Читаем без скачивания Шоко Лад и Я - Мария Бомон

— Стерва, — прошептала Джулия чуть слышно. А потом, повернувшись ко мне, заявила: — Не понимаю, почему Льюис не может пригласить тебя куда-нибудь.

— Видимо, потому, что у него есть Роз.

— Кто у него есть?

— Не важно. Если бы ты видела меня на совещании, то поняла бы почему. Я выглядела как самая большая идиотка в этом офисе. Слухи о сокращении ходят уже несколько недель, а я сама предоставила ему хороший предлог уволить меня первой.

— Льюис так не поступит, — сказала Джулия, посмотрев на меня с неподдельным беспокойством.

— В любом случае мне все равно, — сказала я, опуская цветы на пол. — Он грубая и надменная свинья. И я вполне могу обойтись без этой идиотской работы.

Я чудом не прибавила: «Потому что мне скоро предложат аванс из шести цифр за еще не написанную книгу».

— Если тебе действительно все равно, почему ты уставилась в монитор и проверяешь макияж?

— Неправда, — возмущенно возразила я, сразу же отворачиваясь от компьютера. Выглядела я отвратительно: утонувшие крысы и то смотрятся более презентабельно. Я встала, оправила мокрую юбку, которую носила на бедрах. А потом целеустремленно зашагала (по крайней мере попыталась это сделать) через весь офис.

Но когда я дошла до двери Льюиса, вся решимость и все мои доводы растворились без следа. Не хочу быть уволенной, заплатят мне аванс из шести цифр или нет. Я заглянула в окошечко на двери и убедилась еще раз: мой начальник весьма привлекательный. Тем более неприятно быть уволенной кем-то настолько очаровательным. Он сидел за столом и, опустив голову, что-то писал на бумаге. Я нервно постучала, и Льюис кивнул, даже не поднимая глаз.

— Подожди, пожалуйста, минуту. Присаживайся.

Куда присаживаться-то? У стены в кабинете стоял маленький диванчик, но он был кремово-бежевого цвета, и мокрая одежда оставит на нем огромные пятна. Не хочу, чтобы Льюис думал, будто я нечаянно описалась, особенно если он хочет меня уволить («Как замечательно, что мы избавились от той сотрудницы, Диди, она не умела сдерживать себя»).

Я пододвинула один из стульев, стоявших у стола для переговоров, и буквально упала на него. Черт! Теперь я нахожусь в самом центре комнаты, на расстоянии около шести футов от стола Льюиса. Я чувствую себя такой незащищенной, словно меня скоро разоблачат. И это действительно произойдет, если только начальник взглянет на меня, когда я буду скрещивать ноги. Нужно лишь держать колени вместе. Но, Бог мой, как же тут жарко, прямо настоящая сауна! Из-за горячего и влажного воздуха моя промокшая одежда еще больше прилипала к телу. Я украдкой взглянула на блузку. Бюстгальтер! Просвечивает. Льюис подумает, что во время обеденного перерыва я принимала участие в конкурсе мокрых маек…

— Мне жаль, Эми, — извинился Льюис, хотя, судя по тону, было понятно, что это не так. Он отложил ручку, поднял глаза и уставился (Боже!) прямо на мой бюстгальтер. — Скажу тебе одно: вчерашнее совещание оказалось просто кошмарным…

Ну вот мы и приехали. Сделай глубокий вдох и попытайся не расслабляться, Эми.

— Настоящая неразбериха от первой до последней минуты. Лишь зря потеряли время.

Достаточно, я уже все поняла.

— Как и все остальное, поражает отсутствием искры и воображения.

Он выдержал паузу и взглянул на меня прищуренными глазами. В общем-то я предпочла бы украдкой брошенный взгляд — он не такой страшный.

— Я хочу быть с тобой откровенным, Эми…

Ого! Он не только обращается ко мне по имени, но еще и намеревается раскрыть карты. Думаю, уже совсем скоро мне предстоит услышать слова: «Боюсь, нам придется с тобой расстаться». Эта часть разговора уже не за горами.

— Издатели дали мне два месяца, чтобы все наладить. Если не получится, журнал закроют. Предстоят некоторые важные перемены…

Да, да, перемены, сокращения. Пожалуйста, ближе к делу, хватит растягивать эту агонию.

— Хотя, честно говоря, все, что я пока видел, весьма посредственно. Даже не знаю, с чего начинать.

И решил начать с меня, верно? Иначе зачем еще я здесь сижу?

Проклятие, почему он такой привлекательный? И умный? Почему меня не уволит какая-нибудь уродливая, тупая свинья с зачесом и перхотью на воротничке? Думаю, такое я бы смогла пережить.

— Когда мы беседовали в то утро, ты сказала одну вещь, которую редактор предпочел бы не слышать…

Неужели это станет предлогом для увольнения? Утверждение, что журнал барахло?

— После пустого и лицемерного вздора, потоком льющегося со всех сторон, — продолжил он сердито, — это стало в высшей степени…

Боже, пусть лучше поскорее закончит свою речь! Я чувствовала, как слезы, навернувшиеся на глаза, скоро превратятся в неконтролируемый поток.

— …непредвзятым и новым. Подождите, такого не было в сценарии.

— По крайней мере я могу надеяться, что это еще не конец. В любом случае мне бы действительно хотелось услышать твое мнение. Как насчет обеда?

Просто поразительно. Я была уже готова дать волю слезам, и вот он все уладил… Как? Что, черт возьми, он делает? Заигрывает со мной? С другой стороны, он все еще выглядел сердитым. Неужели он клеится ко мне?.. Я совсем ничего не поняла.

— Или на ужин, если хочешь. Да, лучше ужин. Как тебе моя идея? — спросил он, внезапно уставившись на меня.

Вот это да! Он явно ко мне клеится. И ждет моего дурацкого ответа, очевидно согласия, ведь ужин — потрясающая идея. Но подождите минутку. Как же его Роз? Может быть, теперь она стала бывшей Роз? В этом случае ужин можно считать потрясающей идеей. Если бы только я получила какой-то ключ к этой загадке. Пожалуйста, Господи, дай мне какой-нибудь знак!

— Хм… э… хм… — пробормотала я.

Мне кажется или тут на самом деле стало ужасно жарко? Черт, что там за ручеек? Дурацкая юбка действительно промокла. Какая неловкая ситуация!

— Решай сама, Эми, — сказал он нетерпеливо, взяв в руку ручку. Очевидно, Льюис не готов ждать несколько лет, чтобы я закончила свой ответ.

— Нет-нет, с удовольствием. — Наконец-то ко мне снова вернулся дар речи. — И правда хорошая…

Я замолчала, поскольку увидела его. Тот самый знак, который я ждала, все это время стоял на столе. Красивая деревянная рамка для фотографий. Но не пустая. В ней была фотография девушки. Может, его Роз? Она… Господи, просто ошеломительна… Похожа на ту девушку на пляже из черно-белой рекламы «Келвина Клайна». Как там ее… Вот, вспомнила — Кристи Терлингтон. Слишком молода, чтобы быть матерью Льюиса. Он проследил за моим взглядом, рассеянно дотронулся до рамки и ловким жестом слегка повернул ее так, чтобы мне больше не было видно фото… Не его мама, в этом теперь нет сомнений. Мерзавец! Клеится ко мне, еще не порвав со своей Роз. Он все еще носит ее фото с собой, абсолютно точно. Он по-прежнему предан ей. Преданный мерзавец. А как насчет девушки в «Прада» из банка и делового ужина, назначенного на вечер? Господи, да что же творится с мужчинами? Вернее, что творится с мужчинами, которые встречаются мне?