Читаем без скачивания Инферно - Дэн Браун

— Чао, — произнесла хорошенькая блондинка, мило ему улыбаясь. Она протягивала сложенный лист бумаги, который он машинально у неё взял. Не успел он понять, что это всего-навсего поднятый с земли мусор, как женщина схватила его своими тонкими руками за запястье и надавила большим пальцем чуть ниже костной области его ладони.

Эрнесто почувствовал, будто нож перерубил ему запястье. За ощущением разреза ножом последовало оцепенение как от электрошока. Женщина сделала к нему шаг, постепенно усиливая давление, и боль стала циклически повторяться. Он отшатнулся назад, пытаясь высвободить руку, но ноги у него онемели и подкосились, он упал на колени.

Дальнейшее произошло мгновенно.

Высокий человек в темном костюме появился в дверях, проскользнул внутрь и быстро закрыл серую дверь за собой. Эрнесто потянулся за своим радиопередатчиком, но мягкая рука надавила у него за шеей и у него заклинило мышцы, так что ему осталось только пытаться ловить воздух, чтобы вздохнуть. Только женщина взяла передатчик, как приблизился высокий мужчина, обеспокоенный ее действиями так же, как и Эрнесто.

— Дим мак, — небрежно сказала она высокому мужчине. — Китайские болевые точки. В этом-то и причина, что они продержались три тысячелетия.

Мужчина смотрел в изумлении.

— Non vogliamo farti del male, — прошептала женщина Эрнесто, ослабляя давление на шею. — Мы не не хотим причинить тебе вред.

Как только давление ослабло, Эрнесто попытался вывернуться, чтобы освободиться, но давление сразу вернулось, и мышцы вновь застыли. Он задыхался от боли, будучи едва способным дышать.

— Dobbiamo passare[36], — сказала она по-итальянски, указывая на стальную решётку, которую Эрнесто, к счастью, запер за собой. — Dov’è la chiave?[37]

— Non ce l’ho. У меня его нет, — выкручивался он.

Мимо них к решётке прошёл высокий мужчина и рассмотрел механизм. — Здесь кодовый замок, — обратился он оттуда к женщине; акцент у него был американский.

Женщина присела перед Эрнесто, её карие глаза были холодны как лёд. — Какая комбинация цифр? — допытывалась она.

— Non posso![38] — ответил он. — Мне запрещено…

Что-то случилось с его позвоночником, и Эрнесто ощутил, как всё его тело обмякло. Через мгновение он лишился чувств.

Когда Эрнесто пришёл в себя, ещё несколько минут он ощущал, как теряет сознание и вновь возвращается в чувство. Он вспоминал о разговоре… опять режущая боль… может, его чем-то накачали? Всё было как в тумане.

Когда паутина сна развеялась, он увидел странное зрелище — его ботинки лежали на полу, шнурки были вынуты. Тут он ощутил, что едва может шевельнуться. Он лежал на полу со связанными сзади руками и ногами, видимо, при помощи шнурков из его ботинок. Он попытался закричать, но не смог. В рот был засунут один из его носков. Мгновение истинного страха, однако, наступило чуть позже, когда он посмотрел вверх и увидел, как в его телевизоре идёт футбольный матч. Я в своей каморке… Запертый в гроте?!

Эрнесто расслышал вдалеке звук удаляющихся по коридору шагов… потом он медленно затих и совсем смолк. Non è possibile![39] Каким-то образом блондинка заставила Эрнесто сделать то, чего он ни в коем случае не должен был делать — ради того его и наняли — раскрыть кодовую комбинацию замка ко входу в знаменитый коридор Вазари.

Глава 31

Профессор Элизабет Сински ощущала волны тошноты и головокружения, подступающие теперь все чаще. Она тяжело откинулась на заднем сиденье фургона, припаркованного перед дворцом Питти. Сидящий рядом солдат поглядывал на нее с растущей озабоченностью.

Мгновением ранее солдатская рация прокричала что-то о галерее костюмов, вызволяя Элизабет из темноты ее разума, где ей снилось зеленоглазое чудовище.

Она вновь оказалась в затемненной комнате Совета по международным отношениям в Нью Йорке, слушая маниакальный бред таинственного незнакомца, который пригласил ее туда. Призрачный человек расхаживал в передней части комнаты — долговязый силуэт на фоне вызывающего ужас изображения множества обнаженных и умирающих, по мотивам дантовского ада.

— Кто-то должен вести эту войну, — заключила фигура, — или это — наше будущее. Математики это гарантируют. Человечество сейчас толпится в чистилище промедления и нерешительности и личной наживы… но круги ада прямо под нашими ногами только и ждут, чтобы поглотить нас всех.

