Читаем без скачивания Свет колдовства - Elza Mars

– А затем… приёмный отец пытался меня успокоить. Но я не мог думать ни о чём, кроме опасности, мне было очень страшно. И я накинулся на него, выпустив когти, – в то время я мог выпускать и втягивать их, – и был готов сделать что угодно, только бы удрать…

Он опять замолчал. Воспоминания были очень мучительными.

– Его пришлось отвезти в больницу. Не помню, сколько швов наложили на его лицо. Зато мне отчётливо запомнилось, как меня отдали в другую семью. Я не виню первых приёмных родителей, отказавшихся от меня. Мне всегда хотелось попросить прощения у того мужчины.

Коннор умолк, словно израсходовал все силы. Слышалось только дыхание Галии, и почему-то эти размеренные звуки успокаивали его.

Наконец она тихо спросила:

– И это всё?

Вздрогнув, Коннор поднял голову и в удивлении переспросил:

– А разве этого мало?

– Коннор… ты же был ребёнком. И никому не хотел зла. Просто вышел несчастный случай. Ты напрасно винишь себя.

– Нет, не напрасно. Если бы я не поддался инстинктам…

– Но это ведь нелепо. Обычные дети постоянно делают глупости. Ты станешь винить четырёхлетнюю малышку, упавшую в бассейн, за то, что взрослый человек утонул, спасая её?

Коннор доверчиво положил голову на её плечо:

– Конечно, не стану.

– Тогда почему ты упрекаешь себя за то, в чём нет твоей вины?

Коннор не ответил, но ему показалось, словно с его плеч свалилась тяжёлая ноша. Галия не винит его. Возможно, она права? Коннор всегда раскаивался, всегда помнил о произошедшем, но, выходит, ему нечего стыдиться. Он покрепче обнял её.

“Спасибо тебе”, – проговорил он про себя.

“О, Коннор… Ты замечательный! Ты… само совершенство”.

Пару минут Коннор молчал, а затем мысленно обратился к любимой:

“Галия, когда придёт время, выбери облик какого-то доброго животного”.

“А я думала, ты считаешь, что каждый оборотень должен быть воином”, – откликнулась она едва слышно.

“Некоторым это ни к чему”.

И он растворился в её объятиях. Целую вечность они точно купались в мягком и золотистом сиянии. Оно окружало их, проникало в них, объединяло.

Иногда Коннор не мог отличить мысли Галии от своих.

“Знаешь, я часто пишу стихотворения, – призналась она. – Точнее, пытаюсь писать. Моим родителям это не по душе, они даже стыдятся. Вместо того чтобы стать хорошей охотницей, их дочь сочиняет какой-то бред”.

“Я часто вижу один страшный сон, – рассказывал Коннор. – Я стою на берегу моря, вижу волну высотой в сотню футов, знаю, что она приближается и что мне ни за что не спастись. Ведь тебе известно, что все кошки боятся воды. Наверное, в этом всё дело”.

“А я постоянно думаю о том, каким животным быть забавнее всего. И всегда выбираю какую-то птицу. Ничто не сравнится с умением летать!”

“Мне всегда приходилось скрывать от приёмных отцов, как мне нравится точить когти. Я считал себя очень хитрым, потому что прятал разодранные мною вещи. Но однажды я не удержался и разорвал шторы, и об этом узнали все”.

Беседа продолжалась бесконечно. Коннор увлёкся ею, тихо радуясь близости Галии и тому, что ему незачем прятаться, притворяться или защищаться. Он впервые понял, как приятно быть самим собой. Галия знает, кто он, она принимает его таким, какой он есть. Полностью. И она любит его, восхищается его красотой, и ей близка его душа. Их нежная взаимная любовь потрясла Коннора. Ему хотелось, чтобы так продолжалось вечно. Но им уготована другая судьба. Грядёт событие, о котором сейчас не хотелось думать. И всё-таки мысли о нём прорывались через тёплое сияние, окружавшее их. Мир… Кроме них, существует ещё целый мир. И этот мир в опасности! Забывать об этом нельзя.

“Галия…”

“Да, я помню”.

Очень медленно и неохотно Галия выпрямилась и отстранила его. Но убрать руки с его плеч она не смогла. Они долго стояли, смотря друг другу в глаза.

Как ни странно, телепатический контакт при этом не прервался. Они по-прежнему читали мысли друг друга, видели их отражение в глазах.

“Больше такое никогда не повторится”, – сказал Коннор.

“Знаю”. – Она прекрасно понимала, что сейчас, сию минуту всё изменится.

“Нам нельзя больше говорить об этом, нельзя даже оставаться вдвоём. Это несправедливо по отношению к Илу. Мы попытаемся забыть друг друга и продолжать жить”.

“Знаю, – повторила Галия. Коннор удивлялся её смирению, пока не обнаружил, что на её глаза навернулись слёзы. – Коннор, это я во всём виновата. Если бы я не была принцессой Первого Дома…”

“Мы никогда не встретились бы. А это ещё хуже”.

– Правда? – спросила она вслух, будто нуждалась в подтверждении.

“Да, – мысленно отозвался Коннор. – Галия, как я рад, что мы встретились! Рад, что познакомился с тобой. И если мы выживем, буду помнить об этом всю жизнь”.

Она опять заключила его в объятия.

***

– Мы придумали, шеф, – объявил Уилл.

Его глаза сверкали. По сравнению с ним Нис выглядел почти спокойным.

– Что? – спросил Коннор.

Он не утратил остроты восприятия, несмотря на ночь, проведённую без сна.

Они с Галией засиделись до утра, читая пергаменты, чтобы убедиться, что ничего не упустили. О своей находке они уже поведали остальным.

Уилл лукаво улыбнулся:

– Мы придумали, как защитить Ила в субботу на вечеринке. Всё обдумали, способ верный!

“В любом плане есть недостатки”, – подумал Коннор, но вслух попросил: – Рассказывай.

– Вот что мы решили: поставим защиту вокруг всего дома Эш-Хьюс, такую же, как защита, воздвигнутая дедушкой Харманом, – самую крепкую, на которую лишь способен Круг Рассвета. Но поставить защиту нужно немедленно, как можно раньше. Мы выстроим её так, чтобы через неё могли проходить лишь люди.

– И добавим оцепление, – подхватил Нис. – Сейчас же расставим вокруг дома агентов Круга Рассвета. Никто не войдёт в дом и не выйдет оттуда незамеченным. Мы сможем прибыть на вечеринку, зная, что в доме безопасно.

– Мы просто перевезём Ила из одного надёжного убежища в другое, – заключил Уилл. – Если сумеем удержать его тут до субботнего вечера, тогда никакая опасность ему не грозит.

Коннор задумался.

– Нужно позаботиться и о безопасности лимузина. Абсолютной безопасности.

– Конечно, – кивнул Уилл. – Я займусь этим.

– Пусть агенты проверяют каждого, кто входит в дом, а не просто следят за приходящими. Можно ли сделать это?

– Так, чтобы обитатели дома ничего не знали? – Нис задумчиво прикусил губу. – А если перед воротами дома появится бригада дорожных рабочих? Там должны быть ворота, ведь это особняк, так?

– Нужно выяснить. А ещё надо достать внутренний план дома. Я хочу изучить его досконально, прежде чем мы попадём туда.

– Придётся обратиться в муниципалитет, – решил Нис. – Нет,