Читаем без скачивания Предчувствие беды - Александр Афанасьев

Бандой Амин называл "группу четырех", сейчас скрывающуюся в посольстве Чехословакии. Уже снятые с должностей они все еще были опасны. Преданных им офицеров на всякий случай тоже арестовали – но всех ли? Амин как никто другой в афганском руководстве знал, что такое афганская армия. Когда они победили– многие офицеры только после этого узнали, что они были в одной и той же партии. Он сам создавал систему партячеек в армии, которая по степени секретности не уступала ячейкам террористических организаций. Слишком много в последнее время произошло всего, слишком много расколов слишком много расколов слишком много разных соблазнов. Слишком!

А ведь еще не все парчамисты в армии вычищены. И это при том, что офицерский состав больше вступал в Парчам, где командовал предатель Кармаль, сын генерала. Для них своей партией был именно Парчам, не Хальк.

В Афганистане нее было армии. Армия была инструментом политической, а не вооруженной борьбы.

– Подумайте сами, Хафизулла-муаллим – все равно Тараки сделает ход. Он остался один и понимает это. Он должен что-то предпринять. Упредить мы успеем, учитывая количество источников информации во дворце Арк. Еще несколько дней – и все закончится.

– А этот мушавер? Почему он следит за нами?

– Это наше дело. Мы ним разберемся.

– Это не только ваше дело! Он следит за мной, не за вами! Возможно он знает, что произошло тогда!

– Если бы он это знал – он бы не следил за вами. Он просто передал бы эти пленки куда следует. И тогда вас бы просто здесь не было. Мы разберемся…

Каждый профессионал чуточку тщеславен. И самоуверен – особенно профессионал, который до этого провел десятки успешных тайных операций. Вот таким вот самоуверенным и тщеславным – все в разумной пропорции конечно – профессионалом и был тот, кого называли "командор Али-Бек". Он знал того, кого в разговорах звали "мушавер Сергей", он опознал его и доложил наверх. И получил приказ ждать. Ждать и отслеживать ситуацию. Если "мушавер Сергей" здесь – значит его кто-то послал. А послать его могла только одна сила – "Контур". Получалось, что люди из "Контура" знали по меньшей мере часть из афганского пасьянса и активно участвовали в игре – как всегда против КГБ. Ставки в этой игре были предельно высоки, провал мог отразиться на карьерах и судьбах десятков людей, причем не столько в Кабуле – сколько в Москве. В данный момент Андропов не мог спешить – и в то же время не мог не спешить.Спешить было нельзя, потому что все зависело от Тараки, от его действий – он должен был выступить первым и подтолкнуть его к выступлению больше чем уже подтолкнули было невозможно. Но в то ж время он не мог и не спешить – потому что "мушавер Сергей" был в Афганистане и сразу понятно, что он искал. Если он найдет пленки, если он вывезет их в Москву – это будет катастрофой…

В таких вот обстоятельствах, два раза в день отчитываясь перед Москвой и приходилось действовать командору Али-Беку. Возможно это было следствием усталости и сложной оперативной обстановки – он работал в чужой стране, только-только выучив язык, в условиях противодействия и сознавая свою меру ответственности. Возможно – командор Али-Бек просто постарел – ведь ему было уже за пятьдесят. Но как бы то ни было – он допустил ошибку. Страшную ошибку.

Он не заметил, что Хафизулла Амин ему врет.

И это – определило все остальное…

* квадратно-гнездовой метод наблюдения – на слэнге так называют метод, при котором перемещения объекта фиксируются не подвижными, а постоянными постами наблюдения, которые отслеживают прохождение объекта, и каждый день занимают новую позицию для наблюдения. Таким образом, можно выявить, какие места объект посещает регулярно и при этом шанс что стационарный пост заметят весьма низок

** хуб асти – как дела, как поживаете. Типичное афганское приветствие

*** НСПУ – ночной снайперский прицел

**** в данном случае командор – это не звание старшего офицера британским ВМС. Так обращаются афганцы к офицерам, в том числе пехотным, обращение "командор" считается уважительным.

