Читаем без скачивания Игры шестого круга - Евгений Гуляковский

Однако боль, которую испытывал Олег с того момента, как взял на себя управление, усилилась настолько, что он уже не мог сдерживать рвущегося из легких крика. Это сейчас не имело никакого значения — главное не потерять контроль над огромным куском космического пространства, раскинувшегося перед ним. Голова кружилась от информационного водопада, обрушившегося на его полностью открытый и не умеющий защищаться мозг. Он видел свод окружающего космоса во всей его огромности. Он видел все сорок вражеских кораблей одновременно. Ему трудно было дистанцироваться от этой общей панорамы, выделить из нее главное, оценить детали — но именно это от него требовалось, поскольку они уже приблизились к первому кораблю на расстояние энергетического удара и ливень огненных стрел, исходящих от него, становился все нестерпимее.

Нужно было протянуть к врагу собственные руки, обожженные атомным огнем, разжать ладони и выпустить из них раскаленный шар антипротонной плазмы.

В конце концов он сделал это, и горизонт вокруг постепенно начал замедлять свое безостановочное вращение. Рутянский корабль превратился в пар, перестал отвлекать его внимание, но впереди уже вырастала новая цель…

Бой продолжался слишком долго, и нагрузка оказалась непомерной для его психики. Олег медленно, но верно терял контроль над окружающей обстановкой.

Он не знал, сколько вражеских кораблей оставалось невредимыми и в каком состоянии находится его собственный корабль.

Неожиданно мир вокруг него мгновенно изменился. Исчезли десятки раскаленных огненных шаров, летящих к нему со всех сторон, исчезли несущие непереносимую боль шпаги лазерных разрядов, и он очутился внутри наглухо закрытой коробки кабины, на которую один за другим обрушивались чудовищной силы удары.

Произошло то, чего он так опасался. Мозг корабля отключился в самый разгар боя. И теперь он превратился в мишень… «Как мышь в консервной банке», — с горечью подумал Олег, прикидывая, сколько времени у него еще осталось. Теперь он жил только благодаря резервам жизнеобеспечения собственного скафандра. Но прочность наружной оболочки не беспредельна. Рано или поздно в ответ на очередной удар произойдет та самая хорошо знакомая техникам базы реакция аннигиляции и его тело растворится внутри огненного шара плазмы.

Он подумал об этом почти равнодушно. Усталость мозга перешла тот предел, когда человека перестает интересовать даже собственная судьба.

В последний момент перед стартом мозг корабля передал ему что-то важное, что-то касающееся именно этого случая — но на то, чтобы сосредоточиться и вспомнить, у него уже не осталось сил.

Неожиданно нужные слова всплыли в сознании сами собой, он увидел их словно напечатанными большими черными буквами на белом экране: «Не беспокойся об этом, я обеспечу тебя механическими средствами для выхода наружу, не зависимыми от моих управляющих центров». Он не знал, была ли это попытка передачи умирающего мозга корабля, или эту шутку сыграла с ним собственная память. Он включил нашлемный прожектор и осмотрелся.

Олег находился в овальной полости метров пяти в поперечнике. Он плавал почти в центре нее, погруженный в мутноватую жидкость. Совершенно гладкие стенки этого каменного яйца не несли на себе ничего, хотя бы отдаленно напоминающего механические или электронные устройства. «Ну вот и все. Я сделал последнее, что еще мог сделать», — подумал Олег, выключая прожектор, но в его мозгу вновь вспыхнула надпись: «Нет, не все. Ты должен повернуть стартовую рукоятку катапульты. Она находится прямо над твоей головой. И помни о своем обещании. Камень теперь у тебя».

Ладанка у него под рубашкой стала чуть теплее и мягче. Он не знал, как Лидянцу удалось измельчить кристалл, не повредив при этом ткань скафандра. Но это не имело никакого значения. Он дал обещание и выполнит его, если останется жив…

Олег снова включил прожектор, с трудом повернул свое измученное тело и рванул эту чертову рукоятку, торчавшую из совершенно гладкой стены.

И после этого, прежде чем в брюхе корабля образовалась щель, прежде чем он вывалился наружу в сорока километрах над поверхностью планеты и камнем полетел вниз, прежде чем через положенное число минут включились тормозные ракеты его скафандра, в его мозгу появилась последняя надпись. На этот раз тусклого, едва различимого цвета: «Прощай, друг».

Глава 12

Камера была сырой и холодной. В который раз Олег обвел отсутствующим взглядом отведенные ему десять метров замкнутого пространства. Похоже, это стало дурной традицией. Он кочует из одной камеры в другую. Странно, ему даже не изменило чувство юмора.

Служебное расследование закончилось. Завтра состоится заключительное заседание пентанала — ему будет вынесен приговор как рутянскому шпиону.

Марсианские рудники, от пяти до десяти лет. Срок не имеет значения. Это простая формальность, в судебном приговоре наверняка будет параграф о полном сканировании мозга. Так всегда поступали со всеми рутянскими шпионами. Правда, Олег теперь не был уверен в том, был ли среди них хоть один настоящий. Командованию необходима информация, хранящаяся в его мозгу, и оно готово получить ее любой ценой.

Их не удовлетворили его ответы. Они не поверили ни одному его слову, и правильно сделали. Он все равно не сказал ничего существенного.

Из-под подушки выползло отвратительное скользкое насекомое и уставилось на него, шевеля усиками, словно принюхиваясь.

«Мокрица! Наверняка здесь водится гадость и почище этой».

Он проводил ее равнодушным взглядом, но неожиданно пришедшая в голову мысль заставила его содрогнуться. У насекомых короткая жизнь, но у этого она, возможно, окажется длиннее его собственной.

Олег не испытывал ни горечи, ни отчаяния. Тупое равнодушие охватило его. Чудовищная несправедливость происшедшего все еще не укладывалась у него в голове. Из сорока рутянских кораблей всего два дошли до Земли и были уничтожены сторожевыми спутниками и ракетами «земля — воздух». Скорее всего и эти два крейсера были серьезно повреждены, иначе бы они не попали в зоны обстрела.

Но о том, что произошло в небе Аркура, Олег не сказал ни слова. Да и кто бы ему поверил? Лидянский корабль исчез. Они не нашли даже его обломков, и в этом тоже обвинили Олега — не в том, что корабль исчез, а в том, что Олег утаивает от командования важную информацию. Ведь он остался последним человеком на Аркурианской базе, последним и единственным очевидцем событий, объяснить которые никто не мог.

В сложившейся ситуации любое объяснение звучало неправдоподобно.