Читаем без скачивания Надежда Пандоры (СИ) - Королева Людмила Александровна

— У нас нет правителя, у нас есть президенты. Это люди, которых выбирает народ. Главы государств следят за соблюдением законов, они выбирают себе помощников, которые отвечают за разные структуры. В общем решают вопросы, чтобы не было воин и занимаются другими обязанностями. И эта должность не передается у нас по наследству. Нужно заслужить доверие людей, чтобы выбрали на этот пост. Конечно, на Земле много всяких минусов, и у нас люди сидят в тюрьмах за преступления, но все равно там мы более свободны, чем жители твоего королевства.

— Обещаю, что попробую не казнить всех подряд. Тогда ты станешь относиться ко мне лучше? — серьезно спросил он, сжав мою руку под столом.

Его прикосновения обжигали мою кожу. Сердце сбилось с ритма и кислорода не хватало.

Я сглотнула. Боже! Он сводит меня сума одним только прикосновением. Я вздернула подбородок, стараясь не выдать волнение.

— Да, милорд, все верно!

Бальтазар бросил на меня загадочный взгляд. Мне кусок в горло не лез. Перед мысленным взором так и стояли картинки с окровавленными телами. Тошнота подкатила, и я с шумом втянула в себя воздух. Удалось съесть кусочек сыра и ломтик ананаса. Больше ничего не смогла проглотить. После обеда, продолжился совет.

— Сэр Эмилий убил всю свою семью: жену и детей. Он их замучил до смерти, — сообщил «ведущий», и в середину зала вывели мужчину средних лет, закованного в цепи.

Я увидела в глазах преступника презрение, ни капли раскаяния.

— Пусть его судьбу решит леди Мила, — усмехнулся Бальтазар, подмигнув мне.

— Вы раскаиваетесь в содеянном? — обратилась я к Эмилию.

Убийца посмотрел на меня с нескрываемой похотью. Губы растянулись в злой ухмылке.

— Конечно, леди, я сожалею, — прохрипел он, смотря на меня с вызовом.

Я понимала, что такого отпускать нельзя, иначе снова совершит преступление.

— Вы не просто убили свою семью, а мучили жену и детей, тех, кто слабее вас, так поступают только трусы! А трусам и убийцам нет место в седьмом королевстве. Я настаиваю на медленной смерти, чтобы каждый, кто пойдет на такое преступление, знал, что будет умирать в муках, — прорычала я, сжимая кулаки.

Бальтазар, Энза и остальные воины открыли рты от удивления. Эмилий побледнел и застыл. Смотрел на меня испуганно.

В зале повисла гробовая тишина, а потом послышались одобрительные возгласы.

В глазах правителя отразилось пламя, а в ладонях вспыхнул огонь.

— Нет-нет… Простите, милорд, — завыл Эмилий.

Я одобрительно кивнула, смотря в глаза правителя. Бальтазар бросил в виновного огненный шар. Я отвернулась, чтобы не смотреть на это. Правильно ли я поступила? Совесть конечно трезвонила, что у каждой твари есть право на жизнь. Но я считала, что убийцам и насильникам не места ни на Земле, ни на Пандоре. За такое преступление должно быть самое страшное наказание, чтобы другие знали, что их ждет. Крики стихли, но ужасное чувство груза появилось в моей душе. Совет — утомительное мероприятие. До вечера мы выслушивали людей. Я спасла от казни пятьдесят человек, и отправила на смерть семерых, чьи преступления были ужасны.

Когда за окнами стемнело, на потолке загорелись светящиеся точечки. Они выстроились в композиции карты и изображали все семь королевств — прекрасный цветок, плавающий на воде. Подумать только, у моего отца дар — приносить свет во тьму. Вот почему, тогда на балу, меня послушались эти искорки… Гены отца сыграли свою роль.

— Милорд, в нашем королевстве за последний месяц появилось сто младенцев, и их родители просят благословения новой жизни, — проговорил пожилой мужчина.

Двое людей создали купель посередине зала. Подошли три мужчины. Двое встали напротив друг друга у купели. Молодая пара вручила младенца третьему батюшке. Он поднес малыша сначала к Бальтазару. Правитель прикоснулся ко лбу новорожденного. Ребенок нахмурился и обиженно надул губки. Затем малыша отнесли к купели.

