Читаем без скачивания Космическая станция "Василиск" - Вебер Дэвид

— Боже правый, — тихо произнес Александер. — Ты хочешь мне сказать, что у нас на Василиске наконец-то появился старший офицер, выполняющий свою работу? Замечательно!

— Да, она выполняет свою работу, и, насколько я могу судить, чертовски хорошо, но об этом-то, — Вебстер помахал дисками, — и речь во всех жалобах. У нее разбросаны бригады по всей системе, а с парнем, которого она поставила разбираться с инспекцией на терминале, и вовсе тяжелый случай. Он вколачивает Торговое Уложение в глотку каждому, слово в слово, с указанием параграфов и пунктов. Полагаю, не обошлось без четких указаний Харрингтон. Конечно, хевениты взвыли, но этот маньяк потрошит и наши корабли. Раньше все торговые дома Королевства проходили через Василиск практически без досмотра, и теперь они вне себя. Ну и самое худшее: помнишь слухи о контрабанде через Медузу? — Александер кивнул, и Вебстер кисло улыбнулся. — На нынешний момент харрингтоновские группы орбитальной проверки захватили контрабанды больше чем на девятьсот миллионов долларов и послали образцы на экспертизу. В ходе инспекций они поймали за шкирку картель Гауптмана на попытке протащить через Медузу шкурки большого кодьяка и официально заявили об этом. Коммандер захватила грузовик в четыре с половиной миллиона тонн, зафрахтованный Гауптманом, — «Мондрагон» — и арестовала его!

— О боже! — Александер, представив себе, какую кашу заварила неведомая ему Харрингтон, прижал руку к ребрам, тщетно пытаясь унять смех.

— Тебе смешно, — проворчал Вебстер, — а ко мне тут ворвался Клаус Гауптман собственной персоной и клялся всем святым, что его люди чисты, как первый снег, и что во всем виноват хозяин «Мондрагона», и что Харрингтон тормозит его другие, законные, грузы. Он требует ее головы, а хевениты изъявляют готовность наточить ему топор! То, что происходит с их транзитом через Сеть, само по себе достаточно плохо, но тебе же известна их официальная позиция относительно наших притязаний на Медузу. Их консул буквально грыжу наорал насчет ее «заведомо незаконных обысков законных торговых судов в ходе их законной торговли с независимой планетой». Налицо все признаки первоклассного дипломатического скандала, и положение лучше не становится.

— Трахал я хевенитов! — рыкнул Александер. — И в задницу Гауптмана! Как я понимаю, она выполняет именно то, что полагалось делать уже много лет, Джим!

— Да? И ты думаешь, сэр Эдвард Яначек разделяет твои взгляды?

— Нет, но это не повод отыгрываться на Харрингтон. Проклятье, из того, что ты говоришь, следует, что Юнг самым подлым образом пытался воткнуть ей нож в спину! Хочешь ему помочь?

— Ты же знаешь, что нет! — Вебстер снова запустил руки в волосы. — Черт, Хэмиш, на «Бесстрашном» служит мой внучатый племянник. Если я отзову Харрингтон, я преподам ему совершенно неправильный урок выполнения офицерских обязанностей. В подобном случае любой флотский офицер придет к такому же выводу!

— Именно.

— Черт подери, — вздохнул Вебстер. — Я — Первый Космос-Лорд. Не моя забота решать судьбу какого-то коммандера.

Александер нахмурился и вернулся к изучению носков своих ботинок, а Вебстер еще больше опустил спинку кресла. Он знал это выражение лица.

— Послушай, Джим, — произнес, наконец, адмирал Александер, — знаю, я младше тебя, но мне кажется, мы должны благодарить эту Харрингтон, а не наказывать. Впервые у нас на Василиске офицер, который готов вкалывать. Мне это нравится. Мне это нравится гораздо больше, чем то, что у нас там было. И тебе тоже. Хорошо, она поднимает волну и кое-кого выводит из себя. Прекрасно. Пусть. Даже Яначек не может изменить миссию Флота на Василиске — и слава богу, а то он давно уже убрал бы нас оттуда. Но если мы собираемся приказывать ей, что делать, мы не вправе выбивать почву у нее из-под ног в тот же момент, когда она начнет это делать. — Он сделал паузу. — Ты мне много рассказал про тех, кто на нее жалуется, но что говорят люди с Василиска?

— Мишель Рено из команды АКС просто в восторге. Я получил от него два или три блестящих рапорта о деятельности лейтенанта Веницелоса, откомандированного с крейсера. Заметь, если хотя бы половина того, что говорят хевениты, правда, — Веницелос, должно быть, своего рода псих, но Рено он нравится. Эстель Мацуко, похоже, убеждена, что Харрингтон может, не замочив ног, перейти залив Язона. На предыдущих старших офицеров пикета она даже жаловаться перестала, настолько они ей освинели. А теперь я получаю письма с благодарностями за наше «отменное сотрудничество»!

