Читаем без скачивания Кровавый след - Юрий Кузнецов

– Сотни две или три, – вставил Леша.

– Это сколько же в зеленых? – спросил я.

– Пятьдесят пять, – скороговоркой подсказала Лида.

– Пятьдесят пять и пять, – словно не заметив ее взгляда, отсчитывал я. – Итого – шестьдесят. Вот, возьмите…

Я протянул ей деньги.

– Ну как же вы! – пробормотала она и тут же выхватила протянутые доллары, продолжая кокетливо улыбаться.

Она поднялась с табурета и направилась к выходу.

– Ладно, вы тут отдыхайте, а мне нужно собираться, – сказала она. – Если что понадобится, заходите.

– Спасибо за все, Лидочка, – поблагодарил я. – А вы с нами не посидите?

– Нет, нет, спасибо, – пролепетала она и выпорхнула из квартиры.

Я услышал, как она захлопнула дверь.

– Давай выпьем, Витек, – тут же наполнил рюмки Терехин.

– Давай, – согласился я, – за встречу. Ты меня провожал, ты меня и встречаешь.

И я следом за ним выпил.

– Не понимаю, – пожал плечами Леша, – о каких проводах и о какой встрече ты говоришь?

– Три года назад, – напомнил я. – Что? Ты забыл? Мы с тобой в «Витязе» выпивали.

– В «Витязе», – начинал вспоминать он. – Что-то припоминаю, но очень смутно.

– Ты тогда уволился и устроился в охрану в ресторан, – снова подсказал я.

– И что?

– Я тогда собирался в дальнюю дорогу, зашел в ресторан и встретил тебя, – стал рассказывать я. – Правда, не хотел говорить тебе, что уезжаю. Ну вот, теперь я вернулся, через три года и пять месяцев.

– Это так давно было? – удивился он. – И где же ты пропадал все это время?

Он взял бутылку и снова налил. Я следил глазами за его движениями и продолжал:

– Сидел. Сначала у моджахедов, потом у таджикских боевиков, потом пахал, как папа Карло, в каменоломнях.

– Давай выпьем, – перебил он меня и поднял рюмку: – За твое счастливое возвращение.

И выпил. Мне показалось, что он невнимательно слушает меня или совсем не хочет слушать то, о чем я говорю.

– Ты подожди пить, – повысил я голос. – Ты сначала выслушай меня.

– М-мгу, – кивнул он, нажимая на салат.

– Тебя что, не удивляет, каким образом я оказался в плену у моджахедов?

– У кого? У моджахедов? – переспросил он и уставился непонимающим взглядом.

– Да.

– А как ты там оказался?

– По милости Филатова, – понизив голос, ответил я. Он отложил в сторону вилку.

– Так ты продолжал работать на него? – удивился он.

Я ответил кивком.

– И что же на этот раз ты должен был сделать?

– Проникнуть в оппозицию и убрать лидера, – ответил я.

– И что?

– Он меня сдал, – спокойно ответил я.

– Сдал?!

– Да.

– Но этого не может быть? – не верил Терехин. Он оживился и даже, как мне показалось, немного протрезвел.

– Я тоже не мог поверить в это.

– А как ты тогда узнал? – не понимал он.

– Они меня пасли. По плану я должен был завербоваться в Турции и проникнуть в Таджикистан через Афган.

– Ну, это-то понятно, – согласился с легендой Леша. – А что дальше? Ты говоришь, они тебя пасли? От самой Москвы?

– Нет, – ответил я. – Они упали мне на хвост уже в Афганистане. Моджахеды подарили меня таджикским оппозиционным боевикам. Не знаю, слышал ли ты о том, что в августе девяносто второго там грохнули Генпрокурора?

– Что-то припоминаю, – сказал задумчиво Терехин. – И что?

– Это сделали они, – продолжал я. – Я не мог понять, зачем я им понадобился? Но когда оказался за решеткой, понял. Они сделали меня козлом отпущения: убили прокурора, а меня подбросили, как убийцу. Тупые чурки тут же состряпали дело и засадили меня не то на тринадцать, не то на пятнадцать лет.

– А что было потом? – спросил Терехин, наливая очередную порцию водки.

– Потом был ад, – произнес я в задумчивости. – Самый настоящий ад. Мне даже казалось, что я не вынесу, погибну и останусь неотмщенным. Но судьба была милостива ко мне, предоставив, может быть, единственный шанс. И я воспользовался им.

– И что?

– Как что? Теперь я здесь, хочу встретиться с ними лицом к лицу. Я хочу посмотреть им в глаза, а потом предложить возможность испытать на собственной шкуре те «прелести», которые перенес я. Я хочу…

– Ты хоть понимаешь, что тем самым ставишь себя вне закона? – перебил меня Терехин.

– Да.

– А как же жена, как твоя семья?

– У меня нет больше семьи, – ответил я. – Марина живет с другим мужчиной. В общем, она отказалась от меня.

