Читаем без скачивания Отмороженный 2.0 - Евгений Александрович Гарцевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я замер, стараясь, не делая резких движений, погасить инерцию раскачки. Услышал пересвист «Уголька», который то ли извинялся, то ли издевался, и посмотрел, что он предлагает. Система уже подготовила альтернативный маршрут — для которого всего лишь нужно было, наоборот, раскачаться и дотянуться до выступа на стене. А там уже по старинке, как спортивный скалолаз.
— А, может, лучше наверх? — я поднял глаза, как раз нахожусь примерно посередине, так что еще не поздно развернуться.
Но «Уголек» явно был против. Сначала возмущенно застрекотал, словно модем на вторую скорость переключили, а потом вывел мне на экран справку. Показал, что оранжевые светлячки — это «октоподы». Средней гадкости монстры, внутри которых есть особый минерал, похожий на янтарь (он и светится) и стоит каждый (в зависимости от мощности) от двух тысяч кредитов. А потом и картинку показал, которую уже успел собрать, облетев каверну.
И, правда, похожи на осьминогов. Только ног сильно больше, этакий пучок, будто их несколько штук в кучку собрали. Но голова одна — напоминает оголенный человеческий мозг, и при этом светится, как энергосберегающая лампа. С виду, действительно, нестрашные, максимум метр в высоту.
— Ладно, давай свой альтернативный путь, искуситель чертов! — сначала в голову пришла фраза, что и мертвого разговорит, но в Мерзлоте решил словами не разбрасываться.
Качнулся на своем импровизированном канате, набрал нужную амплитуду и прыгнул. Зацепился за выступ и начал спускаться. С помощью «Уголька» крылатая фраза: видимость ноль, иду по приборам, обрела новый смысл. Он, как камера заднего вида, парил где-то у меня за спиной, транслируя на экран все неровности скалы и подсказывая, куда ставить ногу.
Он же и заметил первую опасность — в нескольких метрах от меня зашевелился кусок ледяной глыбы. Небольшая, примерно с мешок картошки, горочка с натекшими на спине острыми сосульками начала подниматься. Затрещал лед, разбежавшись по каверне эхом, которое вернулось, но уже с других сторон. Завопил «Уголек» (причем без эха, а только у меня в наушниках) и вся картинка перед глазами покрылась красной сыпью.
— Эх ты двоечник! И не надо мне говорить, что они в спящем режиме были! — я отмахнулся от трещавшего без умолку шара и активировал щит с клинком.
Ближайший мешок с картошкой поднялся еще выше и совсем уже по-собачьему поднялся на лапы. Встряхнул спигу, сбрасывая с себя немного льда, и задрал морду, уверившись на меня горящими глазами.
«Макидогз» — подсказала система и после недолгого раздумья перекрасила их в коричневый цвет. А «Уголек» тут же подсветил длинные когти как наибольшую опасность. Морды у них были плоские и подошли бы больше какой-нибудь старой обезьяне, а то и безносой черепахе.
Первый магидогз подскочил и совсем с не черепашьей скоростью бросился на меня. Разогнал стоящих в воде октоподов и поднял кучу брызг.
Я уже замахнулся, чтобы подловить монстра в полете, но неожиданно, что-то просвистело над ухом и в воздухе остался едва видимые светящийся след, будто фонариком провели. Маленький яркий сгусток влетел в район виска монстра — послышался звон разбитого льда и треск костей, а макидогз с проломленной головой рухнул в воду.
И совсем уже неожиданно прилетело сообщение об опыте и пополнении энергии. «Уголек» весь перемазанный каким-то бордовым дымящимся веществом появился перед глазами и выдал торжественный свисто-треск.
— Типа сам накосячил, сам и разгребаешь? — я улыбнулся, поймав себя на мысли, что мне хочется его погладить или поде шеей по крайней мере почесать, — Если хочешь услышать, что я впечатлен, то прям пушка-огонь! Никому тебя не отдам!
«Уголек» издал что-то похожее на ржавый скрип, но по смыслу близкое к боевому рычанию и бросился на второго магидогза. А на третьего.
