Читаем без скачивания Н 3 (СИ) - Ратманов Денис

Так, хватит грузиться! Повлиять я могу лишь на две вещи — проследить, чтобы парней отпустили, и достойно провести бой. А для этого — включить читерский режим.

Интуиция велела этого не делать, придержать как оружие последнего шанса, ведь удалось мне победить опасных противников в Лиловске собственными силами, когда все было против меня. Здесь же организатор беспредельных боев, наоборот, на моей стороне, планирует на мне заработать и даже выплатить обещанное. Где же подвох? Почему не отпускает предчувствие опасности?

Ладно, «лучшего в мире» можно включить и в процессе. Я переоделся, проверил перчатки, наученный горьким опытом. С ними все было в порядке.

Здесь турнир проходил по тому же принципу, что и в Лиловске, только нас всех сразу не показывали публике. Те, кого вызывали на бой, так же не возвращались в раздевалку. Побежденный шел домой, победитель уходил в другое помещение.

Окон не было, возле двери дежурил охранник, и посмотреть бои не получалось. Потому, когда нас осталось всего десять человек, я уселся на лавку, тайком поглядывая на Александра Усика. Он нервничал и украдкой целовал распятье на шее. Посидев немного, я начал разминаться — ни места, ни времени на это не будет.

Конечно же, он хотел победить, но, похоже, в своей победе уверен не был. По меркам бокса он уже пенсионер, но в моей реальности этот боец был на пике формы и рвал молодежь на лоскуты.

Что я о нем знаю? В школе учился в Симферополе, на бокс пошел в четырнадцать лет. Жена-красавица, верующий, много кого победил, включая Джошуа. Выходит, одолев дубля Усика, я одолею дубля Джошуа?

Я покосился на Усика, сидящего на лавке. У него было такое лицо, словно он перемножал в уме многозначные числа.

Открылась дверь, вызвали номер первый и номер двадцатый. Усик поднялся, смерил взглядом оппонента — седовласого тренера с молодым лицом — и вышел.

Бой длился минуты три. Донеслись аплодисменты, а потом вызвали меня и кряжистого мужчину, всего какого-то квадратного, словно вылезшего из «Майнкрафта».

Пока шел к октагону, я смотрел на зрителей, выискивал парней. Заметил Жеку и Игната, машущих мне. А вот и Мика что-то прикладывает к побитому лицу. Микроба и Клыка не было, видимо, решили не рисковать и остались ждать снаружи.

Первую мою просьбу хитрый Хасан выполнил. Посмотрим, что будет дальше.

Турнир проходил на улице. Было темно и промозгло. Зрители ютились на убогих трибунах, а октагон освещали четыре прожектора, прикрепленные к фонарным столбам. Контраст с тем, что я видел в Лиловске, был разительным. Здесь даже ведущего не было! Только охранники, похожие на быков колхозных.

Наверное, ведущий отсутствовал, потому что вокруг была жилая застройка, и его ор привлекал бы внимание. Но нет, он все-таки появился и сказал странное:

— Дорогие родители! Приветствуем участника под номером 12, 14 лет!

Донеслись вялые аплодисменты.

— Участник под номером 24 гость из города Лиловска, 12 лет!

Ба-а, да я совсем маленький! Видимо, вторая цифра обозначала возраст. 2 = 20, 4 = 40. Кажется, ясно. Беспредельные бои замаскировали под какое-то юношеское соревнование, а тут, наверное, какая-то местная школа бокса или что-то типа того. Потому они и проходят так рано.

Мне хлопали так же вяло, как и противнику, только Жека и Игнат разорялись. Впрочем, вряд ли хоть кто-то из присутствующих, включая моих партнеров по команде, найдут на карте Лиловск.

— Порви его, Саня! — заорал Игнат.

Мы с противником пристально изучали друг друга, пытаясь предугадать, кто что из себя представляет. Мужчина был старше меня и ниже на полголовы, зато руки у него были длинными и мощными, как у орангутанга. И вообще он напоминал неандертальца, только был не косматым, а коротко стриженным.

Боксер? Борец? Каратист? Скоро узнаем. Хотел он понятно чего — быстро уделать щелкопера. Эх, дядя, в числе недооценивших меня ты где-то в конце длинного списка!

— Деритесь! — крикнул ведущий и уставился на нас, стоя вне клетки.

