Читаем без скачивания Кофе, можжевельник, апельсин - Софья Ролдугина

– Алвен, Алвен… – шепчет мужчина, касаясь её плеча. – Луна устыдится, взглянув на тебя, потому что ты сияешь ярче. Останься со мной, прошу.

– Они никогда не одобрят нас, – говорит теперь девушка. И диалог повторяется, только наоборот, и звучит словно уже в тысячный раз.

– Тебе есть до этого дело?

– Конечно, нет, – смеётся она. – Мы поклялись. И залог клятвы нашей теперь здесь, – касается земли изящная рука; едва можно разглядеть под тонкими пальцами дубовый росток. – Величайшее из сокровищ…

Мужчина вдруг порывисто склоняется вперёд и кладёт руку на её живот. Белёсый дымок течёт по склонам вверх, окружает влюблённых. Мне чудится в нём эхо голосов и человеческие силуэты; бесцветная луна наливается золотом, ветер стихает.

– Моё сокровище здесь, Алвен. Я люблю тебя. Я построю для тебя дом, высокий и прочный. Я завоюю для тебя столько земли, сколько ты пожелаешь.

Девушка улыбается:

– Эта земля и так принадлежит мне, – потом наклоняет голову и продолжает тише: – У нас будет красивый сын. И смелый.

Мужчина гладит её по волосам – бережно, ласково. Серебристый дым плотной стеною встаёт вокруг, и теперь человеческие силуэты видны уже явственно. Много, много людей в странной одежде; иные из них сжимают серпы, другие опираются на копья.

– Откуда ты знаешь, Алвен?

Она поднимает голову и смотрит поверх его плеча, прямо на меня; глаза у неё серо-голубые, холодные.

– Мне снился сон.

И в одно ослепительно-яркое мгновение я вдруг понимаю, как зовут этого мужчину – Вильгельм Лэндер.

Тот, кто потом станет первым графом Валтером.

Погода на следующий день установилась преотличная – теплая и солнечная, точно в Аксонию задолго до срока заглянула весна. Я проснулась на удивление рано и даже успела заскучать до завтрака. Прошедшая ночь помнилась смутно; и вынужденное бодрствование после двенадцати, и последовавший за ним сон были словно подёрнуты дымкой. Единственным ярким образом оставался росток дуба, прикрытый белой ладонью…

Значило ли видение, что именно это дерево отмечало место, где Вильгельм и Алвен спрятали сокровище в знак своей клятвы? Или не стоило понимать сон буквально? Ведь предыдущие два, скорее, походили на метафоры, на иносказания.

– Мэдди, – обратилась я наконец к подруге за завтраком. – Скажи, а есть ли на вершине холма большое старое дерево?

Она кивнула, не задумавшись ни на секунду.

– А какое? – продолжила я, чувствуя, как нарастает беспокойство. Сон всё больше походил на правду.

Мадлен секунды две с излишней внимательностью разглядывала свой пудинг, а затем твёрдо произнесла:

– Дуб.

Теперь уже и дядя Клэр явно заинтересовался диалогом. Однако в присутствии детей и посторонних – а с нами нынче завтракал мистер Панч – задавать вопросов не стал, ограничившись замечанием:

– Прежде вы не слишком увлекались ботаникой, милейшая моя племянница.

– Да, верно, – согласилась я, не желая спорить. И добавила, частью из озорства, частью из желания хоть с кем-то поделиться грузом тревог и раздумий: – Раньше я и историями о проклятых кладах не слишком увлекалась.

Едва услышав слово «проклятый», Лиам весь обратился во внимание. Даже укоризненный взгляд Паолы не возымел должного действия. Однако прежде, чем мальчишка влез в беседу, а дядя Клэр сообразил, что имеется в виду, внезапно заговорил мистер Панч:

– Проклятые клады? То, о чём говорили в деревне?

Клэр отложил вилку и посмотрел на адвоката уже без тени насмешки:

– Поясните, будьте любезны.

– О сокровище леди Виржиния, полагаю, уже знает, – спокойно ответил он. Смешные круглые очки снова запотели, хотя причин для этого не имелось решительно никаких. Не едва тёплый пудинг же обвинять! – В той подборке документов, что я передавал ранее, есть краткое изложение некоторых слухов, касающихся клада. Раньше их обсуждали куда как чаще, однако в конце лета весть о призраках и проклятии замка едва ли не полностью заняла умы сплетников…

– Мистер Панч, – вкрадчиво прервал его Клэр, вновь обращаясь в обманчиво хрупкую сахарную куклу. – Мне кажется, вы перепутали утреннюю беседу с выступлением на процессе. Бесконечные предыстории, разумеется, хорошее средство, чтобы запутывать судей и прокуроров… Можете считать, что я оценил ваши юридические таланты.

