Читаем без скачивания Весёлые и грустные сказки обо всём на свете… - Алена Бессонова

– Скажите, уважаемый, – обратилась обезьянка к незнакомому зверю. – Это устье реки Лимпопо? Я ищу свою маму.

– Это Северный полюс! – недовольно заворчал белый медведь. – Видишь, сколько обмороженных зверюшек лежит?!

Обезьянка покрутила головой, но обмороженных зверюшек не увидела.

– Та-а-ак, юмора не понимает! – невесело сказал медведь – А кто его сейчас понимает, при такой-то жаре? Это зоопарк, рыжая! Беги отсюда. Попадёшь за решётку, никогда не увидишь маму. Устье реки там, где не просто много, а очень много воды. Сорока, веди её к воде!

– Конечно, конечно, – застрекотала сорока, – провожу. Чего не проводить? А что я из этого буду иметь?

– Тебе надо, чтобы он, наконец, прекратила морочить тебе голову? – спросил медведь и, не дожидаясь ответа, нырнул.

Сорока подумала немного и полетела.

Там, куда Сорока привела Зосю, воды было много, очень много, так много, что не видно берегов.

– Нет! – сказала Зося. – Это не моя река. У моей по берегам деревья. Птицы поют на каждой ветке. Лианы цветут и пахнут вкусными карамельками, а здесь волна бьётся в каменный берег и пахнет кислой капустой. Нет, это не моя река!

Сорока недовольно топталась на месте. Приключение затянулось. Становилось скучно. Мимо пролетала ворона с золотой серьгой в ухе. Рядом с вороной, не отставая, летел воронёнок.

Ворона, совсем было пролетела, но услышав хныканье обезьянки вернулась и уселась подле Сороки. Воронёнок тут же пристроился рядом.

– Дуду, сынок, посиди тихонько, мы с тётей за жизнь поговор-р-рим. – Ворона кокетливо поправила вздыбившееся на голове пёрышко, с удивлением воззрилась на Сороку. – Позвольте, уваж-жаемая, полюбопытствовать, где вы видите р-р-реку? Эта здор-р-ровая лоханка с солёной водой – вам р-р-река? Дуду, сынок, где она видит р-р-реку? Быстро, скажи обезьянке за наше мор-р-ре.

Воронёнок мигом подлетел к Зосе и громко каркнул прямо в ухо:

– Это мор-р-ре! Чёр-р-рное мор-р-ре!

Обезьянка вздрогнула и залилась слезами.

– Дуду! – закричала ворона. – Прекр-р-рати пугать р-р-ребёнка! Ей нужна р-р-река Лимпопо, а не икота. Зови Ветер-р-р Суховей! Он везде нос суёт…

– Где я найду его, мамуля? – заканючил воронёнок.

– Где может быть Суховей? – повела плечом ворона. – Где в это вр-р-ремя бывают пр-риличные ветр-р-ры? – Ворона отвесила сыну подзатыльник. – На пляже, конечно!

Воронёнок потёр указательным пёрышком ушибленный затылок, обиженно всхлипнул.

– Не плачь, мама тебя любит! – Ворона чмокнула сына в макушку. – Лети, пр-р-риведи этого бездельника, пусть, наконец, займётся делом. Да не лети шустро, а то, не дай Бог, догонишь чью-нибудь палку.

Воронёнок нехотя взмахнул крыльями, полетел. Суховей не заставил себя ждать. Прилетел и плюхнулся возле вороны. – И-их!

– Мама не гор-р-рюй! – недовольно поморщилась Ворона. – От тебя жар-р-рит! Отсядь! Видишь, р-р-ребёнок плачет?! Надо помочь!

– Слёзы высушить? На раз! – взвился Суховей.

– Ой, боже мой! – встряла в разговор Сорока, – дай и мне говорить пару слов. Обезьянка ищет маму. Мама живёт в устье реки Лимпопо. Ребёнку надо туда…

– Э, нет! – заартачился Суховей. – Туда я не летун. Там мокро! Мне там делать нечего…

– С тобой хор-р-рошо колючки жевать, – перебила Суховея Ворона. – Впер-р-рёд скачешь. Ветер-р Пер-р-ремен где?

– В отпуске! – недовольно ответил жаркий ветер. – Отдыхает! В Африке на водопадах…

Ворона вынула из-под крыла блестящий сотовый телефон. У Сороки от зависти загорелись глаза.

– На, звони! – решительно сказала Ворона. – Сердце не каменное, у самой дитя. Дуду, сыночек, пр-р-рислонись к маме, мама тебя поцелует!

Ворона недовольно посмотрела на ветер Суховей.

– Говор-р-ри кор-р-роче, не р-р-рассусоливай! Толковать каждый мастак. Денежки с каждым словечком утекают…

– А-л-ле, мистер Ветер Перемен, – сказал в телефонную трубку жаркий ветер. – Суховей беспокоит, извините, у нас проблема…

Дальше Суховей рассказал о беде обезьянки, о сороке и вороне, потом включил громкую связь

– Не плачь, Зося! – услышала обезьянка голос Ветра Перемен из телефонной трубки. – Сейчас Морские ветры перенесут тебя через моря и океаны. Потом Попутные ветры доставят в устье реки Лимпопо. Здесь, на берегу ждёт зелёный крокодил. Он привезёт тебя к маме.