— Ты часть мира Пандоры, часть нашего королевства, пусть твоя жизнь будет достойна, — сказал незнакомец громко и окунул малыша в воду. — Во имя отца, дочери и святого духа, аминь, — проговорил мужчина. Он приложил к груди младенца маленький крестик, который сразу же проник под кожу в область сердца. Незнакомец передал кричащего от возмущения ребенка родителям. Они завернули свое чадо в белое одеяло и подошли к Бальтазару. Правитель взял в свою руку крошечную ручку малыша.

— Добро пожаловать в мир Пандоры, — и с этими словами на запястье малыша появился браслет в сочетании трех цветов: оранжевый, каштановый и серый.

Ничего более удивительного и странного, я еще не видела. Почему в молитве они добавили слово «во имя дочери»? Куда делся крестик?

Пока крестили младенцев, я наклонилась к Валькирии и шепотом спросила:

— Куда исчезают крестики? И почему этот мужчина произносит слова: «во имя отца, дочери и святого духа»? На Земле люди говорят: «во имя отца, сына и святого духа»!

Валькирия приподняла брови от удивления.

— Я тебе потом подробнее все расскажу. Просто мир Пандоры принадлежит дочери Бога, а Землю Бог создал для своего сына. Крестик — это символ веры, и он хранится в наших сердцах, — прошептала Валькирия.

Я пребывала в недоумении, и с нетерпением ждала, когда мне все объяснят.

— Посмотри какие они милые, — с восторгом проговорила принцесса.

— Кто? — не поняла я.

— Как кто? Младенцы! — пояснила Валькирия, с теплотой смотря на то, как матери прижимали к себе своих чад.

Они держали их так, словно это самое дорогое, что есть в жизни, как будто пытались уберечь малышей от всех невзгод этого мира.

Я не испытывала никаких чувств, при виде новорожденных. Может, потому что мне еще рано думать об этом, не проснулись еще инстинкты? Я понятия не имела, что делать с новорожденными. Мне казалось, что я не справлюсь с такой ответственностью в таком юном возрасте. Валькирии, судя по всему, мечтала о детях.

Наконец-то, все желающие пообщаться с правителем закончились. На часах была полночь. У меня ныли кости и затек позвоночник. Несмотря на то, что было несколько перерывов, я все равно смертельно устала. Чувствовала себя разбитой.

Интересно, почему Аврора мне ничего не рассказала о том, что Пандора принадлежит дочери Бога. Проклятье! Аврора! Я же до сих пор не предупредила сестру о том, что находилась в Черном замке.

Бальтазар подошел ко мне и притянул к себе, зарываясь носом в мои волосы. Я вздрогнула от неожиданности, за размышлениями не заметила, что гости разошлись. Остались в зале только преданные воины. Правитель смотрел на меня с нежностью. В его глазах не было ни капли злости или ненависти. Я не могла понять, как в нем уживались две противоречивые личности? Деспот и добрый парень? Он умел быть не только жестоким, но и нежным.

— Благодаря вам, леди Мила, совет получился очень интересным, — прошептал Бальтаар мне на ухо, покусывая мою шею, опаляя кожу горячим дыханием. У меня пульс подскочил и дыхание сбилось. Ноги стали ватными, а язык к небу прилип.

Я смущенно улыбнулась и отвела взгляд в сторону.

— Если бы не казни, то было бы еще лучше. Я чувствую груз ответственности за принятое решение уничтожить убийц и насильников. Мне не по себе оттого, что пришлось отправить людей на смерть. Ведь я не жестокий человек, — призналась, тяжело вздохнув.

Не могла понять, как Бальтазар так легко испепелял людей, как он жил с осознанием того, что отправлял других на смерть?

— Тебе не за что себя винить. Я бы все равно убил их. Насильникам никто никогда не давал второго шанса. Меня поразило то, что ты предложила казнь и не настаивала на прощение.

Я тяжело вздохнула. Как бы там ни было, все равно испытывала груз на душе из-за того, что желала другим смерти. Я всегда считала, что любое Божье создание имеет право на жизнь. Однако не остановила казнь, решив, что падшим людям нельзя обитать с добрыми и невинными.

К нам подошел Марк и, склонив голову, попросил правителя уделить ему минуту. Бальтазар выпустил меня из объятий и подошел к нему. Скучать мне не пришлось. Энза подхватил меня на руки и покружил.