Читаем без скачивания Настоящая принцесса и Наследство Колдуна - Александра Егорушкина

– Держи, – Лиза протянула Марго непочатую пачку бумажных платочков. – Погоди-ка, – спохватилась она, – Если Костик линяет, то кто же стережет картину?

– Филин, – ответила Марго. – Он еще днем перекинулся птицей, а сейчас уже все разошлись спать, а он остался.

Лиза точно знала – Андрей Петрович терпеть не может лишний раз перекидываться птицей, особенно после заточения в заколдованной мутаборской клетке. Но раз для дела…

– Только ты, пожалуйста, его не трогай, хорошо? – предупредила Маргарита. – Я хотела посоветоваться, подождала, пока все разойдутся, а потом увидела, какой он нахохленный, и решила его не тревожить. Сама разберусь, то есть уже почти разобралась. Утро вечера мудренее. – Маргарита подняла с пола мокрый шарф и пошла к себе.

Лиза помедлила, пока Маргарита не скрылась из виду, и все-таки решила прокрасться в галерею и проведать Филина… ну, хоть издалека глянуть, как он там.

Через несколько минут она уже плелась обратно – поникшая и несчастная, застревая на каждой ступеньке. Ноги просто не желали идти, и все тут.

Перед глазами так и маячила темная галерея и нахохленная птица на спинке кресла, и рябые перышки на полу. Филины всегда роняют перья, когда им плохо – Лиза давно это уяснила. А еще волшебный слух подсказал ей, что Андрей Петрович превратился в птицу с большим облегчением. И не потому, что птицей легче не спать и караулить портрет, а потому, что мыслей в птичьей голове помещается меньше. Ему просто не хотелось думать о том, что будет дальше.

Глава 9, в которой дракон готовит бутерброды

Тяжелые драконьи вздохи Лиза и безо всякого волшебного слуха расслышала еще из-за поворота. Они эхом отдавались от каменных стен, перекрывая журчание подземного ручейка, который протекал перед входом в Сокровищницу. Он-то чего вздыхает, сердито подумала Лиза, ему бы мои заботы!

Дракончик томился от скуки – он лежал, положив чешуйчатую физиономию на вытянутые лапы, точно собака перед конурой. Кожистые веки были прикрыты. Вообще вид Костик имел скверный: черно-алая чешуя потускнела и облупилась, сложенные крылья коробились, как опавшие пожухлые листья. Наверно, это от линьки, решила Лиза. Как-никак, третий день мается, а кто сказал, что это легко и просто – шкуру менять, да еще впервые в жизни?

Между когтистых Костиных лап лежал маленький радиоприемник, который рядом с драконом казался не больше спичечного коробка, а также новогодний подарок Левы – та самая книга по криптозоологии. А вокруг дракона, с одного и с другого бока, притулились многочисленные корзинки со снедью – здоровенные, чтобы такие дотащить, наверняка понадобились усилия двух, а то и трех поварят. Дракон был обложен едой, как осетр зеленью на блюде (этот натюрморт Лиза неоднократно видывала на королевских пирах). Хищная пасть и чешуя только усугубляли впечатление. Впрочем, корзинки подле Кости выглядели более чем скромно. «Да какой он дракончик! – вдруг осознала Лиза. – Он драконище! Он за эти дни вырос чуть ли не вдвое! Наверно, драконы потому и линяют, что шкура становится мала…»

– Привет, твое высочество! – прогудел Костя и открыл рубиновые глазищи – каждый глаз размером со спасательный круг. Голос у него стал глубокий, что бронзовый колокол.

– Привет.

– Поесть принесла? – бесцеремонно поинтересовался звероящер.

– Я?! – тут же возмутилась Лиза. – Ты меня с прислугой не перепутал? И, кстати, у тебя еще провианта на целую армию!

– Да ладно тебе, Лизка, – смешался Костик. – Я не виноват, что у меня от линьки аппетит. Мету все подряд, остановиться не могу, надолго этих запасов не хватит. Правда, гномы еще обещали чего-нибудь подкинуть, у нас деловая договоренность: я им старую шкуру, они мне еду.

Он запустил в одну из корзин черный коготь, ловким движением вытащил оттуда окорок, каравай хлеба, голову сыра и пучок какой-то зелени. Потом пригласил:

– Садись, угощайся, – и принялся самым кончиком когтя тонко пластать сыр, мясо и хлеб.

Лиза и моргнуть не успела, как у дракончика получился многоэтажный бутерброд – примерно Лизе по пояс. Лиза из вежливости взяла сверху горбушку и ломтик сыра, а остальное Костик единым махом отправил в пасть и с аппетитом захрустел.

Да, поняла Лиза, при таком темпе только успевай подтаскивать. Надо будет сказать на кухне, чтобы еще прислали.

– Мым мэа? – промычало дугокрылое огнедышащее сквозь непрожеванный бутерброд. – М-м-м?

