, он же Дом Культуры «Факел». Построенное в советские времена здание выглядело типичным образчиком сталинской архитектуры, вероятно, поэтому с приходом демократических ценностей ремонтировать его перестали. Танцев или лекций в нем больше не устраивали, зато внутри разместили кучу торгующих всякой всячиной ларьков и магазинчиков. Место быстро стало пользоваться у горожан нездоровой популярностью. Слухи связывали бывший центр с расцветом наркоторговли, чеченской мафией и незаконной торговлей людскими органами.

Взявшая на себя труд проверить сплетни Славомира с сожалением убедилась, что в действительности чеченец в городе один — врач местной больницы, ни разу не посещавший историческую родину. Наркоту продавали в основном на овощном рынке, а почти вся незаконная деятельность администрации «Факела» заключалась в обмане налоговой инспекции. К глубочайшей бабкиной скорби, местные ее надежд не оправдали.

Однако год назад свежеизбранный мэр на Аллины деньги построил новый вещевой рынок, переведя туда всех торговцев. Бывший Дом Культуры решили использовать в прежнем качестве. Его покрасили, провели ремонт, выделили помещения под разные клубы и секции. Снова заработал кинотеатр, стало модным по выходным сходить с друзьями на очередной хит сезона. Насколько помнил Шурик, где-то в недрах комплекса размещался кружок то ли народной песни, то ли игры на балалайке, или еще какая-то ерунда того же рода. Практической пользы от подобных хобби толстяк не видел, отчего относил факт их существования на счет присущих смертным странностей.

Каковые странности он собирался использовать себе на пользу.

Если же окажется, что сведения не верны и в «Факеле» ничего подходящего нет, стоит в краеведческий музей зайти. Еще у Аллы есть связи с военными, можно одолжить у них… Шурик запрокинул голову к небу, вспоминая увиденный по телевизору сюжет. Точно. Краснознаменный ансамбль песни и пляски. Если они в зайчиков по заказу олигархов переодеваются, то всего-то две сотни километров проехать обязательно согласятся.

Неприятное покалывание в затылке заставило его завертеть головой, выискивая источник угрозы. Знакомый источник знакомой угрозы, если говорить точнее. Взгляд его упал на проезжавший мимо грузовик, из кузова которого столь же подозрительно и напряженно посматривал проезжавший мимо Мозг. Шурик рефлекторно оскалился в улыбке и сделал ручкой, отчего священник только насупился и, пока машина не завернула за угол, не отрывал глаз от оппонента. Кажется, он не хотел, чтобы о его поездке кто-то узнал.

«Не иначе, что-то замышляет», — подумал демон, трижды сплевывая через плечо.

«Что-то затевает», — на всякий случай перекрестился Мозг.

Обуреваемые тяжелыми мыслями, идеологические противники разошлись по своим делам. Куда поехал монах, Шурик не знал, сам же он поднялся по ступенькам, привычно бочком протиснулся в дверь и поинтересовался у сидящей в маленькой застекленной будочке вахтерши:

— Здрасьте. У вас тут, вроде, кружок народной песни есть?