Читаем без скачивания Кастанеда, Магическое путешествие с Карлосом - Маргарет Кастанеда

"Карлос, я сделаю вас знаменитым", - сказал Браун, полагая, что именно это хотел услышать Карлос.

Карлос отвел глаза. "К черту все это, - произнес он. - Мне нужны деньги".

Браун опешил на мгновение, а затем улыбнулся. Было ясно, что и он, и этот мистик настроены на одну волну.

20

В течение шести месяцев стало ясно, что "Учение" обладает потенциалом для массового распространения, и нью-йоркский менеджер "Юниверсити оф Калифорния Пресс" стал заключать контракты с более крупными издательствами, которых это могло заинтересовать. "Баллантайн" сделал самое выгодное предложение: 25 000 долларов за четыре года ограниченной торговли, а потом все права возвращаются к "Юниверсити оф Калифорния Пресс". Через несколько лет после того, как Карлос стал национальной знаменитостью, издательство сделало даже больше денег на их первоначальном контракте, перепродав его компании "Саймон энд Шустер", которая выпустила свое собственное издание в твердом переплете, но сохранив за собой права на первоначальное издание в твердом переплете и новое издание в мягкой обложке.

"Баллантайн" выпустил свое издание апреле 1969 года. Это была книга из 276 страниц с суперобложкой работы Уилсона Маклина: цветки пейота, стилизованная радуга и симметрично расположенные профили дона Хуана и полупрозрачного врубающегося ученика, пристально смотрящих черными глазами на трещину между мирами или что-то в этом роде. Она стала хитом, и к октябрю вышло второе издание.

Карлос так и не получил степень магистра. Вместо этого он продолжал посещать занятия на следующем курсе и принялся за вторую книгу, планируя использовать ее в качестве диссертации на степень доктора философии. Он не ожидал, что это будет легко, поскольку, хотя он и был любимцем врубающихся, он был также подлинным проклятием тех сот рудников факультета, которые находились во власти Великого Страха. Некоторые профессора были совершенно уверены в том, что Карлос всучил университету и их уважаемому факультету великолепную фальшивку. Другие были более доверчивы, но критиковали книгу как антинаучную работу несостоявшегося романиста, что было гораздо ближе к истине. На самом деле эту группу раздражало отрицание стандартной позиции бесстрастного наблюдателя без своего "я", и им не нравилось, что Кастанеду это нисколько не беспокоит. Неожиданно Карлос Кастанеда стал самым знаменитым антропологом Америки, но эти парни с его отделения, как стая шакалов, единым высокопарным академическим хором завыли из Хейнз-Холла: где объективность, где беспристрастность, где научный анализ?

В УКЛА начали вспоминать одну загадочную ситуацию из истории литературы. Заговорили о сборнике стихов, изданном в 1760 году молодым шотландцем по имени Джеймс Макферсон. Сборник назывался "Фрагменты древней поэзии, собранные в горах Шотландии и переведенные с гэльского языка", что не совсем соответствовало действительности. Стихи не были ни древними, ни собранными в горах Шотландии, ни переводными. Все это была фальсификация. Но только один напористый доктор Джонсон решился выступить в печати о том, о чем все подозревали.

Карлоса начали критиковать, но в той толпе не было Сэмьюэла Джонсона, влиятельной личности с непобедимой самоуверенностью, который бы поднялся и заявил о том, что Великий Страх имеет под собой все основания, потому что Карлос - мошенник. Никто не сделал этого, но было немало того, что Мейган назвал "сплетнями и пересудами". И во всей этой истории он оставался одним из самых верных защитников Карлоса.

Летом 1968 года Мейган попросил Карлоса зайти к нему домой в Топангу и помочь в качестве неоплачиваемого статиста в фильме, который профессор снимал о наскальных рисунках индейцев. Карлос был достаточно смугл и коренаст. Он приехал к Мейгану на пару дней, и они снимали и переснимали сцены, где руки Карлоса давили ягоды, готовили в грубом горшке земляную смесь и рисовали примитивные сценки охоты на животных на обнаженных породах в Топанге на заднем дворе у Мейгана. Собственно на съемку ушло менее часа. Остальное время они готовились к сценам, ели или просто говорили о планах Карлоса на будущее.

"Мне было нелегко просить его об этом, - говорит Мейган. - Он был далек от этого, но это был такой пикник, Мы обедали, сидели в кругу и жевали сало. Ему это понравилось. У него действительно дружелюбный, очень приятный характер".

Фильм распространялся университетом как учебное пособие.

