Читаем без скачивания Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены - Светлана Багдерина

– Ага!!!.. – мстительно возопили лукоморцы, и с алебардами и веревками наперевес бросились собирать посланный небесами урожай.

– Марфа с вами? – выскочил из-за угла худощавый парнишка в овчинном малахае и с колчаном.

– Пашка?.. – донеслось откуда-то сверху.

– Тетка Марфа!.. Я здесь!..

– Пашка, ты цел, поросенок? – с беззвездного неба на освещающего весь квартал своей счастливой улыбкой охотника обрушилась ведьма из Пятихатки. – Что ты с ними сделал? Не ври, я знаю, это твои штучки!..

– Да ковры им прорезал вдоль шва, так им и надо… – отмахнулся стрелок, схватил ведьму за руку и быстро потянул вместе с метлой, как шарик на веревочке, к взломанному сараю. – Иди, тетка Марфа, посмотри: они, подлецы, кажись, сторожа порешили! Но, может, жив еще?..

– Я его посмотрю… не беспокойтесь… я всё с собой прихватил… – задыхаясь и отдуваясь, откуда-то из темноты выскочил чернобородый мужичок с мешком, подписанным корявыми красными буквами на фоне белого круга «ЛАЗОРЕТ» и рысью помчался к складу.

На бегу он оглянулся и крикнул:

– Больше раненых нет?

– Если эта костяная морда прямо сейчас не слезет с фонарного столба – точно будут, – донеслось насмешливо-сердитое откуда-то из темноты.

– Будут – приноси… – выкрикнул чернобородый и скрылся в просторах разграбленного склада.

– Принесу уж я гада… вперед ногами… – прорычал уже другой голос, раздался тонкий вскрик и звук падающего в застывшую грязь тела2.

– Вот то-то, – одобрительно рассмеялся первый голос, и отряд, видя, что финита ля комедия, занялся связыванием философски дожидающихся своей очереди умрунов и сбором отбитого добра.

– Ну, ладно, мужики, – солидно кивнул мальчишка. – Если вы тут – я спокоен. А мы тогда полетели.

– Куда?

– Так еще ведь не утро, – неспешно, как взрослый, развел он руками. – А наше дежурство до восхода. От нас сегодня ночью зависит весь город!..

* * *

– …Смотрите, смотрите, он опять летит!.. – отчаянным стенанием пронеслось над

стеной оповещение о воздушной тревоге, и защитники, побросав всё, похватали луки

и арбалеты и, задрав головы, устремили взгляды в медленно приближающееся грязно-зеленое пятно, постоянно меняющее очертания.

– Проснуться ить не успели – и опять это наказание!..

– С утра пораньше!..

– Ничего, не дрейфь, ребята! Сейчас мы ей устроим… последний день Полпеня3!..

-начало сноски-

1 – Или не довершил начатое.

2 – Чуть ранее неосторожно попавшего в радиус поражения самой длинной алебарды в руках самого высокого дружинника.

3 – Еще одно свидетельство того, что модные выражения распространяются – и

становятся жертвами народной этимологии – быстро. Даже если никто так и не понял, где эти пол-пня растут, и что случилось с половиной второй.

-

Расчет Андрейки Соловьева засуетился, раздувая задремавшие в поддоне угли и подбрасывая им на съедение новую порцию топлива: кузнецам не терпелось опробовать усовершенствованные козлы для своей «аленушки» лично на том, ради кого соловьи-разбойники не спали две ночи, высчитывая углы, усилия, давление и

скорости, а потом воплощая всё это в железо и дерево в Семеновой кузне в четырех экземплярах – кто знает, откуда этот трехголовый супостат налетит в это раз…

– Ну, сейчас ужо ты у нас получишь, гада змейская… – бормотал Андрейка, торопливо прибивая к жерлу парового самострела стопорный брус номер пять. –

Сейчас ужо мы тебя отучим над нашим Лукоморском летать, дома честным людям жечь…

Пламя уже пылало вовсю. Вода в котле закипела и начала сердито бурлить, требуя выхода если не для себя, то для своего пара.

– Вот ужо мы тебя встретим… – сосредоточенно сцепив зубы, приговаривал наводчик, прильнув к теплой шершавой коре самострела заросшей щекой.

– Ну, как?.. – подал голос снизу от обода громадного колеса, на котором теперь вращались козлы, Никита.

– Черточки на три левее… – едва сдерживая готовое прорваться радостное возбуждение, скомандовал Андрейка.

Самострел вместе с поддоном и дровами переместился, как было указано.

– На одну правее… Сдувает его, что ли…

Колесо, тихо скрипнув, мягко подвинулось еще чуть-чуть.

– Ну?..

– Кажется, есть! – радостно воскликнул Андрейка и торжествующе добавил: – Прямо на нас летит, скотинка, как чует…

– Ой, и впрямь на нас… – нервно присели Никита с Олежком, не забывая, тем не менее, подбрасывать поленья в огонь.

Не подозревающий подвоха Змей, заинтересовавшийся непонятной деятельностью на городской стене, взял курс прямо на задранный к небу ствол паровой оружии.

Недовольный рев запертой в котле воды становился все громче, и его дрожь передавалась теперь не только колесу и деревянному стволу, но и прижавшемуся к нему всем задрожавшим вдруг независимо от самострела телом Андрейке.

«Ох, какой же ты все-таки громаднушший…» – невольно втянул голову в плечи он и

едва не зажмурил глаза, но тут же сердито прикрикнул на себя и заметил, что Змей снова отклонился от курса.

– На две правее!.. – выкрикнул он расчету, и не успели помощники развернуть его с «аленушкой», как Змей внезапно ускорился и оказался метрах в тридцати от них, прямо перед стволом.

– Есть!.. – ликующе простонал Андрейка и чуть-чуть поддел гвоздодером и без того выгнувшийся, как спина рассерженной кошки стопорный брусок.

Самострел содрогнулся, рыгнул упорным брусом, и из жерла вылетело почти не заметное человеческому глазу ядро и ударило Змею в грудь.

Словно налетев на невидимую стену, он перекувыркнулся в воздухе от толчка, ломая крылья, и со стен Лукоморска грянул залп стрел всевозможных калибров, сопровождаемый громовым «Ура!!!».

Змей, очевидно, серьезно раненый, повалился вниз, путаясь в крыльях и головах, но в последнее мгновение ухитрился не добавить множественные переломы к огнестрельному ранению, извернулся и с оглушительным ревом взвился ввысь, высматривая обидчиков.

Налетевший порыв ледяного ветра бросал и вертел раненую зверюгу как бумажного голубя, но этого оказалось мало, чтобы сбить ее с курса возмездия. И расчет Андрейки, совершенно верно рассчитав, что шансов уцелеть при прямом попадании Змеиного пламени у них не никакого, бросился врассыпную, прихватывая по дороге наиболее оптимистично настроенных, а, может, просто наименее сообразительных собратьев по стрелковому оружию.

И весьма вовремя.

Рассвирепевший Змей налетел на ранившую его паровую орудию как огненный трехголовый ангел возмездия одной из неизвестных религий Центрального Узамбара, и «аленушка» исчезла в столбе пламени и паров отлетающего на небо камня.