Читаем без скачивания Украина. Двойка по истории - Герман Марков

Историк и политический деятель, член Центральной Рады Дмитрий Дорошенко (1882—1951), имея ввиду успехи советской власти в «украинизации» 1920-х годов, писал в своих воспоминаниях: «Теперь понятие нации безмерно расширилось, и собственно сама нация украинская только теперь начала формироваться и выкристаллизовываться». В этих словах звучит признание, что реально украинская нация начала складываться только после революции 1917 года стараниями большевиков, которые приложили к этому делу всю свою революционную страсть, настойчивость и марксистскую волю. Но даже в наше время бывший президент Украины Л. Кучма, доказывая, что «украинцы искони были отдельным народом от русского», в то же время признаёт: «процессы «консолидации украинской нации пока еще далеки от завершения» и даже «мы до сих пор не до конца поняли, кто мы такие». [10]

Какая может быть «консолидация» между националистическими батальонами Правого сектора, сформированными из бандеровцев Галиции, и уничтожаемым ими населением Донбасса? Да и разве поймёшь, кто ты действительно есть при такой фальшивой историографии! Разве можно современному националисту-бандеровцу из Правого сектора втолковать, что малороссийские крестьяне всего-то 100 с небольшим лет назад считали себя русскими и удивлялись, почему это городские паны, вырядившиеся в селянскую одежду и распивающие горилку в сельском шинке, называют их украинцами. Ведь они ничего не украли!

Иосиф Сталин в 1921 г. на X съезде РКП (б) о национальном вопросе высказался предельно откровенно: «Ясно, что если в городах Украины до сих пор еще преобладают русские элементы, то с течением времени эти города будут неизбежно украинизированы». В постановлении в январе 1925 г. ВУЦИК и СНК УССР «О мерах срочного проведения полной украинизации советского аппарата» указывалось: «сотрудники государственных учреждений и государственных торгово-промышленных предприятий, у которых замечено будет отрицательное отношение к украинизации, выражающееся в том, что за истекший период они не принимали никаких мер к изучению украинского языка, могут быть администрацией этих учреждений и предприятий уволены без выдачи выходного пособия». В решении Луганского исполкома объявлялось: «Подтвердить сотрудникам, что неаккуратное посещение курсов и нежелание изучать украинский язык влечет за собой их увольнение со службы». Президиум Сталинского [совр. г. Донецк] исполкома принял решение «привлекать к уголовной ответственности руководителей организаций, формально относящихся к украинизации, не нашедших способов украинизировать подчиненных, нарушающих действующее законодательство в деле украинизации». В 1931 году Наркомпрос УССР предписал всем поступающим в вузы подавать письменные работы на украинском языке, а также ввёл обязательное изучение украинского языка для студентов. Всё это дало основание князю А. М. Волконскому в предисловии к очерку А. В. Стороженко «Украинское движение» назвать кампанию советской власти по созданию украинского народа «большевистской беспощадно-насильственной украинизацией в Малороссии».

Наиболее влиятельные деятели европейской революционной социал-демократии, резко критиковали национальную политику русских большевиков. Так Роза Люксембург (1871—1919) обвиняла их в создании искусственного «украинского народа» и сознательном расчленении России: «Украинский национализм в России был совсем иным, чем, скажем, чешский, польский или финский, не более чем простой причудой, кривлянием нескольких десятков мелкобуржуазных интеллигентиков, без каких либо корней в экономике, политике или духовной сфере страны, без всякой исторической традиции, ибо Украина никогда не была ни нацией, ни государством, без всякой национальной культуры, если не считать реакционно-романтических стихотворений Шевченко… И такую смехотворную шутку нескольких университетских профессоров и студентов Ленин и его товарищи раздули искусственно в политический фактор своей доктринерской агитацией за „право на самоопределение вплоть“ и т. д. Первоначальной шутке они придали значимость, пока эта шутка не превратилась в самую серьезную реальность, впрочем, не в серьезное национальное движение, которое, как и прежде, не имеет корней, но в вывеску и знамя для собирания сил контрреволюции!»

