Читаем без скачивания Щит Компорена - Росс Томас

— В ящичке на приборном щитке бутылка виски, — сообщил я Мбвато.

Он открыл ящичек, посмотрел, закрыл крышку.

— Есть бутылка.

— Вас не затруднит отвинтить пробку и передать бутылку мне? Надеюсь, этой просьбой я не потревожу ваш покой?

— Разумеется, нет. — Он достал виски, отвинтил пробку, передал мне бутылку. Я сделал глоток и вернул бутылку Мбвато.

— Но в то же время я полагаю, что за рулем пить не следует.

— Вы абсолютно правы. И я полностью с вами согласен. — Между нами царило полное взаимопонимание.

— Однако возникают ситуации, — продолжил он, — особенно если едешь навстречу опасности, когда не грех и выпить.

— Даже штурману, — поддакнул я.

— Именно это я имел в виду, — и он поднес бутылку ко рту. А после трех глотков убрал обратно в ящичек.

И вновь начал любоваться окрестностями. Я же не нашел ничего примечательного: поля, рощи, редкие дома, принадлежащие людям, готовым на ежедневные сорокапятиминутные поездки в Вашингтон ради того, чтобы жить среди белых соседей.

— Как я понимаю, они не забрались так далеко, — прервал молчание Мбвато.

— Кто, негры?

— Какие негры?

— Наверное, я вас не понял. О ком вы?

— Я говорил о конфедератах.

— Они дошли до Дрансвилля. А потом повернули на сквер, к Пенсильвании. Дрансвилль в пятнадцати милях или около того от Вашингтона.

— Как жаль, что у меня мало времени. С каким удовольствием я провел бы несколько дней на полях былых сражений. Меня очень интересует ваша гражданская война, знаете ли.

— Я бывал в Геттисберге. Но, честно говоря, толком ничего не понял.

— Вы воевали, мистер Сент-Ив? — полюбопытствовал Мбвато.

— Давным-давно. И едва ли показал себя молодцом.

— Изучая вашу гражданскую войну в Сэндхерсте[14], я проникся глубокой симпатией к конфедератам. Жаль, что они не нашли более подходящей идеи.

— Другой тогда просто не существовало.

— Однако я нахожу много параллелей между конфедерацией и моей страной. И Юг, и Компорен можно характеризовать как слаборазвитый сельскохозяйственный регион, жителей которого отличает невероятная гордость. И почтение к традициям.

— И всеобщее благоденствие. Настоящий южанин может часами рассуждать о прежней жизни. О заботе, о неграх и кружащихся на балах платьях. На Юге мифы умирают с большим трудом, и, похоже, тем же самым отличается и Компорен.

— Да, вы можете судить об этом хотя бы по нашему отношению к щиту. Но когда не остается ничего иного, мифы приобретают особую важность. Становятся жизненно необходимыми.

— Когда вы учились в Сэндхерсте?

— Еще в шестидесятых годах. Наверное, я забыл упомянуть об этом, но в нашей армии я ношу звание подполковника.

— Забыли, — кивнул я. — А сколько у вас генералов?

— Ни одного. Есть только полковник Алоко, он сейчас глава государства, и еще три подполковника.

— А кто вы, руководитель Джи-2?[15]

На лице Мбвато отразилось изумление.

— Да. А как вы узнали?

Я сместился в правую полосу, чтобы повернуть на автостраду 66.

— Просто догадался.

— Мистер Уладо — мой заместитель. Вернее, капитан Уладо.

— Специалист по организации отступления, — покивал я. — Надеюсь, в этом он разбирается лучше, чем в пытках.

— Будьте уверены, — заверил меня Мбвато. — Он все делает как надо.

Далее разговор прервался. После указателя «Уэрринггон, 5 миль» я повернул направо.

— Вы знаете, как зовут человека, к которому мы едем? — спросил Мбвато.

— Да.

— Это тайна?

— Нет. Мы едем к Уинфидду Спенсеру.

— А, я понимаю.

— Неужели?

— Пожалуй, что не совсем. Но мистер Спенсер, если я не ошибаюсь, возглавляет исполнительный комитет музея Култера, и одна из его фирм стремилась получить права на добычу нефти в Компорене. Я прав?

— Да.

— Потрясающе. И щит у мистера Спенсера?

— Да.

— И он вот так запросто собирается отдать его вам?

— Угу.

— Чудеса, да и только. Как-нибудь вы должны рассказать мне всю историю.

— Расскажу, — пообещал я. — Как-нибудь.

