Читаем без скачивания Синеглазая Касси - Кэтрин Спэнсер

Джо бросился вверх по лестнице и сдернул Имоджен со стремянки.

– Ну, знаешь ли, в гипсе от тебя будет мало проку!

Его глаза сердито сверкали, воздух вырывался из легких с яростным свистом. Ей было все равно. Они стояли на лестничной площадке, тесно прижавшись друг к другу, Имоджен чувствовала, как колотится под ее ладонью его сердце, ощущала тепло его тела. Она не касалась его с той самой ночи, что они гуляли у реки... Одно неуловимое движение, и она снова ощутила бы вкус его губ.

– Ты обнимаешь меня впервые после свадьбы, – прошептала она, скользя взглядом по его лицу и отчаянно пытаясь не восхищаться его мужественной красотой.

Джо чуть покраснел и опустил взгляд, и пронзительная синева скрылась за плотным черным занавесом его ресниц.

– Прекрати, Имоджен. У нас полно дел в ближайшие недели, и нечего все усложнять.

– Это все, что я значу для тебя? Осложнения? Неизбежное зло?

Он отстранил ее.

– Посмотрим на тебя через месяц, когда тебе надоест махать малярной кистью и ты поймешь, что обречена на скуку, принцесса. Ни вечеринок, ни великосветских приемов, ни ужинов в клубе. Да и меня ты вряд ли будешь часто видеть. Чтобы до зимы привести ферму в порядок, придется работать с утра до ночи без выходных.

– Я вышла за тебя замуж с широко открытыми глазами и не жду никаких развлечений. Ты мог хотя бы дать мне шанс показать тебе, чего я на самом деле стою, а потом уж выносить приговор.

Ему все это не понравилось, ни капельки не понравилось, но деваться было некуда. Дом еще совершенно не пригоден для жилья, а Касси должна быть счастлива здесь.

И не только Касси ему нужна. Ему нужна и Имоджен. Его жена. Женщина, которая последние две недели вставала с рассветом и готовила ему завтрак и ждала его с горячим ужином, когда он еле вползал в дом после заката. Женщина, которая каждую ночь спала на полу рядом с ним в ситцевой сорочке до пят, излучая слабый аромат духов.

Имоджен ни разу не пожаловалась, что на полу жестко спать. Лучше бы пожаловалась. Тогда бы он предложил купить большую двуспальную кровать. Однако после того, как она чуть не свалилась со стремянки, она даже не намекала на интимные отношения.

Она просто с утра до вечера красила потолки, оклеивала стены обоями, натирала полы, мыла окна. И Джо обнаружил, что, увлеченная работой, она время от времени медленно облизывает верхнюю губу кончиком языка. Интересно, как бы она отреагировала, если бы он сказал, что находит эту ее привычку очень эротичной?

Имоджен обычно работала в заляпанных краской шортах. Отгоняя опасные мысли, Джо старательно отводил взгляд от ее ног. Ее ногти, длинные, покрытые бледно-розовым лаком в день их свадьбы, теперь были коротко подстрижены, и он готов был убить себя за то, что не может предоставить ей те условия, к которым она привыкла.

Однажды – в тот день жара была особенно невыносимой – он вернулся домой и увидел, что Имоджен подстриглась. Волосы теперь не касались ее плеч, а открывали шею. Она выглядела на восемнадцать лет и заставила его мечтать о невозможном, например о том, чтобы повернуть время вспять и начать их отношения с чистого листа, с подвенечного платья и кружев, со всего, о чем мечтает женщина, когда думает о свадьбе.

С каждым днем дом становился все красивее и уютнее. Имоджен даже умудрялась выкраивать время, чтобы навещать Касси и Мону и привозить их на ферму.

В первый раз Джо, ничего не подозревая, как обычно, пришел домой пообедать и нашел их на веранде. Они ждали его за накрытым столом. Касси засыпала его вопросами о том, как тренируют лошадей, и когда он начнет учить ее верховой езде, и какой породы щенка они купят. С каждым новым визитом взаимная неловкость подтаивала, и настал день, когда Касси спрыгнула с крыльца и побежала ему навстречу и он поймал ее и обнял, а она прижалась к нему. Джо и не подозревал, что можно быть таким счастливым, до того момента, как, обвив его шею худенькими ручками, Касси чуть не задушила его. Чтобы скрыть ослепившие его слезы, пришлось притвориться, что в глаза попала пыль. К концу третьей недели Джо увидел в доме мебель и полдюжины огромных ящиков. Он обвинил Имоджен в том, что она нарушила договоренность и вложила собственные деньги, однако она уверила, что не вышла за рамки бюджета и потратила только то, что он ей оставил.

– Это невозможно, – не поверил Джо.

– Поездки по распродажам, барахолкам и антикварным ярмаркам были частью моей работы в Ванкувере. Если человек знает, что и где искать, то получается очень дешево.

– Ну ладно. Только не смей двигать тяжести без меня. Я приду сегодня пораньше и помогу тебе.

Пока Имоджен устраивала в буфетах сервиз из приданого невесты начала века, Джо расставил вокруг длинного дубового стола восемь тяжелых дубовых стульев и повесил старинную бронзовую люстру, которую Имоджен раскопала в подвале.

Потом она расстелила в гостиной толстый белый ковер, а Джо приволок и подтащил к камину темно-зеленый бархатный диван. Обстановку гостиной дополнил посудный шкаф с застекленными дверцами, брошенный предыдущими хозяевами. Джо уже собирался сжечь это облупившееся старье, но Имоджен его остановила. Она ободрала всю краску, натерла обнажившееся дерево воском до благородного сияния и заполнила сине-белой керамикой.

Во всех комнатах они оставили свободные места. Для вещей Моны, объяснила Имоджен, чтобы Мона чувствовала себя как в родном доме. И спальню Касси Имоджен не стала обставлять, чтобы девочка выбрала все по своему вкусу.

– Мне придется уехать на несколько дней, – объявил Джо в конце первой недели августа. – На конный аукцион в Нью-Джерси.

Джо хотел попросить Имоджен поехать с ним, даже подумал превратить эту поездку в нечто вроде медового месяца, однако Имоджен убила его надежду в зародыше. Он даже не успел сформулировать приглашение.

– Поезжай, конечно, и не волнуйся обо мне. У меня здесь хватит дел.

Хватит, чтобы не заметить его отсутствие?

Джо вернулся домой неделю спустя, проведя за рулем почти целые сутки, с рассвета до полуночи. Он спешил домой, потому что скучал по Имоджен! Смертельно скучал!

Был уже час ночи, когда он устроил в конюшне четырех новых лошадей. Стояла одна из тех изумительных августовских ночей, когда луна огромным серебряным блюдом висит в небе, усыпанном мириадами звезд. Джо остановился у парадного входа, глядя на свою землю, на поблескивающие в бледном лунном свете новые загородки пастбищ, на смутные очертания рощи калифорнийского ореха, в честь которой была названа ферма, на свежевыкрашенные сараи и конюшню.

Он создал больше, чем когда-либо надеялся, и все из-за девочки, которая до сих пор не знает, что он ее отец. И из-за жены, которую он так и не поцеловал после свадьбы.