Но украинизация продолжалась ударными темпами. Самая агрессивная фаза советской украинизации проходила под руководством главы Советской Украины Лазаря Кагановича. В результате этой жёсткой политики большевиков миллионы русских в Украине были превращены в украинцев, насмотря на сопротивление украинизации на местах. Простой русский народ на Украине, как мог сопротивлялся навязыванию сверху непонятного для них украинского языка и названия «украинец». Об этом свидетельствовал нарком просвещения УССР с 1922 г. Владимир Затонский (1878—1938): «Широкие украинские массы относились с… презрением к Украине… Не только рабочие, но и крестьяне, украинские крестьяне не терпели тогда «украинцев»… крестьяне писали нам: мы все чувствуем себя русскими и ненавидим немцев и украинцев и просим РСФСР, чтобы она присоединила нас к себе». Несмотря на это сопротивление и откровенный саботаж решений партии и правительства, таким способом из русского населения Малороссии был искусственно создан украинский народ. Михаил Смолин обоснованно отметил: «Именно большевики создали массового «украинца».

Украинский политолог и публицист Андрей Ваджра говорит: «Украина» это сугубо советский проект. Если бы не железная воля большевистской партии, ни «Украины», ни «украинцев» просто не было. Все эти годы Украина существовала за счет безумного и бездумного потребления тех материальных ресурсов, которые ей достались от Советского Союза и не полностью разорванных «союзных» связей с РФ».

То же касается и Белоруссии, белорусов и белорусского языка. Украинцев и белорусов просто не существовало, пока их не стали искусственно создавать. Понятия «Малая Русь», «Белая Русь», «Червоная Русь» обозначали лишь географические и исторические регионы. В Галицкой Руси жили галичане, на Волыни волыняне, на Смоленщине смоляне, в Белой Руси белорусы, но все они до недавнего времени считали себя русскими, такими же, как и в Московском царстве, которые делились на вятичей, новгородцев, суздальцев или ярославцев. Уже упоминавшийся русский религиозный философ Николай Онуфриевич Лосский (1870—1965) в очерке «Украинский и белорусский сепаратизм» писал: «…называние себя белорусом имеет географическое значение, а этнографически для белоруса естественно сознавать себя русским, гражданином России. Распространенные на западе Руси диалекты использовались только в устной речи. На мове можно было общаться на бытовые темы да песни петь. А писать на ней нужды не было никакой, ибо в делопроизводстве использовался литературный русский язык. На русском языке велось обучение в гимназиях и университетах. Не потому, что правительство не любило белорусов и белорусский язык, а потому что никакого белорусского языка не существовало». Это же мнение Н. Лосского справедливо и для украинцев и украинского языка.

Как постепенно происходило создание искусственной украинской нации описывает доктор исторических наук, член-корреспондент НАН Украины Алексей Петрович Толочко (род.1963), один из профессиональных украинских историков, которые не поддерживают веру в непогрешимость постулатов историографии Украины, принятых в капитальном труде «отца нации» М. С. Грушевского «История Украины-Руси», придерживаются классической историографии и даже осторожно (что очень предусмотрительно при поощряемой правительством бандеровской идеологии на Украине после 2014 г.) высказывают своё отрицательное отношение к этому труду. В аннотации к работе профессора А. П. Толочко «Киевская Русь и Малороссия в XIX в.» указано: «На рубеже XVIII – XIX вв. мало кому пришло бы в голову, что такие разные регионы, как „казацкая“ Малороссия, „запорожская“ и „татарская“ Новороссия, „польские“ Волынь и Подолье и „австрийская“ Галиция имеют общую историю и заселены одним народом. Напротив, по все стороны „культурных границ“ считали, что на этом пространстве произошли (и продолжают происходить) разные истории. Пространство, которое сегодня называют Украиной, еще только предстояло „вообразить“ из разнородных элементов». [17]

И её сначала так умозрительно и представляли в виде «воображаемой географии» в головах украинофилов-интеллектуалов на протяжении практически всего XIX века и только в начале ХХ в. после революции 1917 г. и Гражданской войны эти представления, пройдя этап декларативных провозглашений никем не избранных, враждовавших между собой и не имевших власти в стране украинских правительств (Центральная Рада, УНР, Украинская Держава Скоропадского, петлюровская Директория) в конце концов усилиями большевиков приобрели реальную форму государства в виде Украинской ССР.