– Ваша причёска, сэр Клэр Черри, действительно напоминает судейский парик, – невозмутимо заметил Панч. – Кроме того, предыстория в данном случае показалась мне важной. Однако не смею больше испытывать ваше терпение. Суть заключается в следующих простых положениях: в окрестностях замка спрятано сокровище, оно проклято и сулит беды всякому, кто посмеет на него покуситься. Одно время поговаривали даже, что кто-то уже отыскал часть клада в садах у подножья холма. Некоторые особенно впечатлительные и амбициозные молодые люди по ночам проникали в сад, чтобы попытать счастья. Однако усилиями мистера Кимберли и не без помощи отца Адама эти незаконные действия были прекращены.

– Мистер Кимберли? – нахмурилась я, но почти сразу же вспомнила. – Ах, да, тот молодой помощник мистера Спенсера. Он ещё первым написал отчёт о ходе ремонта и обнаружил, что отец Адам присвоил часть моей земли и устроил там какой-то благотворительный огород.

– К слову, об отце Адаме, – немного сдвинул брови мистер Панч, точно сердясь на что-то. – Едва не забыл об этом… Я повстречал отца Адама вчера, и он настоятельно просил вас почтить своим присутствием похороны мистера Кирни и мистера Меррита. Смею добавить, что такой поступок хорошо скажется на вашей репутации.

– Вы так говорите, словно у леди Виржинии репутация недостаточно хороша, – сладко протянул Клэр. Похоже, сравнение своих локонов с париком судьи он не простил. – Надеюсь, это не ваше личное мнение?

Но мистер Панч отвечал так же невозмутимо, как и прежде:

– Безусловно, нет. Однако леди Виржиния слишком редко появляется здесь, чтобы её считали настоящей хозяйкой окрестных земель.

– И кто же высказывает подобную крамолу? – немного резче поинтересовался Клэр, и я засомневалась: только ли в обидном сравнении дело – или дядя ведёт свою игру?

– На слухах, увы, нет ни подписи, ни печати, – сказал адвокат. – Но я слышал такие суждения от разных людей, часто никак не связанных между собой…

– Забудем о слухах, – улыбнулась я, пока беседа не стала уж слишком напряжённой. – Мистер Панч, напомните, пожалуйста, когда состоятся похороны?

– Сегодня в полдень.

С трудом мне удалось подавить досадливое восклицание. Так скоро! А ведь я хотела после завтрака ещё раз поговорить с миссис Аклтон, затем найти Эллиса и пересказать ему то, что узнала накануне…

«И Лайзо, – пронеслась в голове мысль, вызывая волну неоформленных ассоциаций, одновременно сладостных и тягостных. – Он может истолковать мой сон. Больше и говорить не с кем…»

Конечно, я могла излить душу Мадлен, но вряд ли бы получила дельный совет. Всё-таки Лайзо обладал определёнными талантами, которые…

– Виржиния? – выдернул меня из размышлений встревоженный оклик Клэра.

– Да? – вскинула я голову, машинально прикоснулась ладонями к лицу и только тогда осознала, что щёки пылают. Полагаю, это было прелюбопытное зрелище; неудивительно, что дядя встревожился. – Не беспокойтесь, просто ночь выдалась бессонная. Однако ваш совет мне кажется разумным, – обернулась я к адвокату. – Непременно приду почтить память мистера Кирни и мистера Меррита.

– Я составлю вам компанию, дорогая племянница, – отважно пообещал Клэр, хотя на больное плечо он даже плед опасался пока накидывать.

– Премного благодарна, – кивнула я с улыбкой.

Что-то мне подсказывало, что незваных гостей на похоронах будет предостаточно, и среди них непременно окажется один нахальный детектив.

Проводить Джона Кирни и Огастина Меррита в последний путь собралось по меньшей мере полдеревни. Некоторые загодя явились на кладбище, другие прошли с процессией от самого дома покойного, третьи присоединились по дороге. Куда ни кинь взгляд – всюду чёрные плащи, накидки, шляпы… Точно грачиное шествие. Из родственников казначея не прибыл никто, хотя отец Адам отправил телеграммы его племяннице из Эннекса и престарелому троюродному дядюшке, прозябающему в деревеньке где-то на северном побережье. Однако скорбящих приятелей у него оказалось предостаточно. К моему огромному удивлению, среди них затесался даже мистер Лоринг с дочерьми.

Мы с Мадлен, Клэром и мистером Панчем прибыли к церкви одними из первых и затем ожидали, пока процессии доберутся до кладбища, вместе с отцом Адамом. Священник выглядел более хмуро, чем обычно, и отвечал на вопросы коротко, отрывисто, а то и вовсе делал вид, что ничего не услышал. Через некоторое время я оставила надежду завязать непринуждённую беседу, тем более что начали подходить другие сочувствующие.