Тем же летом, по словам Карлоса, он возобновил свое обучение у дона Хуана. Его работа с ним закончилась осенью 1965 года и вновь началась в апреле 1968 года, согласно двум его первым книгам. Но его связь с индейцами не ослабевала в течение всего этого периода. Он несколько раз ездил в Мексику к тамошним жителям и писал заметки, но об этом ничего не говорится в его книгах.

Происходит просто плавное возобновление ученичества в апреле, и в следующем месяце они с доном Хуаном отправляются в страну уйчолей в северо-восточной Мексике на четырехдневный митот, на котором Карлос решил не принимать пейота. Он хотел с ясной головой проследить за сигналами и неуловимыми движениями, которыми, как он подозревал, пользуются лидеры, чтобы манипулировать восприятием присутствующих. Видения, которые, как было известно Карлосу, должны быть в высшей степени личными, одинаковы для всех, что кажется невозможным. Итак, Карлос следил в течение четырех дней, пытаясь уловить, как они это делают, но никаких сигналов и ключей не было. Ничего... И в последнюю ночь митота все видят Мескалито, духа и силу пейота, сущность над головой самого Карлоса, зеленого мерцающего духа, просто парящего в сухом воздухе. Никто ничего не говорил; не было никаких сигналов. Все просто сидели в кругу, раскрыв рты, уставившись в одну и ту же точку в один и тот же момент, уставившись на... нечто, и будь он проклят, если заметил хоть какие-нибудь ключи.

Едва ли это было то, что было ему нужно для диссертации на докторскую степень, -просто продолжение разговоров дона Хуана в рамках примитивной магии о живом духе. Таким образом, Карлос вернулся к тому, с чего начал. В УКЛА Гарфинкель продолжал рассматривать затруднения Карлоса сквозь фильтр феноменологии, что позволяло ему чувствовать себя так, словно он в какой-то степени понимает шаманизм.

Феноменологи утверждают, что люди интерпретируют и оценивают различные феномены согласно всем тем культурным и общественным данным, которые навязываются впечатлительному уму с момента рождения. Именно поэтому стул, например, распознается как стул с четырьмя ножками и спинкой, а не как диван. Вот почему дерево, стоящее на фоне горизонта, совершенно естественно отделяется в уме от горизонта. Все это - привитое воспитанием поведение, и оно различается, по крайней мере в какой-то степени, у различных обществ, в зависимости от культуры, истории, языка. Поэтому, по мнению Гарфинкеля, задачей дона Хуана было заставить Карлоса забыть то, что он знал, и перестроить восприятие феноменов в соответствии с новым порядком.

Вернувшись к занятиям в сентябре, Карлос стал в некотором роде сенсацией. "Баллантайн" согласился издать книгу массовым тиражом. У него были деньги, некоторая уверенность, чувство направления, и он уже работал над своей второй книгой и был на пути к докторской степени. Люди стали приходит к нему в университет, пытаясь выведать об ученичестве. Впервые Карлос начал принимать меры предосторожности, чтобы быть уверенным, что за ним никто не следит, когда он уезжает на полевую работу в Мексику.

В октябре, по словам Карлоса, он познакомился с доном Хенаро, более молодым другом дона Хуана, проворным человеком, которому недавно перевалило за шестьдесят. С самого начала дон Хенаро демонстрировал чудесный контроль над своим телом. Например, Карлос утверждает, что видел, как дон Хенаро переворачивался на руках и вставал на голову со скрещенными ногами, как будто он сидел, и руками, сложенными на груди, а ноздри его расширялись так, что были в два раза больше своего обычного размера. А еще был балет у водопада, который Карлос описывает в "Отдельной реальности".

Дело было в Оахаке. Дон Хенаро взобрался по отвесной скале на край водопада. Дон Хуан, Карлос и два молодых ученика установили в одну линию небольшие плоские камни на берегу реки и сели на них наблюдать. Несколько раз дон Хенаро, казалось, терял опору и какое-то мгновение был готов упасть, скользя и балансируя, но всякий раз сохранял самообладание и продолжал подъем. Наконец он достиг вершины, где долго стоял на заостренном валуне, совершенно неподвижно, а с обеих сторон бушевала вода. Затем неожиданно он прыгнул через водопад на выступ другого камня. Наконец, в заключение эллиптических прыжков на краю водопада, Хенаро подбросил вверх руки и перевернулся в странном замедленном боковом сальто, исчезнув за скалами. Все поднялись и направились к машине. Карлос хотел выяснить, куда исчез дон Хенаро и не ранен ли он, но дон Хуан не ответил. Было достаточно того, что они видели, остальное не имело значения. Дон Хуан сказал Карлосу, что пора ехать.