Читаем без скачивания Плевать на все с гигантской секвойи - Екатерина Вильмонт

– Папа, а ты знаешь, что эти дядьки про маму сказали? Баба – закачаешься! Вот!

Марина расхохоталась, а Михаил Петрович нахмурился.

– Мам, давай сыграем, а? Надо же обновить стол!

– Да что ты, нам пора собираться, мы же едем в гости к Мишиной маме. Беги умойся, причешись, надень чистые шорты и синюю рубашку.

– Мам, скажи, а она теперь будет моей бабушкой?

– Нет.

– Почему?

– Мне трудно это объяснить, я просто не знаю, как получится… Как вы друг другу понравитесь, может, ты и сам не захочешь, чтобы Татьяна Григорьевна была твоей бабушкой…

– Ты думаешь, она противная?

– Ничего я не думаю. Только прошу тебя – веди себя прилично, не шуми и не вздумай называть ее бабушкой.

– Ма, я что, болван совсем? Или малютка дурацкая? Сам понимаю. А папу папой можно называть?

– Думаю, да. Папа же тебе разрешил…

– Ну и ладно! Хотя вообще-то бабушку иметь тоже бы неплохо, наверное… У меня ж ни бабушки, ни дедушки ни одного, а у Леньки Тимофеева две бабки, два деда, да еще два папы!

– Это уж перебор, столько человеку не нужно, – засмеялась Марина. – Тебе теперь тоже грех жаловаться, мама, папа, и Алюша вполне сойдет за двух бабушек и одну тетку.

Мишка убежал в дом. Марина пошла за ним. Михаил Петрович, свежевыбритый, пахнущий одеколоном, сидел в качалке на веранде и читал газету.

– Маричка, ты еще не готова? Нам скоро ехать! Надо еще купить цветов, вина…

– Миша, я не знаю, что мне надеть.

– А что хочешь, я лично обожаю тебя во всех видах.

– Так то ты лично, а я не знаю…

– Волнуешься?

– Конечно.

– Тогда надень то, в чем чувствуешь себя вольготнее…

– Вольготнее всего я чувствую себя в этом сарафане.

– Это уж чересчур, – засмеялся он и привлек ее к себе. – Не бойся, маленькая, никто тебя не съест. Я уверен, вы с мамой найдете общий язык.

Он тоже волнуется, поняла Марина. Впрочем, и я бы на его месте волновалась.

– Лина, не хватай со стола куски!

– Миночка, я хочу есть, а тут такие ароматы!

– Наберись терпения, твой брат человек пунктуальный и придет ровно в три.

– Ах, боже мой, Миночка, как будто ты не знаешь, что мужики существа зависимые и несамостоятельные. Вика была пунктуальна, и Мишка тоже, а может, эта мадам всегда опаздывает на два часа. Тогда и мой братец начнет опаздывать.

– Не выдумывай! И вообще, ты постепенно превращаешься в мужененавистницу.

– За что их любить? Существа второго сорта!

– Вот даже как? – засмеялась Мина Оскаровна, маленькая, пухленькая, на удивление уютная женщина. – То-то я смотрю, мужики у тебя не переводятся…

– Да это же так, для подзарядки…

– Для чего? – не поняла Мина Оскаровна.

– Для подзарядки. Как заряжают, к примеру, сотовый телефон, вот и я пересплю с мужиком, вроде и подзарядилась… А больше они ни на что не годятся.

– А любовь?

– И ты туда же! Какая там любовь? Где ты ее видела?

– Вот сегодня надеюсь увидеть. Где там твоя мать запропастилась?

– Марафет наводит. Хочет сразить Мишкину пассию своей молодостью.

– Что ты иронизируешь? Танюша и вправду удивительно моложава, ей никто ее лет не дает. Не то что я. Я уже старушка, хоть бодрая пока, слава богу, а Танюша у нас просто немолодая дама. Чувствуешь разницу?

– Немолодая дама – это я, а мама пожилая, – со смехом уточнила Лина.

– О чем это вы тут судачите? – спросила, входя в комнату, Татьяна Григорьевна.

– Танечка, ты выглядишь сногсшибательно!

– Да, мама, это факт! Кстати, уже без трех минут три.

Мина Оскаровна подошла к окну.

– Приехали! – возвестила она.

Дамы выбежали на балкон.

Первым из машины выскочил Мишка.

– О, ребеночек уже большой! – отметила Лина. – А вот и мадам. Надо же, росточком не вышла, Мишке до плеча еле достает, и то на каблуках. Раньше он любил жердей.

– Не выдумывай, Вика совсем не жердь, – напомнила Мина Оскаровна.

Михаил Петрович сразу заметил оживление на балконе. Но не подал виду и ничего не сказал, чтобы не пугать Марину. Роскошный букет роз доверили нести Мишке. Марина хотела купить лилии, но Михаил Петрович настоял на розах. «Мама всем цветам предпочитает розы». В лифте он шепнул Марине:

– Маленькая, не бойся и плюй на все с гигантской секвойи!

