Читаем без скачивания Дело полусонной жены - Эрл Гарднер

– Откуда вам это известно?

Свидетель застыл и умолк.

Мейсон улыбнулся:

– Вы доказали, что подверглись предварительной обработке, чего я, впрочем, и ожидал. А теперь я снова попрошу вас вытянуть руку так, чтобы вы могли прицелиться и выстрелить из револьвера.

Нехотя врач вытянул руку.

– Сможете ли вы попасть в цель, находясь в таком положении?

– Думаю, что смогу.

– А теперь возьмите, пожалуйста, в руку револьвер, который находится среди вещественных доказательств, и прицельтесь.

Свидетель стоял неподвижно, опустив руку и склонив голову.

– Не считаете ли вы, что удобнее поднять руку?

Свидетель неохотно приподнял руку.

Мейсон схватил свою рулетку и измерил расстояние от дула револьвера до кончика носа врача.

– Двадцать восемь и три четверти дюйма от дула до кончика вашего носа.

– Это правильно, – заворчал свидетель, – вы ведь приложили сантиметр к самому концу револьвера.

– Но когда вы говорили, что пороховые пятна появляются на коже при нахождении револьвера на расстоянии меньше двух футов от тела, вы ведь тоже имели в виду дуло.

– Да, пожалуй, так.

– Ведь не ваш нос оставляет пятна от пороха? Не правда ли?

В зале раздался смех, и судья призвал всех к порядку.

Прокурор заявил:

– Ваша честь, я считаю, что этот саркастический выпад ничем не обоснован.

– Это и не было задумано как сарказм, – кротко возразил Мейсон. – Свидетель только что сказал, как трудно выстрелить из револьвера, держа его в зубах, сказал вполне серьезно. И поэтому я считаю себя вправе спросить, не оставляет ли его нос пороховых пятен. Если же вы считаете, что его слова были саркастическими, то я позволю себе процитировать принцип: «Око за око, зуб за зуб». Но в данный момент я хочу получить точный ответ на вопрос: при каких обстоятельствах получаются пороховые пятна на коже жертвы?

Судья улыбнулся и добродушно произнес:

– Продолжайте, господа.

– Итак, – заговорил снова Мейсон, – человек, нажавший на револьверный спуск, должен был находиться на расстоянии четырех футов от шеи жертвы?

– Да, возможно, на один-два дюйма меньше или больше.

– По меньшей мере на расстоянии четырех или трех четвертей дюйма. Правильно?

– Да.

– И это минимально, – подчеркнул Мейсон.

Свидетель хранил молчание.

– Ну, а теперь скажите, допускаете ли вы, что след от удара, обнаруженный вами на голове покойника, был нанесен палкой длиной в четыре фута?

– Он мог быть нанесен палкой длиной и в двадцать футов.

– Правильно, однако нужно признать, что драться с помощью такой палки было бы весьма затруднительно, не так ли?

– Этого я не знаю. Я не убийца, а врач-медэксперт и могу говорить лишь о том, что мне удалось обнаружить.

– И вы никак не можете установить, был ли этот удар нанесен до выстрела или после?

– Не могу, но предполагаю, что это произошло одновременно или почти одновременно.

– Мог ли такой удар быть нанесен бейсбольной битой?

– Да, и любым другим предметом, не имеющим острых краев. Если это была бита, то обернутая чем-то мягким.

– Но какого размера была эта палка? Каков ее диаметр? Такой? – И Мейсон показал размер бейсбольной биты.

– Возможно, а может быть, и несколько меньший.

– Благодарю вас, – сказал Мейсон. – Это все.

Судья объявил перерыв. Мейсон отыскал в зале Деллу Стрит и Дрейка и вместе с ними направился к выходу.

Дрейк сказал:

– Это что-то свеженькое – этот удар по голове.

– Да. Но лучше помолчать, пока мы не найдем укромного местечка для нашего ленча. Пол, а у тебя нет ничего нового?

– Ничего, кроме того, что меня отшили. После ленча они вызовут для дачи показаний Эллен Кэшинг, которая изложит им мотивы убийства Шелби его женой.

– Мотивы убийства? – переспросил Мейсон, нахмурившись.

– Да, речь, видимо, пойдет об арендном договоре на добычу нефти, и тебе придется все это проглотить молча. Иначе она немедленно сообщит во всеуслышание, что подала на тебя в суд за клевету и нанесение морального ущерба.

– Понятно, – ответил Мейсон, – я буду очень осторожен.

Глава 19

Судебное заседание возобновилось в два часа дня. Бюргер торжественно вызвал для дачи показаний мистера Роберта Нокси, представив его как «звезду» обвинения.

Нокси занял свое место и объявил, что он является опытным экспертом по баллистике и охотно доложит суду все, что ему удалось установить в ходе расследования.

