Читаем без скачивания Фонтан тайн - Джози Литтон

Если Персефона права…

Провидческий дар проявлялся у женщин его семьи в те моменты, когда в нем нуждались больше всего. Иногда он развивался с годами, а потом пропадал, после того как кризисная ситуация улаживалась.

Может быть, прозрение Персефоны – новое звено в цепи. В таком случае положение на Акоре еще опаснее, чем он думал, и надо принимать срочные меры.

Гейвин быстро оделся и вышел из комнаты.

Глава 11

«Тебе нужно лишь сказать, кто ты». Слова, произнесенные им только что, звучали в голове у Гейвина, когда он шел по коридору к лестнице. Он нарочно проговорил их небрежно, как бы невзначай, но она ему не ответила. «Я Персефона. Мне достаточно называться так». Он невольно улыбнулся. Она обладала не только мужеством, но и врожденным чувством собственного достоинства, которое больше подошло бы женщине или мужчине старше ее на несколько десятков лет.

Видимо, долгое одиночество сделало ее такой. А может, здесь сыграли роль одолевавшие ее демоны.

Гейвин не сомневался в их существовании. Его беспокоил лишь один вопрос: как их изгнать?

А провидческий дар Персефоны? Конечно, ее удивила его реакция. Но она удивилась бы еще больше, если бы узнала, насколько хорошо он знаком с подобным явлением. Она наверняка что-то слышала про его маму и тетушек, однако в его роду целые поколения женщин обладали необычным талантом провидения, который всегда проявлялся в моменты опасности.

То же самое происходило и сейчас. Вполне возможно, что Персефона – его дальняя родственница. В библиотеке Акоры хранилась книга с записью его генеалогического древа – по одному тому на каждое столетие – всего по меньшей мере тридцать пять томов. Некоторые из них очень старые, воссозданные по древним свиткам. Другие составлялись сравнительно недавно. Когда кузина Гейвина Амелия вышла замуж, из библиотеки торжественно (Гейвин присутствовал на церемонии) вынесли последний том и вписали туда имя ее мужа, Нилса Вулфсона. Со временем в книгу будут добавлены имена их детей, а потом – детей их детей и так далее.

Он не имел понятия, сколько имен занесено в многочисленные тома книги, но предполагал, что они исчисляются десятками тысяч. Почти все эти люди жили на Акоре, и значит, вероятность того, что кто-то из них когда-то пересекся с предками Персефоны, отнюдь не являлась фантастической.

Но характер ее дара… Он никогда не слышал о подобных вещах, во всяком случае, касательно женщин. Чувствовать Акору, общаться с ее духом? Согласно широко распространенному мнению, мужчины, ставшие ванаксами, неким образом связаны с землей, которой они служили. Никто не знал точно, что за связь существовала у них, разумеется, кроме самих мужчин, а они предпочитали отмалчиваться.

Во всяком случае, Атреус никогда не затрагивал подобную тему. Атреус – дядя и друг Гейвина, неизменно помогавший ему преодолевать жизненные трудности. Атреус очень мало говорил о том, что значит состоять в роду ванаксов, заменяя слова делами. Кроме того, он слыл любящим мужем и отцом, а еще считался по-настоящему талантливым художником.

У основания лестницы, ведущей во внутренний двор дворца, красовался один из многочисленных фонтанов, разбросанных не только по Илиусу, но и по всей Акоре. Фонтан внутреннего двора имел одну отличительную особенность, известную лишь горстке посвященных: каменную резьбу вокруг и над ним выполнял Атреус, так же как и другие резные украшения и статуи в окрестностях дворца. Ванакс Атреус отличался скромностью и не хотел повсюду ставить на созданное им произведение свое имя. Однажды он сказал Гейвину, что работа должна говорить сама за себя; если люди знают, кто автор того или иного произведения искусства, их впечатления нередко бывают предвзятыми.

Фонтан украшал увитый плющ, тоже вырезанный из камня. Однако при взгляде на него казалось, что он вот-вот затрепещет от ветра. Мастер изобразил растение необычайно подробно, вплоть до жилок на каждом листочке. Из-под плюща проглядывало лицо, вернее, намек на лицо. Странно, что Гейвин не замечал его раньше, а ведь он по меньшей мере сотни раз проходил мимо фонтана.

Но сейчас, нагнувшись, он явственно различил каменный лик, созданный не игрой света или плодом его воображения. Вытесанные черты едва проступали из камня, словно Атреус хотел лишь обозначить изображение. Гейвин осторожно протянул руку и прикоснулся пальцем к тому месту, где, по его разумению, должны находиться губы.

Камень оказался теплым.

Гейвин выпрямился, не сводя глаз с резьбы. Солнце, всходившее на востоке, отбрасывало тень на фонтан. Пройдет несколько часов, прежде чем камень согреется под его лучами. Вдобавок по изваянию текла вода, постоянно охлаждаемая подземным источником.

И все же камень определенно теплый.

А вдруг бушующие лавовые потоки каким-то непостижимым образом успели подняться к поверхности земли? Гейвин быстро приложил ладонь к боковой стене дворца и с облегчением убедился, что она холодная. Все в полном порядке, если не считать изображенного на фонтане каменного лика.

Поддавшись минутному порыву, он зачерпнул горстью воду и с удовольствием хлебнул чистой, холодной и вкусной влаги. Люди могли собирать дождевую воду и иногда делали это, но грунтовая вода считалась гораздо лучше дождевой. Чтобы до нее добраться, приходилось рыть колодцы, что считалось очень тяжелым трудом.

Однажды весной, когда ему исполнилось… тринадцать?… нет, четырнадцать лет, Гейвин помог вырыть несколько колодцев. Он отправился на остров Лейос в компании парней его возраста под присмотром взрослых мужчин, которые знали, как копать колодцы. И воспитывать мальчиков.

Мужчины первым делом спросили ребят, как, по их мнению, надо рыть колодец, а потом предоставили им возможность осуществить свои предложения на практике. Они терпеливо ждали, пока мальчики выроют яму, что оказалось не так просто, как мальчикам думалось. Земляные стены крошились и осыпались, но никого из юных копателей не завалило, ибо их наставники заранее замечали опасность и вовремя приказывали ребятам вылезти на поверхность. Вопреки ожиданиям подростков в нужный момент вода не появилась, и им пришлось долго и упорно думать, где же все-таки следует копать. Вскоре извлекать землю из шахты вручную стало им не под силу. Ребята поняли, что шестерни и шкивы лежали в куче снаряжения совсем не случайно, и соорудили простейший подъемник.

В первую неделю они вырыли один действующий колодец, усвоив в процессе работы кое-какие житейские премудрости, а заодно получше узнали друг друга. Кто-то из них не думая рвался скорее закончить дело, а кто-то понимал важность предварительного планирования; кто-то продолжал работать, несмотря на усталость; кто-то поддерживал дух в своих товарищах с помощью доброй шутки и веселого настроения; кто-то руководил, а кто-то выполнял указания; и, наконец, кто-то проталкивался вперед, чтобы первым попить из колодца, а кто-то стоял сзади, ожидая, когда утолят жажду другие.