Полный беспредел, раже рефери нет! Это было в новинку и настораживало.

Мы неторопливо двинулись друг к другу, приблизившись на расстояние удара, противник нанес молниеносный прямой, я отклонился в сторону, попытался ударить по печени, но не достал. Этот питекантроп сделал одному ему ясные выводы и ринулся в атаку, нанося удары почти вслепую, но очень быстро.

Я едва успевал закрываться. Легкой победы захотел, Саня? У тебя еще Усик впереди.

Благо хоть ноги у этого неандертальца короткие, а вот у меня… Преимуществом я сразу же воспользовался, сделав подсечку и посадив его на колено. Мгновения хватило, чтобы скользнуть за спину, напрыгнуть сзади, блокируя руки ногами, перевернуть кувырком и взять его шею в захват. Публика взревела от восторга.

Противник побрыкался с полминуты и сдался. Мужчина отполз хрипя. Он яростно желал реванша. Я уставился на парней, которые аплодировали стоя, а на другом конце ряда в проходе стояли воровки Алие и Маша в сопровождении двух охранников и испуганно таращились на меня.

Помахав зрителям, которые будто осатанели, свистели, орали, рукоплескали, я вслед за охранником направился… не в раздевалку — в кабинет Хасана. Хозяин чебуречной стоял у выхода, глаза его сияли, а плазма демонстрировала пустой октагон во дворе, куда входили два бойца.

— Нашли воровок, — отчитался Хасан. — Буквально с поезда сняли. Еще бы минута — и ушли бы, твари!

Он хотел сказать, что-то еще, вроде как совсем детективную историю собирался выдать о дедуктивном методе поиска воровок, как дверь распахнулась, и в кабинет затолкали девчонок.

В холодном свете они выглядели гораздо старше двадцати лет. Увидев меня, они прижались к стене — длинная Маша и маленькая Алие. Если, конечно, это их настоящие имена.

Маша смотрела обреченно и больше всего не хотела получить по лицу. Видимо, обе рассчитывали, что их потреплют. И если бы я не считывал желания, можно было бы подумать, что они не в сговоре с Хасаном.

Но желания все-таки выдавали: Алие хотела от Хасана не тысячу рублей, а две. А еще хотела поскорее все закончить и исчезнуть, ведь клиенты ждут к восьми. Клиенты? Понятно… А говорили, что в СССР секса нет…

— Эх вы, — проговорил Хасан, — видели, какого человека обокрали? Не стыдно?

Длинная Маша брякнулась на колени, подошла ко мне так и пробормотала:

— Виноваты. Признаем. Можешь душить, можешь ударить, но только не в лицо!

Она зажмурилась, а я испытал неловкость, нехорошо на душе стало. Не придушить их хотелось, а по-отечески отчитать.

— Где наши вещи? — спросил я.

Маша не шевелилась, все еще ожидая удар. Господи, что за правила у них здесь!

— Встань, что я тебе, барин, что ли? Не буду я тебя бить… если украденное отдадите.

Маша не поверила своим ушам, Поднялась, отступила к стене, где стояла Алие, покосилась на Хасана.

— Они забрали. Все у них.

Хасан направился к столу, походя отвесил подзатыльник Маше, открыл ящик и начал поочередно доставать наши телефоны. Я взял свой, проверил заначку — деньги были на месте. В самом деле, зачем потрошить тайник, когда все равно украденное придется возвращать?

— Пусть все побудет у меня — для сохранности, — сказал Хасан, отправляя вещи в ящик.

— Парням хоть телефоны раздайте, — предложил я.

— Раздадим в девять часов пятнадцать минут, — улыбнулся Хасан. — Когда закончится турнир.

— А он закончится? — хмыкнул я. — Без судей отдельные поединки могут и затянуться.

Я хотел было настоять, чтобы Хасан вернул вещи, но понял, что бесполезно — организатор беспредельных боев твердо решил оставить наши вещи в заложниках.

Девчонки, понурившись, все еще стояли у стенки. А я смотрел на них и гадал, что же заставило их ступить на скользкую тропу, когда сейчас тысячи путей, как себя обеспечить. В этом СССР любой работающий человек — по факту небедный. Жаль девчонок, но наставлять их на путь истинный — себе дороже. Они сознательно сделали свой выбор.