Читаем без скачивания Записки prostitutki Ket - Екатерина Безымянная

– И что? – продолжал он допытываться. – Ты приведешь еще кого-то и будешь с ним на этой кровати делать то же, что и со мной?!

– Вероятно, буду.

Какая милая наивность. Как много ты не знаешь, милый олененок…

– Нет, подожди! – сорвался он. – Для тебя это что, в порядке вещей?! И что, ты на эту же кровать приведешь еще кого-то?

Далась ему моя кровать.

– Нет, милый, что ты, – язвила я, – кровать я выброшу. Я всегда так делаю. Новый любовник – новая кровать. Я даже думаю правило ввести, чтоб любовник ко мне сразу с новой кроватью приходил. А то накладно.

Разговор меня начал напрягать. Я легла и отвернулась к стенке. Он молчал, ожидая, что сейчас я развернусь к нему и скажу, что пошутила.

– Катя, – спросил он спустя пару минут, – у тебя было много мужчин?

Я повернулась. Я посмотрела на него. Вид у него был отстраненный.

– Были… – неопределенно съехала я.

Он помолчал.

– И что, если у тебя вдруг появится кто-то еще (ха-ха, «вдруг»), ты приведешь его сюда и будешь с ним прямо на этом белье… как со мной?

– Милый, – разозлилась я, – бельишечко я поменяю. Постелю другое. У меня их много.

– Но нам же хорошо… – зачем-то снова сказал он.

– Неплохо, – подтвердила я, – но не встречаться же со всеми, с кем неплохо. Слушай, ну к чему это? Давай спать. Уже почти утро.

Он молчал.

Прошло, наверное, минут пятнадцать, я уже почти начала засыпать, как почувствовала, что тяжелая рука опустилась мне на плечо:

– Катя, тебе совершенно плевать на меня? Я тебе только для секса нужен?

Сказать, что я была раздражена в тот момент – ничего не сказать. Мне? Для секса?! Да ну, как можно так обо мне, приличной девушке!

– ДА!!! – почти заорала я. – И мы с тобой это обсуждали! И ты первый завел эту песню. Ты сам это предложил! Это была твоя идея – в самом начале расставить все точки над «i»!

– Ну я же не думал, что ты такая… – сказал он как-то растерянно.

– Какая?

– Нуу… умная, интересная…

Сдуреть!

Ну да, чего греха таить, в первую с ним ночь между всеми этими разами подпитая Катюшка успела порассуждать на тему смысла жизни, творчества любимых поэтов и важности арт-хаусных фильмов, ну и чего-то еще рассказала, наверное.

– Я, когда тебя увидел в том кабаке, – подумал, красивая, а грудь такая – закачаешься. И Витек сказал еще, вот бы такой вдуть. Ну, я и решил… Ты же понимаешь, что красивые телки обычно пустышки, а ты другая…

Я села на кровати, поставила пепельницу на коленки, прижалась головой к ребристым обоям и молчала.

Наверное, дело было не в том, что этот мальчик вот так вот просто, ни с чего, решил мною завладеть. Наверное, я просто понимала, что он – не мое.

Когда я там разбрасывалась интеллектом, мне казалось, что у него складывалось ощущение, будто он все это слышит в первый раз, эдакая научно-популярная передача «Между сексом». Я говорила, говорила, а ему было совсем нечего мне ответить.

– Катя, я ж видел, что тебе небезразличен. Поехали со мной в Тюмень, а? Я тебя с бабушкой познакомлю, у меня дом там большой, поехали, а?

Меня сняли в клубе, потому что хотели вдуть. Потому что понравились буфера.

Меня предупредили, что это секс без обязательств.

Меня трахали и поили вискарем.

А спустя сутки меня зовут на Урал, чтобы я стала маленькой хозяйкой большого дома в Тюмени, где, кроме меня, будут бабушка и гуси.

Я что-то упустила в этой жизни.

Но вот знаю одно: он сидел, это все говорил-говорил, а мне так хотелось остаться одной, так хотелось, чтобы этот наивный олененок свалил, желательно подальше, желательно в Тюмень, сразу, первым поездом.

– Милый… – сказала я. – Милый, ты это, спи, да?

Он совсем обиженно засопел и отвернулся.

Утро было хмурым. Олененок был мрачней, чем утро.

– Каать… – аккуратно начал он, обуваясь в коридоре.

Я напряглась. Дубльдва про Тюмень меня маленько напрягал.

– Каать, – продолжил он, шнуруясь, – спасибо тебе. За все.

– И тебе, – флегматично ответила я.

Он ушел, я про себя сказала «ффух» и отправилась в душ.

– Каать, – печально сказала трубка ровно через час, – а может быть, я вечером к тебе приеду?..

Вот как с такими, ну!

Грабли, стервь и кирпичи

Часть 1

На моей кухне был потоп.

