Читаем без скачивания Опыт автобиографии - Герберт Уэллс

Комплекс просветительских идей («естественная религия», «естественная природа» человека, всегда равная самой себе, вера в научный разум, который способен перестроить и освободить общество) противопоставляет себя христианским ценностям, но на практике многие английские просветители, будучи гораздо менее радикальными, чем французские, сохраняли верность традиционным жизненным устоям, основанным на христианстве. В их числе и Джонсон, один из ведущих просветителей, сохранил неформальную верность религии, что отразилось во всех его сочинениях. За это английские историки часто называют его «великим христианским моралистом». Вслед за мыслителями Возрождения, но уже на новом этапе Джонсон пытался осуществить синтез гуманистической и христианской культур, что и сделало его символической фигурой английского Просвещения, пафос которого (в отличие от пафоса Просвещения французского) был скорее созидательным, чем разрушительным. И недаром середину XVIII в. в Англии именуют «эпохой Джонсона». Собственная жизнь Джонсона на основе многолетних дневниковых записей и других документов была блестяще описана его младшим другом и учеником Джеймсом Босуэллом в обстоятельной «Жизни Сэмюела Джонсона» (1791), одном из шедевров английской документальной прозы.

Французская революция конца XVIII в. ознаменовала кризис просветительских идей, покончила со всякой нормативностью, открыла эру романтического субъективизма. Представление о множественности истины, равно как и об уникальной неповторимости каждой личности и ее судьбы заставляют биографов и мемуаристов отказываться от готовых схем и прежних критериев оценки личности. Терпит крах и гуманистическая идея, а затем и по-новому развитая просветителями идея универсальной личности. В новой буржуазной действительности им уже нет места.

Общество раскалывается в глазах романтиков на серую обывательскую массу, лишенную собственных воззрений, и возвышающихся над ней творцов — титанов мысли, наделенных глубокими и сильными чувствами. Теперь только талант, индивидуальные способности дают человеку возможность прикоснуться к подлинным ценностям жизни, обрести личные убеждения, творить историю и собственную биографию. За талант человеку прощается все, наличие особого дара переводит его в ту категорию людей, которые, по словам Раскольникова, «право имеют». Сфера быта, повседневная жизнь, столь важная для просветителей, отныне становится почти презренной.

В творчестве романтиков создается новый тип духовной автобиографии. Как для скептика Байрона и пантеиста Шелли, так и для верующих христиан Вордсворта и Колриджа духовная биография означает теперь не историю борьбы с грехом и спасения души, а историю становления творческой личности, ее интеллектуального развития и воспитания чувств в контексте эпохи[161]. Возобладавшее в романтической поэзии индивидуальное начало способствует новому пониманию поэтического творчества как лирического излияния, автобиографические мотивы пронизывают и лирику, и большие поэтические жанры. Так, духовный облик Байрона полнее, чем биография, созданная Томасом Муром, и даже полнее, чем сохранившиеся дневники и письма[162], раскрывает его поэтическое творчество. Особенно это касается автобиографического образа Чайльд Гарольда, который оказал сильнейшее влияние на самоосмысление и самооценку многих людей романтического склада. Иной, самоуглубленно-медитативный тип романтической личности воплощал Уильям Вордсворт, который в автобиографической поэме «Прелюдия» (первая редакция — 1805 г., окончательная — 1850 г.) рассказал о становлении своей личности, о пережитом им во Франции кризисе, вызванном революцией, и постепенном его преодолении. Вордсворт справедливо считал свои переживания переживаниями целого поколения и надеялся, что поэтому они окажутся полезными и интересными для читателя. «Biographia Literaria» (1817) друга Вордсворта, С.-Т. Колриджа, повествует уже в прозе о жизни его поэтического духа, о поиске им философско-эстетической истины, об авторском понимании сущности творчества.

Гениальным биографом романтического направления считается Томас Карлейль (1795–1881), автор «Истории французской революции» (1837), историко-философской книги «О героях, поклонении героям и героическом в истории» (1841), «Жизни Шиллера» (1825), цикла эссе о Гёте, литературных портретов С. Джонсона, Р. Бёрнса, Вольтера и др. Жизнь великого человека Карлейль трактовал как творческий процесс. Уже в ранних работах, посвященных Гёте, он утверждал, что произведения немецкого гения — лишь побочный продукт его духовного роста, направленного на достижение совершенства и гармонического сочетания всех сил и способностей души. В своей героической концепции истории Карлейль настаивал на первенстве религиозно-этического начала, но понимал его в духе романтического плюрализма: для него и скандинавский Один как обожествленная язычниками личность, и Мухаммад, и Лютер в равной мере способствовали духовному росту своего народа.

Вслед за романтиками мыслители ранневикторианской эпохи, стремящиеся воссоздать историю внутренней жизни, ощущают неадекватность религиозной модели развития личности своим устремлениям. Теоретик искусства и социолог, вдохновитель братства прерафаэлитов Джон Рёскин создает автобиографию «Praeterita» (1886–1889) в виде разрозненных, эстетически осмысленных воспоминаний, уклоняясь от религиозной интерпретации событий, а вместе с тем и от целостной интерпретации своего характера и судьбы. При этом он отрицает опыт Беньяна, к чтению которого пытались его в юности приохотить родители, и использует опыт Байрона, создателя Чайльд Гарольда.

Ближе к концу XIX в. философия позитивизма и дарвинизм предложили новый, опирающийся на научные достижения способ интерпретации человеческого опыта. Речь шла о том, как под влиянием жизненных обстоятельств, физических и социальных причин проявляются и развиваются заложенные от природы способности личности. Первой эту смену идеологической ориентации отразила в «Автобиографических очерках» (1869) Гарриет Мартино, чей полный «Автобиографический мемуар» был опубликован посмертно в 1877 г. Будучи удачливым популяризатором научных достижений и переводчицей О. Конта, она рассказала, как произошел в ее жизни поворот от юношеской религиозности, воспитанной родителями, к научному образу мышления. Другим любопытным образцом «переходной» биографии было документальное произведение Эдмунда Госсе «Отец и сын» (1907), в котором рельефно продемонстрирован конфликт поколений на примере семьи, где отец-священник, делая все для традиционного религиозного воспитания сына, получает результат, обратный ожидаемому. Но Госсе не всецело воспринял новое научное мировоззрение, он, подобно Тургеневу в «Отцах и детях», постарался показать, что своя правда есть и у той, и у другой стороны. Госсе первым в истории английского литературоведения, дав научное определение жанра автобиографии, поставил успех жизнеописания в прямую зависимость от того, насколько точно переданы «индивидуальность» личности и «актуальность» окружающего мира.