К середине обеда Марина успокоилась. Татьяна Григорьевна очень ей понравилась. Она вела себя непринужденно, была приветлива, внимательна и весела. Мина Оскаровна излучала радушие и совершенно влюбила в себя Мишку. Лина, правда, держалась холодновато, но вежливо, этого вполне достаточно, без ее любви мы прекрасно обойдемся, решила Марина и окончательно успокоилась. Обед был фантастический, Марина искренне всем восхищалась, а уж когда Мина Оскаровна подала свой знаменитый торт, восторгу не было предела. В семь часов, сытые, довольные, они покинули гостеприимный дом, условившись, что в следующие выходные дамы приедут к ним на дачу на шашлыки.

– Ну вот видишь, все прошло отлично! – ликовал Михаил Петрович. – Мама и Мина от тебя в полном восторге, не говоря уж о Мишке! Мина просто глаз с него не сводила! Ты успокоилась?

– О да, вполне!

– Ну что вы скажете? – спросила Лина, едва гости вышли за дверь.

– Мне она понравилась! – сразу заявила Татьяна Григорьевна. – Она немного зажатая, но это естественно в такой ситуации, хуже было бы, если б она вела себя, как теперь говорят, отвязанно. А мальчик просто очаровательный.

– А как Миша ее любит, вы заметили? – вздохнула Мина Оскаровна. – Он на нее не надышится. Дай им Бог счастья. И как быстро у них все сладилось…

– Боже, ну нельзя же быть такими наивными! – сердито воскликнула Лина.

– Что ты имеешь в виду? – сбрасывая с ног туфли на высоких каблуках, спросила Татьяна Григорьевна.

– Вы что, верите в эту идиотскую легенду? Ах, как романтично! Восемнадцать лет неземной любви! Это все липа, лажа полная!

– Линочка, никто не говорил о неземной любви, но, видимо, все-таки та встреча на речном трамвайчике была судьбоносной…

– Боже мой, Мина, нельзя столько смотреть телевизор! – раздраженно перебила ее Лина. – Ты еще скажи, что это было пафосно! Или культово! Кошмар какой-то! Неужели вы все приняли за чистую монету? Наивные души! Это же идиотские сказки для олигофренов в стадии дебильности!

– Лина, веди себя прилично! – одернула ее мать.

– Ну нет, с меня хватит, я и так уж весь обед вела себя прилично, в надежде, что вы тоже все поймете!

– Да что такое мы должны были понять? Скажи уж наконец, если тебя так распирает!

– Вы мальчишку видели? Это же вылитый Мишка в детстве! У них давняя связь, она прижила от него мальчишку, а теперь сумела окрутить моего братца, вероятно именно сыграв на его желании иметь сына. Он его уже папой зовет, заметили? Это неспроста! И назвали мальца тоже Михаилом, в честь папочки.

– Ну знаешь ли, Михаил такое распространенное имя… – как-то испуганно пролепетала Мина Оскаровна.

– Мама, а ты что молчишь? Неужели не видишь сходства?

– Ну некоторое сходство есть, но не такое уж разительное. Вероятно, отец мальчика был того же типа, что и Миша. По-видимому, Марине нравятся мужчины именно этого типа, только и всего!

– Чепуха!

– Ну допустим, что ты права. Тогда скажи на милость, за каким чертом в наше время выдумывать всю эту романтическую чепуху? Почему бы прямо не сказать: так, мол, и так, мы давно любим друг друга, у нас растет сын и мы наконец можем быть вместе?

– Откуда я знаю, почему они это делают? Мало ли что у них за соображения, может, эта Марина хочет поиметь что-то от своего заграничного мужа или у нее какие-нибудь квартирные проблемы…

– Лина, почему ты во всем видишь только корыстные мотивы? – спросила Мина Оскаровна.

– А вы видели эту особу? Холодная, как ледышка, наверняка расчетливая и корыстная стерва. Мне жаль Мишку, старый дурак, попал как кур в ощип, уж она его ощиплет будь здоров!

– Пока что я вижу, что общипала его Вика, он забрал только книги и кота и пошел в примаки к любимой женщине, – резко прервала дочь Татьяна Григорьевна.

– Вика ничего не требовала!

– А ей и требовать не пришлось! Миша как порядочный человек оставил ей все, хотя мог бы, к примеру, разделить квартиру или вовсе оставить Вике дом, а квартиру взять себе, так нет, он еще и Туське квартиру купил!

– Тоже мне квартира! Просто клетушка! Мог бы что-нибудь получше для единственной дочки подыскать. Небось ему эта ведьма зеленоглазая не позволила.

– Линка, ты чего так бесишься? – поинтересовалась Татьяна Григорьевна. – Можно подумать, это ты его брошенная жена!

– Просто мне жалко Вику, жалко Туську… Я их люблю, я к ним привязана…

– Ну и на здоровье! Я тоже люблю Туську, но она вовсе не несчастная, обделенная падчерица. А Марина мне понравилась. Она любит Мишу, я это почувствовала. И то, что ты тут наплела, – чепуха! Все, закрываем тему! Лично я собираюсь на следующей неделе поехать к ним на дачу! Мина, ты со мной поедешь?