Читаем без скачивания Снежок - Элизабет Леттс

Сразу было понятно, какая лошадь в конюшне самая важная. Напротив стойла Анданте лежал слой искусственной травы, чтобы отполированные копыта кобылы не ступали в грязь конюшни. Любопытные зрители приходили посмотреть на двукратного национального чемпиона по конкуру. Все знали владельца «Конюшен Даффи»: Бен С. Даффи, президент второй по значению рекламной фирмы в стране «Баттен, Бартон, Дарстин и Осборн» и, согласно журналу «Тайм», «наверное, самый популярный человек на Мэдисон-авеню». Любитель сигарет «Лаки страйк», топ-менеджер фирмы, Даффи понимал важность имиджа, и поэтому в «Конюшнях Даффи» все было устроено по высшему разряду. Бен Даффи начинал в отделе обработки корреспонденции и стал одним из самых влиятельных людей в Америке. Он понимал, что символизируют лошади: деньги, власть и принадлежность к правящему классу. Ни у одной лошади на этой выставке не было шансов превозмочь Анданте. Если бы она победила еще раз, то могла бы забрать себе кубок. Лошадь должна выигрывать кубок три года подряд, чтобы получить право забрать его домой. Получилась бы отличная фотография в газетах – рекламщик, его лошадь и их трофей. Несомненно, Даффи уже представлял себе, как кубок будет выглядеть на каминной полке в его поместье в Вестчестере, штат Нью-Йорк. Наездник Анданте, Дейв Келли, приятный человек и замечательный тренер, считался одним из лучших наездников на восточном побережье. Ветеран военно-воздушных сил, участник Второй мировой войны, он нравился всем и вызывал восхищение. Вместе с Анданте он выиграл награду «Лошадь года» в 1953, 1954 и 1956 годах. Многие думали, что он выиграл бы ее и в 1955 году, но на Национальной выставке он ехал на лошади своего соперника Джо Грина – Бельмонте, после того как Джо сломал тазовую кость в «Пайпинг Рок». Если бы Бельмонт не участвовал, Анданте была бы гарантирована победа, но благодаря выступлению Келли на Национальной выставке звание выиграл Бельмонт. На больших соревнованиях Келли иногда ездил на десяти или пятнадцати лошадях, соревнуясь сам с собой. В этом году похоже было, что Келли и Анданте никто не сможет победить.

Девятого июня 1958 года Гарри проснулся в четыре часа утра. Де Лейеры все делали вместе, и подготовка к выставке не стала исключением. Другие тренеры занимались этим вместе с профессиональными грумами, но Гарри и Йоханна относились к происходящему как к семейной поездке. Шеф и Гэрриет тоже встали рано, чтобы помочь с лошадьми, кормили их, чистили, бинтовали им ноги и загружали в грузовик. Являясь частью поколения, убежденного, что у мальчиков и девочек должны быть разные обязанности, Гарри считал, что девочкам не следует заниматься тяжелой работой, например убирать навоз из стойл, но Гэрриет, выросшая сорванцом, пыталась помочь всеми возможными способами. Она уже управлялась с лошадьми так же лихо, как девочки вдвое старше ее. Когда вся работа в конюшне была закончена, Йоханна отвела детей обратно в дом, вымыла и переодела в воскресную одежду – всех, кроме малыша Уильяма, который должен был остаться с соседями.

Йоханна с детьми ехали в «универсале», а Гарри вел грузовик с лошадьми. Сэндс-Поинт находился в Порт-Вашингтоне, примерно в тридцати пяти милях от их дома вдоль северного побережья. Когда они прибыли на выставку, там уже были толпы людей. В выставке участвовала тысяча лошадей, конюшни были полны грумов, наездников и тренеров, ходящих от стойл к тренировочной арене.

У де Лейеров не было денег на драпировки, вручную покрашенные ящики для амуниции и вышитые покрывала, которые другие конюшни использовали, чтобы отличать своих лошадей. Принято было вешать награды лошади рядом с ее стойлом на проволоке, натянутой между двумя гвоздями. В начале выставки на проволоках у де Лейеров ничего не висело. Недоуздки, которые свешивались с дверей конюшни, были смазаны, но на них не было табличек с именами, как у других лошадей.

Выставка лошадей предоставляет все то же великолепие, что и скачки, но без шанса на финансовое вознаграждение. Даже в призовых классах деньги едва покрывали взнос за участие. Декор стойла отражал финансовые возможности владельца, а эти возможности, в свою очередь, чаще всего предопределяли результат.