Москва

Академия Генерального штаба

08 сентября 1979 года

Собрались в Академии – чем сильнее раскручивался маховик операции Молот, чем ближе были цели первого этапа – тем больше нервничал первый заместитель министра обороны генерал армии Сергей Леонидович Соколов. Казалось бы – все идет по плану. Рухнул, развалился как карточный домик решим шахиншаха в Иране. Все считали что это невозможно, нет, не в этой жизни – но это случилось. Чудовищные столкновения с полицией, САВАК, жандармерией, закончились десятками, даже сотнями тысяч погибших – и крахом режима. Никто, даже американцы не знали тогда, что шахиншах смертельно болен, рак подгрызает его изнутри, лишает воли к сопротивлению. К зиме 1979 года шахиншах не выдержал – и покинул Тегеран. После чего режим, который еще мог держаться, мог сопротивляться – ибо он показал свою устойчивость, не остановился перед тем, чтобы вывести танки на улицы, чтобы расстреливать из пулеметов обезумевшие толпы. Он мог бы выстоять – по крайней до прихода к власти Рональда Рейгана, человека сделанного из совсем другого теста, нежели "благопристойный" Картер. Но шахиншах сдался, вылетел в Каир, к своему старому другу Анвару Садату – и брошенные им на произвол судьбы чиновники и генералы решили прекратить сопротивление, сдаться на милость новой власти. Верней, немного не так. Они решили построить новую власть – более демократичную чем была раньше. Но обезумевшую, вкусившую крови – своей и чужой толпу – уже было не остановить. И прибывшего в Тегеран из Парижа аятоллу Хомейни, властителя умов масс этим тоже невозможно было остановить. Аятолла был фанатиком и прибывшие с ним люди, тоже были фанатиками, им нужна была вся власть, без остатка. А вот те кто им сопротивлялся – фанатиками не были, они не представляли себе что их ждет, что готовит им и многим другим исламская революция – потому что доселе исламских революций просто не было*. Потом они жестоко поплатились за это – они все. А над схваткой, в положении третьего радующегося, каменной глыбой нависал Советский Союз – и две дивизии ВДВ находились в состоянии повышенной боевой готовности ориентированные исключительно на Иран. По воспоминаниям офицеров – считай, на парашютах сидели.

Собрались четверо. Сам генерал армии Соколов, первый заместитель министра обороны СССР, невыспавшийся и нервничающий. Генерал-полковник Дмитрий Семенович Сухоруков, невысокий, интеллигентный – в спецкомитете, занимавшемся реализацией "Молота" он занял (по должности) место колоритного Маргелова, командующего ВДВ, отправленного в конце концов на пенсию, по истечении всех мыслимых и немыслимых сроков выслуги лет. И генерал-майор ГРУ ГШ Владимир Владимирович Горин, представитель ГРУ в спецкомитете, основное действующее лицо на сей момент. На Горина в настоящее время сходились ниточки как официальной агентурной сети в Иране, Ираке, Афганистане, других странах Востока – так и каналы информации от его личных, им же выращенных агентов. До начала второго этапа операции "Молот", когда в дело пойдут летчики и дивизии ВДВ, генерал-майор Горин являлся ключевым исполнителем операции. Да и потом, когда уже заговорят пушки – дело ему тоже найдется…

Четвертым был координатор "Молота" от ЦК КПСС, фамилию которого лучше не называть и сейчас. Назову только имя – Александр Михайлович.

Собрались по инициативе Горина – получив последнее донесение из Афганистана и сопоставив его с другой информацией, генерал-майор (недавно прошло назначение) забил тревогу. Он отчетливо понимал, что за двумя зайцами погонишься – не поймаешь ни одного. Иран – или Афганистан, или-или. Иран – прямой выход в Персидский залив, кладезь нефти и газа, довольно развитая промышленность оставленная шахом. Афганистан – нищее, никому не нужное захолустье. Но кому-то очень нужно, чтобы рвануло именно в Афганистане – до того как сработает "Молот".

Собрались в одном из кабинетов Академии Генштаба – перед тем как начинать, Горин сам, не доверяя никому, быстро проверил кабинет на наличие подслушивающих устройств. Как и следовало ожидать, их не было – подслушивать тут было нечего…

– Итак, товарищи… – Горин как всегда докладывал по памяти, он не любил делать записи – поступила новая информация от источника в Афганистане. Информации крайне настораживающая, если сравнить ее с получаемой ранее. Группа афганских высокопоставленных лиц, возглавляемая начальником АГСА Асадуллой Сарвари и министром внутренних дел Асланом Ватанджаром готовит террористический акт, с целью ликвидации первого министра, министра иностранных дел ДРА Хафизуллы Амина. Террористический акт должна непосредственно совершить группа работников Царандоя под руководством полковника Асада Хашима. Предполагается организовать засаду на дороге ведущей в аэропорт и по появлении на дороге машины Амина открыть по ней огонь из засады из автоматического оружия. Задуманное имеет высокие шансы на успех, так как Амин передвигается на автомобиле Волга, в которой находится один водитель и один телохранитель. Автомобиль не бронирован. Считаю, что задуманное способно привести к дестабилизации обстановки в Афганистане в целом, что осложнит реализацию Молота. Предлагаю принять меры к недопущению террористического акта, используя оперативные возможности ГРУ ГШ МО СССР.