Лиза недоуменно подняла брови. Такое даже волшебным слухом не расшифруешь.

Костя сглотнул остатки.

– Как дела, спрашиваю. Садись, чего стоишь.

Лиза присела на ближайший камень. В пещере было прохладно, но от дракона шло сухое металлическое тепло – как у гномов в кузнице.

– Да так себе, – вяло ответила она. – Вот, вспомнила. Амальгамссен с твоим фотоаппаратом возился-возился, но тот все равно даже словесные описания картины не дает. Андрей Петрович там третьи сутки дежурит.

– А чего еще интересного? – В сиплом драконьем голосе послышалась некая робость.

Лиза ощутила знакомую злость, не смогла сдержаться и напустилась на звероящера:

–  Интересненького тебе не хватает, да? Бабушке хуже, вот что! Вот тебе интересное, чучело ты игуанье! Филин ходит как в воду опущенный! А когда птицей у картины сидит, у него перья выпадают от расстройства! Интересно? Инго непонятно когда спит, они с Амалией над книжками корпят, и все без толку! Она пишет, пишет, у нее весь стол бумагами завален, Мэри-Энн круглые сутки работает, и ни-че-го! Везде про Сад только и говорится – легенда, никто не бывал, дороги никто не знает, яблоки добыть невозможно! Ну как, неинтересно?

– Лиз, ты чего? – опешил Костик и прижал уши – каждое как раструб здоровенного рыбачьего сапога. – Ну извини меня… я не нарочно… просто я тут торчу один-одинешенек, скука жуткая, приемник не берет ни фига, конечно. А я не знаю, как у вас дела, как вы там без меня обходитесь… … Я хотел как лучше… помочь хотел…

– Извиняю, так уж и быть, – вздохнула Лиза. А потом ее как прорвало:

– Ты представляешь, они – ну, взрослые, – меня все время оттирают, а по-моему, им просто удобно, чтобы я под ногами не путалась, не мешала разбираться с картиной! А у меня еще королевские уроки – экономика там, история, всякое! И еще Леонид Маркович, ну, из Консерватории, заданий надавал – гору! Он мне партиты Баха задал, я тебе даже объяснять не буду, что это такое, ты мозги вывихнешь!

– Кошмар, – искренне вздохнул Костя, даже не обидевшись на последнюю фразу. – А остальные чего делают?

Знаем мы, кто эти остальные, подумала Лиза.

– Если ты про Маргариту, – с ядом в голосе отозвалась она, – так Маргарита вместе с Левкой целыми днями пропадает у гномов. Я их и не вижу совсем – с утра уходят и до ночи бродят по подземельям. Странно, что они тебя не навестили, им тут недалеко.

Краснеть драконы не умеют, и тем не менее Лизе померещилось, будто черно-алая драконья чешуя в тех местах, где была красной, побагровела. И что от дракона полыхнуло жаром. Конрад уткнул нос в корзину, как будто внезапно заинтересовался, не осталось ли там чего съедобного.

– Не понял, как это Левка может бродить на больной ноге? – спросил он в корзину.

– Ха! Еще как! Гномы его там на руках носят! Я не вру, буквально! Он спускается на подъемнике, прямо из Дворца, а под землей ему уже палан… паланкин готов! А Маргарита рядом с носилками идет! – поведала Лиза.

– Она-то гномам зачем? – ревниво осведомился Костик. – В подземелья мы ее вместе водили еще в ноябре! Втроем, нет, вру, Инго тоже с нами ходил, мы и подземное озеро видели, и на лодках катались!

– Мне, конечно, никто ничего не объясняет и не рассказывает, – пробурчала Лиза, мельком подумав, что и в ноябре ее на подземную прогулку тоже не приглашали, она все пропустила, потому что у нее был Филинский урок. – Говорят, важное дело, без Марго Левке никак.

Дракон отчетливо скрипнул зубами – будто заскрежетал каменный жернов. Костяной гребень у него на хребте встал дыбом, ноздри задымились, хвост заелозил по полу.

Лизе стало его жалко. Достается Костику последнее время: то оказалось, что папа предатель, то угораздило в Марго втюриться… Утешить его, что ли? Но как? За ухом почесать – и то не дотянешься.

– Марго, между прочим, собиралась тебя навестить, – произнесла она, – только ей некогда, сам понимаешь.

Утром Марго и впрямь что-то такое говорила на бегу и просила передать Костику привет, так что получалось не совсем вранье.

Костя выдохнул дым, нервно почесался о стену и оглянулся себе за спину, как мультяшный ослик Иа в поисках потерянного хвоста.

– Не, навещать не надо, – испугался он. – Я того… пока еще выгляжу плохо.

Лиза неимоверным усилием сохранила серьезную мину.

– Лиз, а вот ты Маргариту хорошо знаешь? – проникновенно спросил дракон, глядя Лизе в лицо круглыми от горя глазами. – Вы обе девчонки, все такое… и музыкой обе занима…