Мы ехали по узкой полоске асфальта, огороженной с обеих сторон барьерами из рельсов. Затем слева от дороги поднялся восьмифутовый проволочный забор, по верху которого бежали три ряда колючей проволоки. За забором виднелись луга и леса. Там не выращивали ни пшеницы, ни ржи, и я предположил, что правительство платит Спенсеру за «гуляющую» землю. Проволочный забор тянулся две мили — такое я видел раньше лишь на военных базах. А затем уперся в каменную сторожку, из одного окна которой торчал задний торец кондиционера. Дорога кончалась небольшой площадкой перед воротами, на которой наш «форд» мог бы разъехаться с мотоциклистом. Я остановил машину, и к нам неторопливо направились двое мужчин в серой форме, вышедших из сторожки. Один из них, лет тридцати пяти, положил руку на крышу «форда» над окном моей дверцы и пристально вгляделся в меня. Второй так же внимательно смотрел на Мбвато, который ответил лучезарной улыбкой.

— Мистер Сент-Ив? — спросил охранник, стоящий с моей стороны.

Его правая рука при этом легла на выглядывающую из кобуры рукоять револьвера.

— Да.

— У вас есть какое-нибудь удостоверение?

Я вытащил бумажник и протянул ему водительские права, выданные мне в Нью-Йорке. Он просмотрел права, вернул их мне.

— Другой джентльмен? — По его голосу чувствовалось, что джентльмен и негр для него — понятия несовместимые.

— Ему нужно какое-нибудь удостоверение?

— Ну конечно.

Из внутреннего нагрудного кармана темно-синего пиджака Мбвато извлек паспорт.

Охранник раскрыл его, глянул на фотографию, потом — на Мбвато, убедился, что имеет дело с тем самым человеком, который на ней изображен.

— Как вы произносите ваши имя и фамилию?

— Консепшн Мбвато, — ответил подполковник компоренской армии на безупречном английском.

— Одну минуту, — охранник вернулся в сторожку и снял телефонную трубку. Второй так и держался рядом с Мбвато.

— Вы у нас мужчина крупный, — прокомментировал он очевидное, и Мбвато опять широко улыбнулся.

Первый охранник положил трубку на рычаг и подошел к нам.

— Поезжайте прямо. Никуда не сворачивайте. Скорость не должна превышать двадцать миль в час. Не останавливаться. В миле от ворот увидите синий джип. Далее следуйте за ним.

— Благодарю.

Он кивнул, скрылся в сторожке и, наверное, нажал кнопку, включающую привод, потому что железные ворота распахнулись. Меж лугов и рощ мы проехали примерно милю. Я следил, чтобы стрелка спидометра не заходила за цифру двадцать.

— Мистер Спенсер уделяет немало внимания охране поместья, — прокомментировал Мбвато.

— Его коллекция произведений искусства оценивается Бог знает во сколько миллионов долларов, — ответил я. — Наверное, он не хочет, чтобы ее растаскивали по ночам.

— И сколь велика его ферма?

— Плантация, — поправил я Мбвато.

— Извините.

— Кажется, четыре тысячи акров. То есть примерно одиннадцать квадратных миль.

— Однако.

Синий джип действительно ждал с указателем над задними колесами: «Следуйте за мной». Водитель был в такой же серой форме, и ехал он меж лугов и рощ, кустов и клумб со скоростью двадцать миль в час. Еще через три мили мы взобрались на холм и на его вершине увидели-таки особняк, в котором жил человек с состоянием в миллиард долларов.

Дом возвышался на склоне холма, сбегавшего к искусственному озеру. В бетонном доке покачивался на волне шестиместный «бичкрафт», модифицированный для взлета и посадки на воду. Размеры озера позволяли осуществить и то и другое. Дом — особняк, вилла или шатер — тянулся ярдов на сто, сложенный из массивных, длиной в десять и высотой в два фута, серых гранитных блоков. Толстые печные трубы выступали над черной черепичной крышей. Окна на фут утопали в стенах. Архитектор блестяще использовал ландшафт, так что окна и двери фасада размещались чуть ли не на двенадцати уровнях. А к воде сбегал ярко-зеленый кожух, украшенный клумбами и декоративными рощицами кустов.

В пятидесяти ярдах от особняка находилось еще одно сооружение, без единого окна, заглубленное в холм, — строителям, вероятно, пришлось переместить не одну тысячу кубических ярдов земли. Я догадался, что там хранится коллекция Спенсера.

Джип с табличкой «Следуйте за мной» подкатил к большим позеленевшим бронзовым дверям и остановился. Я последовал его примеру. Водитель-охранник подошел к нашему «форду», подозрительно оглядел нас.

— В дом нельзя вносить ни свертков, ни «дипломатов», ни чемоданов, — предупредил он. — Пожалуйста, выходите из машины.

Я вылез из кабины.

— Пожалуйста, поднимите руки. — Он тщательно обыскал меня. — Благодарю. — Обошел машину и повторил то же самое с Мбвато. Большой черный «диплома!» Мбвато остался на сиденье.