— Ну, по-моему, все ясно, не так ли?

— Стало быть, ты думаешь, мне просто не следует вмешиваться.

— Ты совершенно прав. Василиск столько лет был позором Флота. Наконец нашелся хоть кто-то, способный действовать. Такое событие может вызвать переосмысление проблемы в целом.

— А что, пора?

Голос Вебстера звучал встревоженно, и Александер пожал плечами.

— Если хочешь, я прощупаю Вилли на этот счет и передам тебе. Думаю, Кромарти сказал бы «да». Мы годами выплясывали вокруг вопроса из-за «политической ситуации», а проблема только усугублялась. Не сомневаюсь, консерваторы примутся стенать и плакать, равно как и либералы, но им не победить. Консерваторы не смогут сохранить любезную их сердцу безопасную изоляцию, если мы не вцепимся в терминал обеими руками, а либералы не смогут защищать медузиан от инопланетной заразы без нашего контроля над транспортным сообщением между космосом и планетой. Впервые у нас на Василиске офицер, которому хватает духу привлечь их внимание к вопросу, и если они попытаются что-нибудь с этим сделать, Палата общин их остановит намертво. Я говорю «пусть», и, думаю, Вилли скажет то же самое.

— Надеюсь, ты прав. — Вебстер встал и смахнул диски обратно в ящик стола, затем хлопнул Александера по плечу. — Я искренне надеюсь, что ты прав, Хэмиш, поскольку, вне зависимости от политики, ты блюдешь интересы службы. — Он взглянул на стенной таймер и улыбнулся. — Смотрю, время к обеду. Присоединишься ко мне в адмиральской столовой? Думаю, пара-тройка стекляшек чего покрепче отвлечет нас от забот о судьбах мира.

Глава 13

— Выхожу на конечную отметку. К стрельбе готов.

Голос младшего лейтенанта Рафаэля Кардонеса звучал тихо, взгляд сузившихся глаз не отрывался от тактического монитора. Указательный палец правой руки навис над большой квадратной кнопкой в центре орудийного пульта; дублировавший его артиллерийский старшина застыл над панелью записи.

— Приготовиться… Огонь!

Палец Кардонеса устремился вниз, и дисплей расцвел яркой вспышкой. Прошла секунда, и экран засветился снова, на этот раз показав параметры поражения цели.

Лейтенант наклонился вперед и утер пот со лба. Плечи болели от напряжения последних сорока пяти минут тактических упражнений. Он почти боялся проверить результаты, но, увидев колонки цифр и значков, заморгал от удивления. Энергетические орудия — восемьдесят три процента! И почти так же хорошо ракеты — три попадания из пяти!

— Славно сработано, — прозвучало сопрано за его спиной, и, развернувшись вместе с креслом, Кардонес оказался нос к носу с капитаном. Он до сих пор не привык к ее манере передвигаться беззвучно.

Харрингтон нажала кнопку на следящей панели. Прокрутив на высокой скорости сложно закрученные векторы кропотливой работы Кардонеса, капитан кивнула:

— Действительно очень хорошо, канонир.

Кардонес едва не лопнул от гордости. Капитан впервые использовала по отношению к нему старинное традиционное обращение, и это стоило каждой минуты сосредоточения, каждого изматывающего часа практики. И ни в какое сравнение не шло с тем ужасным днем, когда ему пришлось краснеть за ошибки в программе.

— Однако, — продолжала капитан, прокручивая запись назад, — как насчет этого маневра? — Она остановила изображение и постучала пальцем по экрану.

Древесный кот внимательно изучил ломаные линии и с любопытством посмотрел на Кардонеса.

— Мэм? — осторожно переспросил лейтенант.

— Здесь вы изменили курс на 035 при ускорении в триста g, — пояснила она.

Кардонес слегка расслабился. В ее голосе не звучало насмешки; напротив, она говорила точь-в-точь, как один преподаватель в Академии.

— Это вывело вас на требуемый курс, но посмотрите сюда, — ее палец переместился на цифры вверху дисплея. — Видите, куда целила его главная батарея?

Лейтенант посмотрел, затем сглотнул и порозовел.

— Как раз в торец моего клина, мэм, — признал он.

— Согласна. Вам следовало развернуться по косой и прикрыть себя нижними полосами, не так ли?

— Да, мэм.

Эйфория подтаяла, но капитан коснулась его плеча и улыбнулась.

— Не расстраивайтесь. Лучше объясните, почему компьютер не прижал вас?