Читаем без скачивания Клеопатра - Карин Эссекс

Царский лекарь и его помощники разжали руки девушки, которые судорожно обхватили живот. Бедняжку уложили на спину. Ее глаза бессмысленно таращились в небо, по лицу катился пот. Телохранительница пыталась что-то сказать, но язык более не повиновался ей. В уголках губ появилась пена. Хармиона снова попыталась заставить царевну отвернуться, но Клеопатра не могла бросить подругу. Она оттолкнула наставницу и опустилась на колени рядом с девушкой. Лекарь открыл Мохаме рот и заглянул в горло.

Затем он посмотрел на царя и спросил:

— Что она ела? Кто готовил еду последний раз?

Клеопатра прижала ладошку ко рту.

— Черешни, — выдохнула она через побелевшие пальцы.

Помощник доктора поднял корзину с остатками ягод, держа ее на вытянутой руке, словно оттуда могло что-то выпрыгнуть и укусить его. Он передал корзинку лекарю, который взял две ягодки, раздавил между пальцев и осторожно понюхал, после чего покачал головой, показывая, что его подозрения подтвердились. Он послал помощника в каюту, чтобы тот принес его короб. И сказал царю, что у него есть противоядие от отравы, сока красных ядовитых ягод, которым, вероятно, обрызгали черешни.

— Попытаемся ее спасти, — сказал он.

Вернулся помощник с коробом, в котором звенели пузырьки. Лекарь приказал откупорить один из них. Помощник открыл пузырек лезвием ножа и осторожно влил несколько капель в рот Мохамы. Лекарь в это время массировал ее горло.

Клеопатра сидела, не двигаясь с места, отталкивая услужливые руки окружающих, которые хотели помочь ей подняться. Мохама больше не шевелилась. Иногда ее нога дергалась, и тогда надежда загоралась в сердце царевны с новой силой.

— Кто это сделал? — воскликнул царь, возвышаясь над распростертым телом девушки.

Клеопатра подняла на отца залитое слезами лицо.

— Черешни поставили передо мной. Мохама обычно не ела их. Я отдала ягоды ей, ведь слугам ягод не дают.

Царь оглядел окружающих тяжелым взглядом.

— Тот, кто сделал это, умрет, — промолвил он.

И тогда царевна поняла.

— Отец, ведь это меня хотели отравить?

Авлет поднял к небу стиснутые кулаки.

— Дионис, владыка всего, что растет на земле, — деревьев, хлеба и вина! Могучий Посейдон, владыка вод, по которым мы плывем! Вы спасли мою дочь, но забрали ее подругу. Отдайте в мои руки, руки вашего верного слуги, ту тварь, которая совершила это злодеяние!

Облако набежало на полуденное солнце, стало темнее. Все молчали. Казалось, само море улеглось от яростных слов царя.

— Небо потемнело! — воскликнул один из родичей. — Боги услышали нашего повелителя. Кому-то придется ответить за преступление.

Царь опустил руки, поняв, что боги вняли ему. Но не успокоился. Он начал отдавать быстрые приказы — арестовать поваров, взять под стражу команду корабля, выбросить все фрукты в море, отвести царевну в каюту.

— Не отходи от дочки, — сказал он Хармионе.

— Спаси девушку, — сказал он лекарю.

Девушка! На мгновение все позабыли о Мохаме. Клеопатра посмотрела на свою темнокожую подругу, лицо которой осунулось и потускнело. Длинные волосы разметались вокруг головы, словно змеи Медузы. Клеопатра вспомнила, что та легендарная женщина тоже любила искушать мужчин.

Лекарь приложил ухо к груди Мохамы. Затем взял ее руку и пощупал пульс.

— Она умерла.

Клеопатра склонилась к телу подруги и протянула руку, чтобы коснуться ее лица. Помощники лекаря подняли труп Мохамы. Ее тело безжизненно раскачивалось, когда они несли ее на плечах, словно на погребение.

Клеопатра выкрикнула ее имя, словно это могло вернуть девушку к жизни, а потом уткнулась в грудь родича и горячо взмолилась, призывая богов. Никогда в жизни она так отчаянно не молилась.

«Кто приказал это сделать, мать богов? Только ты это знаешь. Скажи! Я отдам тебе все, что у меня есть. Я посвящу тебе всю мою жизнь. Только скажи, кто так желает моей смерти? Ради чего ты уберегла меня? Уберегла, чтобы я могла служить тебе! Я маленькая девочка, у меня нет матери, мой отец иногда ведет себя как мудрец, иногда как глупец. У меня больше нет подруг. Просвети меня! Просвети!»