К пятому монстру мы уже неплохо работали в паре. А к девятому словно прошли повторную синхронизацию и бились буквально спина к спине. И пусть с одного броска у него уже не получалось валить монстров, но ко мне он никого не подпустил. И сам тоже никому не дался. Я действовал просто — отбить щитом, добить клинком. Увернуться от прыжка, поддать ускорения либо краем щита, либо клинком. Пропустить мимо лапу и сделать ее короче, расколоть лед, заодно перебив и какую-нибудь кость. А где не успевал — помогал «Уголек», точным ударом, словно бросок в бейсболе, сбивая макидогзам прыжки и стучась им в затылки, пикируя сверху.
Итого — девятнадцать штук. Один уровень мне и четыре «Угольку». При этом у него открылось сразу две ветки умения. Где я смог ориентироваться только по схемам-иконкам, но, к счастью, все было понятно.
Одна, как раз, боевая с опциями скоростного броска-удара и двойного, когда шар сразу же отскакивал в новую цель. Мы протестировали на октоподах — мог и пять раз, как шарик в пинболе, отскочить, если в радиусе трех метров был новый противник.
Вторая ветка, к моему удивлению, отвечала за броню. Опять же по схемам стало понятно, что можно прицепить на шар дополнительные приспособления. И пусть «зубастиком» из ужастиков он не станет, но добавить пару шипов, аля стеклобой на тактических ножах, можно легко. Нужна только подходящая мастер-схема (это то, что я сам могу без скаймастеров) и запас скайкрафта.
Ушли мы из каверны, только когда там стало полностью темно. На улице началась ночь, а внутри закончились октоподы. А в рюкзаке лежало девятнадцать янтарных камушков разной величины, которые даже по самым скромным подсчетам тянули на сорок тысяч кредитов. Борея не перекупить, но жизнь-то налаживается!
Пользуясь подсказками «Уголька», бодро выбрался наружу и уселся за руль. «Уголька» гонять больше не стал, посадил на приборную панель, ограничившись малым радиусом сканера. И вернулся на дорогу, а километров через тридцать свернул на широкую, раскатанную трассу, по которой часто хотят караваны и транспортники.
— А ты случайно, как умная колонка, музыку включать не умеешь?
«Уголек» фыркнул, типа у тебя шлем есть, сам и включай, и, демонстративно отвернувшись от меня, откатился к лобовому стеклу. Можно и так, но романтика не та. Я включил рацию и стал щелкать по каналам, вдруг какой «Маяк» или «Доброе утро, Мерзлота» всплывут. Но послыщался только треск, а потом суетливый, но отчетливый голос. Вот только он не пел, а методично повторял: мэй-дэй, мэй-дэй, мэй-дэй!
Глава 17
До боли знакомый ритм сигнала, который я узнаю даже в галлюциногенном сне посреди летающих символов и всего того, что мне обычно там является. Длинные и короткие пики отчетливо звучали в кабине транспортника. Сигнал бедствия. SOS!
Снова и снова. Длинные и короткие.
Я открыл окно и выпустил Уголька. Нужны были точные координаты и картинка происходящего. Дрон стремительно вылетел из машины и умчался вперед.
Я изо всех сил выжимал педаль газа, не обращая внимания на рытвины и ямы и не жалея транспортника. Про себя только успевал отмечать моменты, когда авто отзывалась на это особым недовольством. Кажется, коробка накроется первой.
Через пару минут я увидел проекцию того, что происходило в десяти километрах от меня, в четыреста двенадцатом секторе.
Не сразу понял, что к чему, так как картинку полностью что-то заслонило. Ну, дай мне другой ракурс, взмолился я, обращаясь к Угольку. Ни черта же не видно!
В этот момент машина налетела на какой-то холм и сильно накренилась влево. Я крепче схватился за руль, нажав на тормоз, пытаясь выровнять транспортник, но попал колесами в ледяную колею. Авто пошло юзом, я снова выжал газ, и вывернул руль немного вправо, чтобы выехать на ровную дорогу и одновременно рассмотреть изображение, переданное петом.
Караван из десяти машин застрял посередине большого тракта. Четыре боевых джипа с пулеметами на крышах рассредоточились по периметру, внутри которого стояли две закрытых фуру и три машины с жилыми фургонами — большие длинные вездеходы, раскрашенные в розовый цвет.
Один джип уже был полностью раскурочен и валялся на обочине. Он был пустым.
Дроиды засели на крыши машин и безостановочно палили в большие туши, которые перли на них с разных сторон.
Система выдала название «Биркцел». Цвет опасности — красный. Цвет шкуры — серый, с фиолетовым отливом в свете прожекторов.
Мощный монстр, основное оружие которого — рог или