Через двадцать минут Бюргер получил возможность приступить к допросу:

– Я передаю вам кусочек свинца в форме пули с отметками на нем и спрашиваю, видели ли вы уже эту пулю и осматривали ли ее?

– Да, сэр, видел и тщательно осмотрел.

– Кто, где и когда дал вам ее?

– Я получил ее от доктора Стирлинга в морге, в комнате для вскрытий, он передал мне ее немедленно после извлечения из тела Скотта Шелби.

– Что это за пуля, мистер Нокси?

– Это пуля 38-го калибра, весом около ста пятидесяти гран. Она вылетает из дула со скоростью шестьсот девяносто пять футов в секунду и проникает в сосновую доску приблизительно на глубину четыре и семь восьмых дюйма.

Свидетель окинул взглядом газетных репортеров, чтобы убедиться, что они записали его слова, а затем с вызовом взглянул на Мейсона, словно говоря ему: «Попробуйте подстроить мне ловушку».

– А теперь скажите, – спросил Бюргер, – можно ли определить не только тип оружия, но и тот конкретный экземпляр револьвера, из которого выстрелена пуля?

– Да, сэр.

– Я передаю вам в руки револьвер номер 14581, представленный в суд как вещественное доказательство, и спрашиваю вас: из этого ли револьвера выпущена пуля, извлеченная из тела мистера Шелби?

– Да, сэр.

– Откуда вам это известно?

– Если вы хотите, чтобы я обосновал это утверждение, то предупреждаю, что это займет довольно много времени.

– Не имеет значения, – ответил Бюргер, – время у нас есть.

– Прежде всего, – сказал свидетель, – следует запомнить, что в канале ствола есть спиральные бороздки для придания пуле вращательного движения. В каждом стволе есть свои особенности, правда, весьма незначительные, однако прекрасно различимые под микроскопом. В канале ствола того оружия, которым пользуются, со временем появляются мелкие дефекты в виде царапин и вмятин. Пуля, вылетающая из дула, приобретает соответствующие отметины. Поэтому можно абсолютно надежно идентифицировать револьвер, из которого произведен выстрел. Когда мне дали в руки этот револьвер номер 14581, я произвел из него несколько выстрелов с экспериментальными целями. Один из выстрелов я направил прямо в воду, приняв меры к тому, чтобы не повредить головку пули. Затем я подверг все эти пробные стреляные пули микроскопическому обследованию и сделал серию фотографий с шести пуль, выпущенных из данного револьвера. Каждая пуля сфотографирована с двух сторон, поэтому я имею двенадцать снимков.

Оглядев присяжных, свидетель убедился в том, что его внимательно и с интересом слушают. Он открыл свой портфель и вынул оттуда дюжину фотографий.

– Это микрофотографии, то есть фотографии того, что видно под микроскопом. Я расположил их таким образом, чтобы вам было нетрудно сравнить их между собой. Каждая из этих шести сдвоенных фотографий сделана с разных пуль, каждая из которых вылетела из дула этого револьвера. А теперь, мистер Бюргер, я вручу вам еще один снимок, так сказать совмещенный, на котором видно, что все микроскопические царапины и вмятины на всех пулях абсолютно совпадают.

Бюргер заявил:

– Я прошу, чтобы все эти микрофотографии были приобщены к делу в качестве вещественных доказательств.

– Не возражаю, – сказал Мейсон.

В течение нескольких минут все представленные фотографии были зарегистрированы клерком и приобщены к делу.

– Ну а теперь, – снова заговорил Бюргер, возвращаясь к той фатальной пуле, которая вызвала смерть Шелби, – прошу вас, мистер Нокси, резюмировать ваши наблюдения и сообщить их здесь членам суда.

– Изучив микроследы на пулях, выстреленных из револьвера номер 14581, я принялся внимательно изучать ту пулю, которая была извлечена доктором Стирлингом из тела убитого. На этой пуле слегка деформирована головка, так как пуля попала в кость убитого. В остальном она не подверглась изменениям. Положив ее под микроскоп, я начал вращать ее и делать снимки. Затем взял сравнительный микроскоп и, вложив туда снимок одной из моих экспериментальных пуль и снимок исследуемой пули, сделал новый совмещенный снимок, на котором убедительно представлено полное совпадение микроскопических изменений. Эту фотографию я также принес сюда для рассмотрения в судебном заседании.

– Скажите, та фотография, которую вы мне сейчас передаете, сделана под совмещенным микроскопом? – спросил прокурор.

– Нет, сэр. Это две разные фотографии: слева с фатальной пули и справа с экспериментальной. Освещение было совершенно идентичным, и обе они сняты под одинаковым углом зрения. Сравнивая их, вы можете убедиться в том, что царапины и вмятины на обеих пулях идентичны. Этим с абсолютной достоверностью подтверждается, что фатальная пуля была выстрелена из этого револьвера.