Кучка использованных бумажных полотенец и окопавшаяся в них красная, мокрая, припухшая и икающая Машка в полной мере отображали картину всамделишнего девичьего горя.

– Маш, ну перестань, из-за каждого придурка плакать – никаких нервов не хватит! – делано-спокойно говорила я, протягивая Машке стакан с водой и внутренне кипя от возмущения…

Машка встретила его в автомастерской, куда она пригнала свою ласточку то ли на плановый осмотр, а то ли что-то поменять. И, отдавая ласточку в заботливые руки замызганных мужчин в робах, познакомилась со стоящим рядом хозяином приболевшего орла цвета мокрого асфальта.

Оставив своих пташек в надежных руках, они разговорились. Разговор плавно перетек в ближайшее кафе, и через полчаса Маша уже была в восторге.

Еще бы! Не каждый день на пути среднестатистической молодой незамужней женщины попадаются интересные, умные, красивые и высокие мужчины тридцати пяти лет, смотрящие тепло и заинтересованно.

И главное – он был свободен.

Ну как свободен… Штамп в его паспорте все еще стоял, но, по словам красавца, это было всего лишь вопросом времени, ибо с женой он уже не жил. А вот так – после очередной, совсем уж глобальной ссоры, оставив жене и сыну все совместно нажитое, он ушел на съемную квартиру, где и пребывал в гордом холостяцком одиночестве вот уж месяца два как.

И Машка, пообщавшись с ним еще немного, попала в эйфорию первой стадии влюбленности. А потому, когда он позвонил на следующий день и предложил за ней заехать, собралась, совершенно не раздумывая.

Он был хорош во всех смыслах, только глаза у него были слегка печальны, но, как казалось Машке, это придавало ему особую романтичность.

И, спустя еще несколько дней прогулок и романтических вечеров в кафе, они оказались у него дома, на той самой съемной квартире.

Он смотрел на Машку восхищенным взглядом, а она таяла в его руках. Секс был великолепен, во всю силу накопленной у обоих страсти.

Потом они лежали на сбившейся простыне, она положила голову ему на плечо, он обнял ее свободной рукой и закурил.

И Машка поняла, что счастье где-то очень близко…

– Знаешь, – сказал он вдруг, выпуская колечко дыма, – я очень по ней скучаю. Очень-очень, я все время о ней думаю – как она там?

– Олежек, ты о чем? – улыбнулась своим мыслям ничего не понимающая Машка.

– О жене… – задумчиво ответил он, подвинул Машку, повернулся, приподнялся на локте и посмотрел на нее, – не знаю, что мне делать…

Маша села и уставилась на него.

– О жене? – тупо переспросила она, все еще не особо понимая, о чем речь.

Он тоже сел. Напротив.

– Ну да. Вот ничего не могу сделать, скучаю по ней. Нет, ты понимаешь, поругались мы, и я ушел, а теперь скучаю…

Машка замолчала.

Они сидели голые, друг напротив друга, спустя десять минут после страстного секса.

Шкала идиотизма ситуации резко пошла вверх.

– Нууу… – нечленораздельно промычала ошарашенная Машка, – это… пройдет…

– Нет, нет, ты знаешь, не проходит, – он подскочил и натянул трусы, – идем на кухню, кофе выпьем.

И Машка поплелась за ним.

– Ты классная, – сказал он, размешивая в чашках коричневую жижу, – мне с тобой хорошо, но я не знаю, что мне делать. Вот скажи, что мне делать?

Машка, бросившая курить месяц назад, потянулась за сигаретой.

– Мы с ней шесть лет прожили, сын у меня, опять же… нет, она, конечно, не права, ей не надо было со мной так разговаривать… черт, – он запустил пятерню в волосы, – понимаешь, любить я ее – не люблю уже, наверное, но вот скучаю же… Мы, знаешь, как жили…

И в следующий час Машка много курила и слушала душещипательную историю семейных разборок своего ненаглядного Олеженьки.

Ей хотелось уйти или хотя бы что-то ему сказать, что-то такое резкое, чтоб он прекратил, но… вежливость, хорошее воспитание и собственная легкая влюбленность, вкупе с типично женской способностью сострадать, не позволили ей послать его ко всем чертям сразу.

Он, судя по всему, душевных терзаний Машки совсем не замечал.

Ему нужно было излить душу, и неважно, что момент он выбрал, мягко говоря, неподходящий.

Утром он отвез ее на работу, в офис, и Машка принялась с размахом переживать о своей неудавшейся любви.

Ну да, когда мужчина после секса принимается столь показательно страдать по бывшей, тут психического иммунитета и нервной стойкости надо – ого-го! У Машки не было ни того ни другого.

Накрывало Машку дня два подряд. Ровно до того момента, пока его голос не ожил в телефоне:

– Привет, малышка, как у тебя дела? Ты знаешь, я так соскучился, я очень хочу тебя увидеть…

И Машка…