Читаем без скачивания Чародейская Академия. Книга 3. Неисправимые нарушители - Ренард Фиерци
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эрику очень хотелось просветить Архимага на предмет того, где, по его мнению, находится Меч Зла, но благоразумие подсказало не торопить события, пока на руках не окажутся веские доказательства в пользу его версии.
– Вам необычайно везёт в обнаружении предметов, от поиска которых большинство волшебников давно отказалось, сочтя делом бесперспективным, – продолжал между тем Ларонциус. – Выражаю надежду – за время обучения вы ещё не раз порадуете всех интересными находками. А чтобы энтузиазм не иссяк слишком быстро, его нужно хоть изредка подпитывать, правильно? Поэтому, помимо устной благодарности от лица Гильдии, считаю своим долгом вручить вам небольшой подарок, который, несомненно, сильно облегчит поисковую работу!
В правой руке ректора чудесным образом оказался плоский прямоугольник размером с ладонь, отдалённо напоминающий детскую электронную игрушку.
– Магометр усовершенствованной конструкции! Слышали о таких приборах? Данная модель позволяет не только определить присутствие волшебства и его окраску, но и указывает примерное расстояние до источника. Очень полезная вещь в работе любого чародея-поисковика. Студентам мы обычно их не выдаём, но в вашем случае, думаю, исключение вполне допустимо. Поэтому, если какой-нибудь Мастер заявит вдруг – не имеете, мол, права пользоваться подобными механизмами, смело говорите: подарок самого Архимага!
Эрик предупреждающе сжал ладонь Лиэнны, в порыве восторга чуть не ляпнувшей, что у них уже есть экземпляр.
– Большое спасибо, Гроссмейстер, – сдержанно поблагодарил он. – Мы обязательно найдём ему достойное применение.
– Я позабочусь также о соответствующем денежном вознаграждении. В юные годы нехватка средств на достойное существование угнетает особенно остро, знаю не понаслышке. По молодости какими только ремёслами не довелось зарабатывать на пропитание, пока не очутился в Лейпциге, где стал подмастерьем у Людвига фон Кефферера, увлекавшегося алхимией и трансформациями. Потому до сих пор стараюсь помогать ученикам, имеющим стремление раскрывать тайны волшебства не по принуждению, а повинуясь зову сердца.
– Мы вам очень признательны! Вы лучший ректор на всём земном шаре! Мы обязательно оправдаем ваше доверие!
Лиэнну наконец прорвало рассыпаться в благодарностях.
К потоку примитивно-прямолинейных комплиментов Ларонциус отнёсся со снисходительным равнодушием, как взрослые, наблюдающие за шалостями копошащихся в песочнице малышей.
– Высказывания ваши, кто спорит, приятны слуху, но постарайтесь в будущем избегать суетного славословия. Учтивость как проявление вежливости по отношению к другому человеку – качество, безусловно, замечательное, пока не переходит в откровенное подобострастие, прикрывающее эгоистические интересы и унижающее произносящего льстивые речи, а заодно и развращающее души благосклонно их воспринимающих, культивируя в них высокомерие и вседозволенность.
– Ой, простите, пожалуйста! – Лиэнна огорчилась так искренне, что любому стало бы ясно: никаких корыстных побуждений у неё не было и в помине.
– Ваши извинения принимаются. И, с вашего позволения, оставлю пока записки и их перевод у себя, для более тщательного ознакомления.
– Ничего не имеем против!
– Благодарю. И больше не смею вас, Лиэнна, задерживать, а вот с вашим спутником хотелось бы побеседовать ещё немного.
– Я подожду за дверью?
– Да, конечно.
Фигуру девушки окутал телепортационный туман и, когда он рассеялся, Лиэнна обнаружила, что стоит в коридоре у дверей собственной комнаты.
Эрик внутренне сжался, судорожно вспоминая, за какой проступок следует ожидать нахлобучки – известно ведь, просто так начальники не просят задержаться для приватной беседы. Однако, к немалому его удивлению, Ларонциус стал расспрашивать о вещах вполне тривиальных: про школьные годы, взаимоотношения в семье, бытовые проблемы жизни в России.
– Давно хотел лично побеседовать с каждым из учеников, понять, что он из себя представляет, да всё недосуг, – как бы извиняясь, произнёс под конец Архимаг. – Но лучше поздно, чем никогда, разве не так? Значит, говоришь, чародеев у тебя в роду не было, и до поступления в Академию никогда с волшебством не сталкивался?
– Именно так, Гроссмейстер!
– Не жалеешь о сделанном выборе?
– Ни в коем разе. Мне здесь очень понравилось.
– А в какой специальности хотел бы достичь совершенства?
– Пока не решил. Скорей всего, в магии Духа. Хотя пока не знаком с основами Спиритизма и Трансформаций, возможно, они понравятся больше.
– Ничего страшного, мало кто из учеников после всего лишь года обучения принимает окончательное решение посвятить себя полюбившемуся разделу магии; иные меняют учителей всего за полгода до обретения статуса бакалавра. Не переживай, всё впереди, немного настойчивости и трудолюбия, и любое волшебство будет по плечу. Тогда уже не тебе придётся искать себе учителя, согласного продолжить твоё обучение, а наоборот – Мастера будут оспаривать между собой честь взять тебя в ученики!