Богиня не давала ответа. Клеопатра рыдала, уткнувшись лбом в тунику солдата, который бережно нес царевну в темную каюту. Она всегда верила, что богиня существует, что она откликнется по первому же зову, а теперь боги оставили ее. Может, это ей было суждено умереть и богиня сердится, что место Клеопатры в подземном царстве заняла Мохама. Девочка заплакала еще горше, моля и заклиная богиню.

«Великий Аид обрадуется Мохаме, правда? Она такая красивая! Она ведь лучше, чем такой ребенок, как я? Мохама красивее самой Персефоны».

Неожиданно какой-то странно знакомый аромат коснулся ноздрей царевны. Она отстранилась от солдата, чтобы запах его пота не мешал принюхиваться. Девочка глубоко вздохнула и снова ощутила долетевший неизвестно откуда крепкий дух лотосового масла.

Теа! Теа! Теа! Это имя загрохотало в голове Клеопатры, словно боевые барабаны. Богиня не покинула ее, она ответила. Из Александрии был послан убийца, который хотел отравить маленькую царевну. Ведь в один прекрасный день девочка станет взрослой и прогонит с трона Теа и ее детей. Конечно, это Теа, кто же еще? Но мачеха пристрастила к этим духам и Беренику. Значит, все сходится. Клеопатра помнила, что обе женщины пользовались лотосовым маслом. Они в сговоре. Девочка всегда знала, что они ведут одну игру.

Клеопатра не сомневалась в том, что они ненавидят ее и хотят ее смерти. Она лишь не знала, как это случится и кто в конце концов пострадает. «Я убью их, — решила царевна, — а когда они будут умирать, шепну им на ухо имя Мохамы».

А что он мог поделать, если царица не оставила ему выбора? Сперва Мелеагр решил, что Теа погубила все его тщательно разработанные планы, но потом понял: так даже лучше. Это был еще один дар богини, еще один камешек в лестнице, по которой Береника взойдет на трон. И снова судьба вмешалась в дела людей, являя мудрость богов, которые наблюдают за людскими деяниями и направляют их пути по собственному желанию. Хорошо, что он привык доверять богам.

— Я думаю, царь нам больше не нужен, — заявила Теа за завтраком одним прекрасным днем. — А ты как полагаешь?

Мелеагр не поверил своим ушам.

— Он ведь сбежал, разве нет? А страна живет, как прежде, словно его и не было. И даже лучше.

Победный взгляд царицы пригвоздил евнуха к креслу.

— Он никому не нужен, — продолжала Теа, — ни своему народу, ни царице, ни советникам. Даже своим детям. Единственный ребенок, который бы плакал о нем, плывет с этим предателем в Рим.

— Ты удивила меня, владычица, — признался Мелеагр, проглотив кусок хлеба, который едва не застрял у него в горле. — Прости, что я молчал, но такого разговора не ждал.

— Царь снова хочет продать свой народ Риму. Я предвидела это и потому успела подготовиться. И нашла тех, кто меня поддержит.

Теа улыбнулась, не разжимая губ. На ее щеках заиграли ямочки.

— Из какой они партии? — поинтересовался Мелеагр, стараясь говорить спокойно и ровно, чтобы выиграть время и прийти в себя.

— Греческий философ, который служил царю, стал моим… как бы это сказать? — игриво ответила царица, теребя локон и отводя глаза под язвительным взглядом евнуха. — Моим союзником. Во время частной беседы он признался, что всегда одобрял мое отношение к Риму. Ему не нравилось, как мой муж дрожит перед этими варварами.

— Деметрий? — поразился евнух.

— Он учился в Риме. Он знает о нравах этих варваров из первых рук. Во сне к нему явился бог и объявил, что царь — не тот человек, который должен сидеть на троне. Только я могу объединить великий народ Египта под своей рукой и, если потребуется, противостоять Риму. Царь никогда этого не признал бы, но боги благоволят женщинам.

Мелеагр понимал: дело не в ночных видениях, а в ночных визитах философа к царице.

— Занятно, — пробормотал он.

Как это могло случиться? У него под носом! Мелеагр с трудом пытался скрыть свое удивление и замешательство. Деметрий времени не терял. Но что теперь делать? Не настало ли время осуществить задуманное? Кто поддерживает царицу? Кто уже подпал под ее чары? Евнух лихорадочно размышлял. Как такой поворот событий вписывается в его планы? Кого еще успела соблазнить царица? Главного советника? Главнокомандующего? Скольких она успела привести под свою руку?

Он столько раз наблюдал, как тощий Деметрий гуляет по саду с царем и маленькой царевной. Почему верность людей заканчивается, едва только дело доходит до постели? Евнух быстро взвесил все варианты. Они с Деметрием являются представителями царской власти. Царица, уверенная в преданности Мелеагра, совратила философа — по крайней мере, она так сказала. И теперь считает, что путь для нее открыт.