У Элизабет и так голова шла кругом от чудовищных идей, которые этот человек успел ей выложить. Не в силах больше этого терпеть, она вскочила на ноги.

— То, что вы предлагаете, просто…

— Наш единственный оставшийся вариант, — прервал ее мужчина.

— На самом деле, — ответила она, — я хотела сказать «преступление»!

Мужчина пожал плечами.

— Дорога в рай проходит прямо через ад. Данте учил нас этому.

— Вы сумасшедший!

— Сумасшедший? — повторил мужчина с возмущением в голосе. — Я? Думаю, что нет. Сумасшествие это Всемирная организация здравоохранения, которая созерцает ад и отрицает, что он существует. Сумасшествие — это страус, прячущий голову в песок, когда стая гиен окружает его.

До того, как Элизабет успела вставить слово в защиту своей организации, мужчина поменял изображение на экране.

— И говоря о гиенах, — сказал он, указывая на новое изображение. — Вот стая гиен, в данный момент окружающая человечество… и они быстро приближаются.

Элизабет с удивлением увидела перед собой знакомое изображение. Это был график, опубликованный ВОЗ в предшествующем году, очерчивающий ключевые проблемы окружающей среды, которые по ее мнению оказывают наибольшее влияние на здоровье человечества.

Список содержал, среди прочего: потребность в чистой воде, глобальное потепление, разрушение озонового слоя, истощение ресурсов мирового океана, исчезновение видов, загрязнение атмосферы, вырубка лесов и глобальный уровень мирового океана.

На протяжении прошлого века все эти негативные факторы росли. Однако, теперь они ускоряются ужасающими темпами.

Элизабет отреагировала так же, как и всегда, когда она видела этот график — ощущением беспомощности. Как учёный, она верила в пользу статистики, а этот график изображал перед ней леденящую картину не такого уж далёкого будущего… и очень даже близкого.

Множество раз в жизни Элизабет Сински преследовало осознание неспособности иметь детей. И всё же, увидев этот график, она почти почувствовала облегчение от того, что не подарила этому миру ребёнка.

И такое будущее я уготовила бы своему ребёнку?

— В последние пятьдесят лет, — вещал долговязый, — грехи наши перед матушкой-природой росли в геометрической прогрессии. — Он сделал паузу. — Я боюсь за душу человеческую. Когда ВОЗ опубликовала этот график, крупные политики, биржевые брокеры и специалисты по охране окружающей среды провели экстренные встречи на высшем уровне. Все они пытались уяснить, какие из этих проблем наиболее тяжёлые и какие мы действительно имеем надежду разрешить. А итог? Между нами, они схватились за голову и разрыдались. А публично они уверяют нас, что вырабатывают решения, хотя проблемы и сложные.

— Это действительно сложные проблемы!

— Чепуха! — вспылил мужчина. — Вы прекрасно знаете, что этот график отображает простейшую взаимосвязь — функцию всего одной переменной! Каждая линия на этом графике растет прямо пропорционально одной величине — величине, которую все боятся обсуждать. Населению Земли!

— Вообще-то, я думаю, это немного…

— Немного сложнее? Вовсе нет! Нет ничего проще. Если хотите больше чистой воды на душу населения, вам нужно, чтобы на земле было меньше людей. Хотите уменьшить выхлопы от машин — нужно меньше водителей. Хотите воспроизводства рыбы в океане — нужно, чтобы меньше людей ели рыбу!

Он свирепо смотрел на нее сверху вниз, его речь становилась все более решительной.

— Откройте глаза! Мы находимся на краю гибели человечества, а наши мировые лидеры сидят в залах заседаний, заказывая разработки о солнечной энергии, вторичной переработке и гибридных автомобилях? Как это Вы — высокообразованная женщина-ученый — не видите? Разрушение озонового слоя, недостаток воды и загрязнение не являются болезнью — это симптомы. Болезнь — это перенаселенность. И если мы не столкнемся лицом к лицу с мировым населением, значит наши действия подобны накладыванию пластыря на быстро растущую раковую опухоль.

— Для вас род человеческий подобен раковой опухоли? — допытывалась Элизабет.

— Рак — это всего-навсего здоровая клетка, которая стала неуправляемо размножаться. Я понимаю, что мои идеи кажутся вам неприятными, но смею вас заверить, что альтернативу этому вы сочтёте куда более приятной, когда она настанет. Если мы не предпримем решительных действий, то тогда…