На той благостной ноте и закончилась аудиенция; Эрик точно таким же образом отправился прямиком в свои апартаменты, немного огорчившись напоследок – так и не удалось прогуляться по загадочному третьему этажу Штарндаля.
Архимаг же, постояв минуту в задумчивости, открыл магически запертый сейф, иллюзорно замаскированный под тумбочку с цветочной вазой, и достал из него картонную папку с надписью «Дело о применении студентом I курса Эриком Аримцевым магии высшего порядка», в верхнем правом углу которой теперь красовался лиловый штамп «Особо секретно. Выдаче не подлежит. Прочтение и копирование только с одобрения Гептаграма».
Часть 2. Гости званые и незваные
Глава 19
Подобно лесному пожару, слух о скором приезде делегации гномов-волшебников вихрем пронёсся по замку, встряхнув полусонное царство вековечной Штарндальской неторопливости. Повсюду сновали руководимые мистером Фиртихом големы, наводя чистоту и порядок как внутри, так и снаружи здания. Студентам заповедано было не только ликвидировать свинарники в собственных комнатах, но и одеваться поприличнее, дабы не оскорблять взор гостей, привыкших к традиционным нарядам, футболками с похабными изображениями и мини-юбками (а кто проштрафится – на месяц чистить по ночам клозеты!). Хоть и казалось маловероятным, что столь высокопоставленные гости снизойдут до лицезрения ученических келий, Эрик на всякий случай провёл у себя генеральную уборку.
А заодно засел за чтение книги, выданной ему Мастером Халидом ещё в день приезда в Академию. Будь она на русском, давно осилил бы в часы отдыха, но аглицкий текст предполагал необходимость активной мозговой деятельности, да и затрат изрядного количества времени, которого вечно не хватало. И лишь теперь, когда визит легендарных обитателей горных пещер стал вопросом нескольких дней, Эрик, пересилив себя, взялся за перевод.
Повествование на сей раз велось от лица некоего учёного – историка и этнографа, собравшего воедино наиболее достоверные свидетельства очевидцев, снабдив их научной интерпретацией. В кратком пересказе, без упоминания частностей, представляющих интерес лишь для теоретиков, и опуская излишне пространные рассуждения, способные скорее утомить, нежели позабавить, содержание книги выглядело следующим образом.
«…Скандинавские сказания, повествующие о сотворении мира, упоминают об одновременном создании братьями-богами Вотаном, Вили и Вё двух народов – светлых эльфов, до сей поры именующихся эльфами, и чёрных эльфов, впоследствии получивших название гномов. Данный миф отражает факт: когда-то и те и другие населяли одну планету и до сих пор, пусть и с трудом, но всё же способны понять друг друга без услуг переводчика.
Согласно легендам обеих рас, прародители эльфов населяли леса и степные равнины, развивая земледелие и ремёсла; наиболее крупные их поселения, располагавшиеся на перекрёстках торговых путей, постепенно превратились в города, ставшие культурными центрами эльфийской античности. Наиболее воинственные племена заселили южные степи и вели кочевой образ жизни, добывая пропитание скотоводством и охотой, а заодно с завидной регулярностью совершая набеги на соседей.
Гномов, напротив, больше привлекали возвышенности и горные хребты, где основой их деятельности стало добывание руд, выплавка металлов и изготовление разнообразных изделий, обменивавшихся на древесину и продовольствие. В отличие от эльфов, ценивших эстетику изящных искусств, увлекавшихся философскими спорами и сочинением поэм, гномы отдавали предпочтение математике, механике и конструированию машин, способных облегчить тяжкий труд в шахтах и кузнях.
Многие столетия две нации мирно жили бок о бок – вплоть до Эпохи Раздора. О причинах её наступления нет единого мнения: одни исследователи предполагают ухудшение климатических условий на планете, вызвавшее массовое переселение народов, и, как следствие, кровавые «разборки» между «гостями» и «хозяевами»; другие кивают на появление лидеров, сумевших собрать значительные силы для продолжительных завоевательных походов, третьи видят корень зла в религиозных распрях, побудивших жрецов объявить священную войну «неверным». Так или иначе, но период мирного сосуществования закончился; всё более широкомасштабные столкновения привели к появлению у обеих сторон регулярных армий. Основу эльфийской составляла кавалерия – лучники на боевых единорогах, и пешие солдаты, вооружённые в основном копьями. У гномов отсутствие конницы с лихвой компенсировала бронированная пехота, поддерживаемая отрядами стрелков-арбалетчиков, а также камнеметательные и огнемётные механизмы. Специфика войны состояла в том, что эльфы предпочитали избегать сражений в чистом поле, где крайне редко удавалось пробить оборону или остановить идущие в наступление гномские фаланги – превосходство оружия и доспехов из железа над деревянными стало очевидным сразу после начала активных боевых действий. Брать реванш удавалось лишь в партизанских стычках, ставя ловушки и засады, откуда обитатели равнин расстреливали врага в упор, после чего с лёгкостью уходили от погони.