– Как?! – изумлённо каркнула Ворона. – Он же, её же, покушает же! Там что, кр-р-рокодилы вегетарианцы? Они мяса не едят?

Телефонная трубка завибрировала от заливистого смеха Ветра Перемен.

– Вы правы, мадам, этот крокодил не ест мяса! Он ест зелёные бананы.

Услышав слово «мадам», Ворона приободрилась, встряхнула пёрышками, поправила золотую серёжку:

– Мадам?! Вы слышали, он говор-р-рит мне «мадам»! Обходительный ветер, пр-р-риятно, – проворковала Ворона и нежно взглянула на обезьянку. – Иди, дитя, мама тебя поцелует! Тебе обломилась удача за нипочём, над мор-р-рем на ветр-р-рах покататься.

Ворона чмокнула Зосю в маковку и уронила слезу.

Морские ветры, хоть и были смешливые и хулиганистые, донесли обезьянку через моря – океаны в лучшем виде. Ни разу не уронили, резко не подбрасывали, плавно передали Попутным ветрам. Те тоже постарались. К вечеру Зося на крокодильей спине подплыла к своему домику. Хоть крокодил и был вегетарианцем, но Ветер Перемен всё равно сопровождал Зосю до самого дома. Когда прибыли – шуму-то было, шуму!

И жираф – дядюшка Попо и бегемот рыдали от счастья. Мама Зоси, обезьянка Жужу, познакомила дочку с её новыми братиками и сестрёнками. После всех радостей и восхищений, поцелуев и объятий Ветер, наконец, собрался улетать.

– Знаешь, Ветер, – прошептала обезьянка Зося. – Я у крокодила съела один банан. Он такой вкусный! Думала никогда больше не возьму в рот бананы. Думала, наелась ими на всю жизнь…

Ветер Перемен усмехнулся

– Вкус свободы не сравнить со вкусом неволи, детка! Любая, даже самая сладкая неволя на чужбине, хуже свободы в родном доме. Дома и чёрствый сухарь сладок! – он нежно погладил Зосю по голове. – Прощай, обезьянка, обязательно свидимся. Полечу на водопады, догуляю отпуск…

О том почему золотая рыбка не хотела быть золотой?

Родилась рыбка с простым именем Рыбёшка в далёком таёжном озере и родилась совсем не такой, какими рождались все рыбки в её семье – смирными, незаметными, серебристо-серыми. Ей бы слиться с озёрной водой и в тихой заводи прожить свою жизнь. Всю, что ей отмерено. Мальков наплодить, сколько отмеряно. Комаров съесть, сколько отмерено. Червяками, если случится, полакомиться, сколько отмерено. Кем, спросите отмерено? Так, судьбой! У каждого из нас своя судьба, она-то и отмеряет, будь-то человек-великан или простая серебристо-серая рыбка Рыбёшка. Иной раз мы мечтаем об одном, а получается совсем-совсем другое – это и есть судьба. Совсем, как в этой истории.

Когда матушка Рыба выпустила весеннюю икру на волю, икринки разбрелись, кто куда. Рыбёшкина икринка от свободы и природного любопытства поплыла наверх, к самой поверхности озера. Тут-то её и настиг солнечный лучик. Он, озорник, от Солнца прятался, что-то там набедокурил и решил время переждать, чтоб Солнце обиду забыло и на него не ворчало. Поэтому-то хулиган в самый центр икринки Рыбёшки проник и притих. Аж до утра следующего дня в ней сидел не шелохнувшись. Как только солнечные братья-лучики Землю осветили – озорник из своего укрытия выбрался, будто никуда и не прятался. Ему-то, непоседе, всё нипочём, а вот из икринки необычный малёк вылупился – абсолютно жёлтый, ни крапинки, ни полосочки, ни загогулинки.

– Слушай! – сказал ей брат, родившийся из обычной икринки, – Ты у нас золотая, что ли? Эк, тебе не повезло! Всякий рыбак тебя поймать захочет.

– Никакая я не золотая, – возмутилась от страха Рыбёшка, – я просто жёлтая!

– Золотая, золотая, – ехидно улыбаясь, не унимался брат-малёк.

Шло время, росла и рыбка Рыбёшка, превращаясь во взрослую рыбу. Однажды на ранней заре, увидев бултыхающегося в водах озера червяка, решила Рыбёшка позавтракать. Не всегда такой случай представляется, чтобы червяк свободно в воде болтался, и чтобы его сразу никто не съел. Цапнула его Рыбёшка и попалась на крючок рыбака.

– Ух ты! – подумала Рыбёшка, – почему же меня никто не предупредил, что червяки на хвосте всегда крючки имеют?

Не знала тогда Рыбёшка, что предупреждать её было некому – все, кто до этого на крючки попадался, в озеро уже не возвращались. Шли сразу, прямиком, на сковородку или в засол.

– Ух ты! – подумал рыбак, осторожно снимая с крючка Рыбёшку. – Вот счастье, золотую рыбку поймал. Теперь желание можно загадывать.

Посмотрел рыбак в глаза перепуганной Рыбёшке и сказал, отпуская её обратно в воду:

– Плыви золотая рыбка на мою удачу – хочу построить себе дачу.

– Да не золотая я! – крикнула рыбаку Рыбёшка, – просто жёлтая!

Но рыбак рыбку не услышал, не умеем мы люди слышать рыбьи вопли. Если бы умели, много чего наслушались бы!