Читаем без скачивания Те, кого нет - Иви Тару
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если кто и следил за ней, то очень умело. Во всяком случае, Лика никого не заметила, хотя усиленно путала следы: меняла вагоны, поезда и направления. «Ладно, будем считать, что от хвоста я оторвалась», — с каким-то азартом решила она и перешла на красную линию метро. От Ленинского проспекта до дома она шла почти спокойно и только на подходе к дому снова заволновалась. Но почему бы ей не забежать к Насте для начала, узнать, что тут и как? Лика резко свернула и пошла к высотке, где жила Настя. И чуть было не ввалилась к ней в облике рыжей девчонки. К счастью, вовремя вспомнила и вернула своё лицо.
* * *
— Ой, — сказала Настя, открыв дверь, — нашлась? Тут тако-о-о-е было!
— Верю, — Лика через силу улыбнулась. — А у тебя поесть нечего? А то, боюсь, дома меня не сразу покормят.
— Да, конечно, — Настя потащила её на кухню. — Вот тут в холодильнике много чего. Ты пока ешь, я сейчас приду.
Лика с благодарностью кивнула. Хорошо, что они с Настей не поссорились. В смысле помирились. Лика тоже виновата в том, что произошло. Она налила чая, отрезала кусок колбасы и положила его на булку. Ещё никогда простой бутерброд не казался ей таким вкусным.
— Ты моим звонила? — спросила она, когда Настя вернулась.
— Что? — подруга, казалось, не расслышала вопроса. — Ах да. Звонила, конечно. Мать твоя чуть душу из меня не вытрясла. Не верила, что не знаю, где ты. Думала, покрываю тебя. Ну, как обычно, — она слабо улыбнулась.
Лика вздохнула. Да, столько лет вместе, чего только не пережили и всегда прикрывали друг дружку. Неужели последняя ссора всё же не прошла бесследно для обеих? Настя, похоже, тоже чувствовала себя не в своей тарелке.
— Прости меня, — сказала Лика, — за ту историю. По-дурацки вышло.
Настя махнула рукой и принялась отщипывать кусочки мякиша от батона. Лика удивилась: Настя не ела булку лет с тринадцати, чтобы не поправляться. И завидовала Лике, которая ела что попало, и ни грамма не прибавляла.
— Ты мне расскажешь, что у тебя случилось? — неуверенно спросила Настя.
Лика посмотрела на неё и кивнула. Да, расскажет. Но не сейчас. Сначала надо попасть домой, выдержать бурю родительского гнева, попытаться успокоить их и вместе решить, что теперь делать.
— Я с тобой пойду, — Настя решительно тряхнула головой. — При мне не будут так сильно ругать. Твоя мама меня любит.
— Спасибо.
Лика и правда была благодарна, и правда побаивалась идти домой. Страшно было не то, что будут ругать, а то, что мама будет плакать, и Лика при этом будет чувствовать себя последней свиньёй.
— Пошли, — она встала. — Пропадать так с музыкой.
На улице Настя схватила Лику за руку.
— Давай через пустырь, так быстрее.
Они прошли через соседний двор и вышли к низкому кирпичному строению. Лика как-то не задумывалась, что это. Может, трансформаторная станция какая-то. За ней начинался небольшой пустырь, где порой собирались местные алкаши. Настя внезапно остановилась, продолжая крепко держать Лику за руку.
— Что? — обернулась та, и поразилась бледности подруги.
— Прости, Лик, — не смотря в глаза и кусая губы, сказала Настя: — Я не хотела. Но они заставили. Я не виновата. Они обещали, что жизни мне не дадут, что изобьют так, что ни один хирург не поможет.
Боковым зрением Лика увидела тень и резко повернулась. За её спиной стояли двое. Лика шагнула назад. Но и с той стороны тоже кто-то стоял.
— Молодец. Хорошая девочка, — сказал Роман. — Поступишь в институт, возьму над тобой шефство. А теперь иди отсюда. И вякнешь кому — тебе не жить. Поняла?
Лика повернула голову к Насте. Та стояла соляным столпом, нелепо вытянув вдоль тела руки с напряжёнными пальцами.
— Настя? — позвала Лика еле слышно, потому что голос вдруг предал её.
— Прости, — произнесла та одними губами и рванула с места.
Не успела Лика даже проводить её взглядом, как её сбили с ног точным ударом. Она скорчилась на земле. Ещё один удар в живот перехватил дыхание. Она глотала ртом воздух. Сильным рывком её поставили на ноги.
— Тащи туда, — прошипел Роман, — а то увидит кто.
Лику волокли на пустырь, и она даже не пыталась кричать. Только одна мысль билась в висках: «Настя меня предала. Предала. Предала…»
— Ну, что, подруга, как расплачиваться будешь? — Её припечатали спиной к кирпичной стене с такой силой, что она почувствовала, как внутри стукнулись друг о друга позвонки.
— За что? — спросила Лика и подняла голову.
— Ха! — Роман указал на неё своим дружкам, стоявшими рядом. — Девочка не понимает, что крутить динамо уже вышло из моды? Что за это теперь предъявляют? — Он тряхнул её ещё раз. Голова у Лики мотнулась из стороны в сторону, как у тряпичной куклы.
— Да чего ты с ней церемонишься! — сказал круглоголовый Алекс. — Пусть отрабатывает.
— Прямо здесь? — ухмыльнулся Роман.
— А чего бы и нет? Посмотри на неё — подержаться не за что. Пусть хоть на коленочках постоит. Не размокнет, чай.
Парни весело заржали, предвкушая потеху. Лика замерла, не до конца понимая, что они хотят с ней сделать. А догадавшись, дёрнулась изо всех сил и тут же получила под дых. В глазах потемнело, грудную клетку скрутило болью, Лика хватала воздух ртом и не получала его.
— Ну что, поняла, что от тебя требуется? — Роман схватил её сзади за волосы и нагнулся близко-близко, так что она увидела его красивые голубые глаза.
Она зацепилась за эти глаза, как за что-то единственно реальное, за что можно зацепиться и вытащить себя из этого водоворота боли. И боль отпустила, Лика вдохнула вожделенную порцию воздуха и выцедила с гневом:
— Ты мразь! Фашист вонючий!
— Я мразь. Фашист вонючий, — повторил Роман, не отрывая от неё взгляда.
— Отпусти меня!
Роман послушно разжал пальцы и выпрямился. Он стоял неподвижно и смотрел на Лику не мигая. Она медленно сделала шаг назад. Парень не двинулся.
— Эй, ты чего? — окликнул его Алекс.