Гарри привез с собой четырех лошадей: своего гнедого жеребца по кличке Упрямый Ветер, охотничью лошадь по кличке Цицерон, буйного коня своей ученицы по кличке Ночной Арест – на соревнования новичков – и Снежка. Из всех четверых Снежок выглядел наиболее неуместно. Пока остальные лошади нервно переминались с ноги на ногу в новом окружении, Снежок спокойно жевал сено. Дети де Лейеров толпились вокруг, взволнованные тем, что их любимец будет участвовать в настоящей выставке. С детской убежденностью они верили, что он победит. В 1958 году Сэндс-Поинт был выставкой нового типа. Основанная в 1930 году, она изначально проводилась на территории частных поместий, а имена экспонентов – Вандербильт, Гуггенхайм и Маршалл Филд – включали лишь самых привилегированных. Но Порт-Вашингтон в округе Нассау всего в двадцати пяти милях от Манхэттена быстро развивался, и на земле, на которой когда-то проводились конные соревнования, после войны стали множиться дома. Во время войны выставку прекратили проводить, и лишь в 1954 году Берни Манн, трубач, владелец ночного клуба и лошади Ривьеры Вандер, решил провести ее снова, чтобы собрать деньги на новый бейсбольный стадион для города. На двенадцати акрах, сданных в аренду городу, местный клуб «Лайонс» построил новый стадион, который служил и выставочной ареной. Группы молодежи, бойскауты, местная пожарная команда и местные бизнесмены помогали с ней. Новая выставка Сэндс-Поинт была лишена консервативной атмосферы других выставок Лонг-Айленда: здесь семьи с детьми ожидали развлечения на уик-энд.

Выставка открывалась соревнованиями в хантер-классе, где лошадей оценивали за изящество и где судейство было субъективно. Соревнование основывалось на старых английских традициях верховой езды, и на нем вознаграждались уравновешенность, красота и надежность. Для Гарри выставка началась неплохо. Он выиграл синюю ленту в хантер-классе на Цицероне, затем еще одну на соревнованиях новичков на Упрямом Ветре. Конюшня де Лейеров с двумя синими лентами и двумя серебряными кубками на приборной панели «универсала» теперь выглядела более многообещающей. Соревнования по конкуру, в которых будет участвовать Снежок, должны были начаться позже.

В этих соревнованиях важны только навыки преодоления препятствий – высоких препятствий. Хотя впоследствии правила изменились, в те дни лошадей штрафовали за «касание», так что, если, перепрыгивая через планку высотой пять или пять с половиной футов, лошадь задевала передним или задним копытом шест, это считалось штрафным очком. После первого раунда планки поднимали выше, и те лошади, что прошли раунд чисто, участвовали в дополнительном раунде. Очень быстро препятствия достигали высоты больше человеческого роста, увеличивая риск серьезных увечий. Иногда падал наездник, иногда лошадь, в самом худшем случае падали оба. Это было соревнование для рисковых, умелых и любящих адреналин.

После того как закончились соревнования в хантер-классе, Гарри приготовился участвовать в конкуре со Снежком. Он взял свою голубую попону, купленную в армейском магазине, сложил ее вчетверо и осторожно расстелил на спине серого, а затем сверху закрепил седло. В те времена было модно использовать мягкие седла, сделанные из шерсти – абсорбирующего материала, которые красиво выглядели и защищали спину лошади. Но такое седло стоило двадцать пять долларов, и де Лейеры не могли себе его позволить. Армейские попоны не отличались изяществом, но зато были дешевыми и функциональными. Гарри выяснил, что одеяло можно складывать и класть чистой стороной на лошадь четыре раза, прежде чем его придется стирать.

Расчесанный и вычищенный до блеска для своего первого выступления, Снежок выглядел похожим на городского франта, а не на рабочую лошадь. Его аккуратно постригли, а упряжь разобрали, тщательно удалили грязь и собрали заново. Гарри вставил в рот лошади мягкий трензель. Он осторожно засунул уши лошади под ремешок, затем затянул ремень на шее.

Лошадь была готова. Йоханна сидела на «отбеливателях», а дети столпились возле забора у ворот. Они хотели быть поближе, чтобы видеть, как лошади проезжают мимо и жуют удила.

Гарри не мог не заметить, что зрители прячут улыбки, завидев его. Он догадывался, что они думают: местная деревенщина затесалась на выставку высшей лиги по ошибке, у него нет ни единого шанса. В тот день на тренировочной арене все могли разглядеть и толстую голубую попону, и взлохмаченную голову лошади, и простую домотканую одежду молодого всадника, не соответствующую нью-йоркской моде. Удивление, граничащее с презрением, висело в воздухе.

Но Гарри с королевским спокойствием сидел верхом на своем сером, внимательно оглядывая арену. Посадку человека в седле нельзя сымитировать. Историки предполагают, что мифы о кентавре – наполовину человеке, наполовину лошади – основывались на существовании древних племен всадников, которые так хорошо держались верхом на своих скакунах, что люди, не знавшие верховой езды, принимали их за единое существо. Старая английская пословица гласит: «Покажи мне свою лошадь, и я скажу, кто ты». Обычный зритель, глядя на Гарри и Снежка, увидел бы лишь лошадь и всадника, оказавшихся не в том месте. Но внимательный наблюдатель заметил бы больше. Настоящему наезднику хватило бы одного взгляда, чтобы понять: эту необычную пару нельзя недооценивать.