– Ты не шутишь? – не поверил он.

– Вчера я был у нее.

– Да-а, – задумался Терехин, а потом спросил: – С чего же ты хочешь начать?

– За этим я к тебе и пришел.

– За чем «за этим»? – не понял он.

– За советом, за помощью.

Он взял рюмку, быстро осушил ее и погрузился в размышления. Я знал, что ему нужно время подумать. Я выпил еще водки, закусил, ожидая ответа Терехина.

– Ну, что скажешь? – я не выдержал долгой паузы.

– Не нравится мне твоя затея, Витек, – рассудительно произнес он, опустив глаза. – Тебе ли не знать, что с этим не шутят.

– С чем не шутят?

– С аппаратом, в котором ты работал. Я тебя еще тогда предупреждал, что это опасная штука… Ты хочешь, чтобы я помог тебе?

– Да.

– Ты только правильно пойми, – продолжал он. – Я не трус, мне даже не за кого бояться. У меня нет семьи, жизнь паршивая настолько, что я не задумываясь рискнул бы.

– Что же тебя останавливает?

– Бессмысленность, – тут же ответил он и посмотрел мне в глаза. – Понимаешь, это самый настоящий абсурд. Ты не сможешь противостоять машине. Это равносильно тому, что ты встанешь на рельсы и попытаешься остановить скорый поезд. Как только они унюхают, что ты замыслил недоброе против них, тебе конец. Нам конец…

– Ты, конечно, прав, – согласился я. – Скорый поезд бессмысленно пытаться остановить на полном ходу. Но зачем становиться на рельсы?

– А как же? – переспросил он и сам же ответил: – Взорвать путь? Или дернуть стоп-кран?

– Хотя бы и так. Или перевести стрелки. Пусть поезд мчится на всех порах в тупик.

– Это глупо, – закачал головой он. – Глупо и бессмысленно. Тебя раздавит еще до того, как ты попытаешься что-то предпринять.

– Значит, я так понял, ты отказываешься? – прямо спросил я.

– Я не отказываюсь, – пояснил он. – Но даже теоретически не вижу положительного результата от подобной затеи. Это гибельная авантюра.

– Тогда хотя бы помоги с жильем, – сказал я. – Посоветуй, где найти укрытие.

– Это всегда пожалуйста, – ответил он. – Я дам тебе ключи от своей дачи. Ты же помнишь, где она находится?

– Да.

– Я не был там сто лет, – признался Леша. – Правда, сдавал ее два года, а в этом решил сам поработать на земле. Но из-за запоев так и не получилось. Можешь там остановиться.

– У тебя, по-моему, и машина была?

– Была, – ответил Терехин. – Она и сейчас есть. Тоже на даче стоит. Правда, что-то там не фурычит в ней. Думал, отложу денег, подремонтирую и продам.

Да так она там и ржавеет, если никто не угнал.

– Будем надеяться, – повеселел я. – Так я возьму, попользуюсь?

– Бери, если сумеешь починить. Напомнишь, чтобы я ключи тебе потом дал.

Он сделал небольшую паузу и добавил:

– И все-таки, Витек, я бы тебе не советовал переходить дорогу нашему доблестному ведомству. Не пробьешься. Смена вывесок и названий не поменяла сути этого учреждения.

– Не боюсь, – улыбнулся я ему, давая понять, что лучше не продолжать. – Где наше не пропадало? Ну, давай, на посошок, и я побежал. Нужно еще многое успеть. Выпил, поговорил с тобой – и голова перестала болеть. А то после вчерашнего перепоя тяжко было.

Мы выпили по последней, и я ушел. Мне хотелось наведаться еще по одному адресу, по которому меня не ждали, но где бы я хотел сам побывать. После двух дней, полных разочарований, я хотел убедиться, что не все так плохо, как кажется, и я имею право на успех, пусть не полный, но зато реальный.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

(13 июня, вечером)

Я отправился за город, на дачу Терехина, которая становилась теперь для меня временным прибежищем. Целый день я провозился с «Жигулями», пока не отремонтировал машину. Когда она была исправлена, я занялся поисками бензина, потому что бак был пуст. Мне повезло. Сосед Терехина по даче продал мне ведро бензина, и я, заправив машину, отправился в Москву.

Купив огромный букет алых роз, я въехал во двор дома и остановился на площадке. Я сидел в машине и думал о том, стоит ли подниматься в квартиру. За последние два дня я убедился в правоте Сангака: в подобной ситуации следует рассчитывать только на себя, на свои силы, не полагаясь на других. И все-таки я не смог удержаться, чтобы не приехать по этому адресу. Я чувствовал какое-то странное притяжение к этому дому, ведь именно отсюда я ушел воскресным днем три года и пять месяцев назад.

Женя возвращалась домой позже обычного. Я взглянул на часы. Они показывали почти девять вечера. В моей голове быстро созрел план.