Читаем без скачивания Дочка людоеда, или Приключения Недобежкина [Книга 2] - Михаил Гуськов

В просторном кабинете, обставленном современной деловой мебелью без всякой претензии на роскошь, собрались под наблюдением иностранных экспертов представители советской стороны, включая полковника Родина. Председательствовал все тот же аноним с неприятным ледяным лицом, закрытым очками.

— Уважаемый Аркадий Михайлович, еще раз примите поздравления, что вы поддержали честь нашего государства, — «ледяной» встал из-за стола, обогнул его и вяло потряс руку чемпиону. — Однако, как: вы понимаете, будучи теперь полноправным советским гражданином, вы должны доказать свою законопослушность. Как известно, каше социалистическое государство с вашего рождения приняло заботу о вашем воспитании и образовании, поэтому всеми успехами и неудачами вы обязаны всему советскому народу, а значит, и то чемпионское вознаграждение, которое формально полагается вам, должно быть передано ему, то есть в лице государства, всему советскому народу.

— Что за чушь? — возмутился Недобежкин. — Я рисковал жизнью, меня могли убить. А если бы меня убили?

— Тогда бы государство платило пенсии вашим иждивенцам.

— Но государство не потратило ни копейки на мои занятия спортом! — воскликнул чемпион, у которого, как он понял, намеревались отнять его миллионы долларов, те, на которые он хотел начать с Элеонорой новую жизнь.

— Давайте посмотрим, так ли это? — вкрадчиво продолжая аноним, обращаясь как бы за подтверждением своих слов к полковнику Родину, ко второму очкарику и Шелковникову. — Как вы знаете, в обществе существует разделение труда. Вот, скажем, два геолога, утопая в болотах и замерзая в снегах, ищут золотоносную жилу, кстати, тоже с риском для жизни, но повезло только одному. Да, в капиталистическом обществе все вознаграждение достается этому счастливчику, нашедшему золото. Не так в социалистическом обществе, находкой счастливчика в равной степени пользуется и менее удачливый геолог, и весь народ- В этом и заключается преимущество социалистического строя над капиталистическим.

Аркадий почувствовал уязвимое звено в рассуждениях «ледяного».

— Стоп, стоп, не знаю вашего имени-отчества, — обрадованно проговорил аспирант.

— Владимир Степанович Лебедев!

— Очень приятно, — кивнул чемпион, продолжая бороться за свои миллионы. — Однако нашедший задетую жилу получает премиальное вознаграждение.

— Конечно! — слегка растаял Лебедев. — Не все золото, так как недра принадлежат государству, а лишь заработную плату плюс премию за находку.

— Значит, по-вашему, я только разработал для государства золотую жилу в сто миллионов долларов? И какое же вознаграждение мне полагается?

— Раньше или на обычных Олимпийских играх только почет, но теперь, в связи с повышением благосостояния нашего общества, развивая процессы интеграции нашего государства в мировое сообщество, а также учитывая приоритет личности, короче, гам причитается как за сдачу клада — двадцать пять процентов. Призовой фонд, как нам будет известно, составил с учетом всех пожертвований двести миллионов долларов, деленные на два.

— Двадцать пять миллионов долларов! — мгновенно вслух подсчитал Шелковников. — Соглашайтесь, Аркадий Михайлович.

«Ледяной» брезгливо скривил губы, в которых прозмеилось безмерное недовольство судьбой, посмевшей ни за что ни про что кому-то, а не ему отвалить сумасшедшую сумму денег.

— Нет, конечно не двадцать пять миллионов, — остудил он пыл секунданта-бомжа — Здесь огромные налоги, но ваша доля составит значительную сумму в семнадцать с половиной миллионов долларов. Мы их переведем на ваш валютный счет в Центробанке.

Недобежкин понял, что его хотят обмануть и попытался перейти к другому вопросу.

— А где же решение суда о моей непричастности к убийствам и прочей клевете?

— Как только вы подпишете декларацию о добровольной передаче означенных семидесяти пяти процентов в фонд государства на развитие спорта, вы тут же получите решение всех трех инстанций суда, вплоть до Верховного. Как видите, мы не только закрываем ваше дело за отсутствием состава преступления, но и подкрепили его решением судов, так как означенные трупы на поверку оказались учебными гипсовыми скелетами, сокровища, о которых были поданы рапорты — плодом воображения не в меру ретивого участкового, а разрушения Бутырской тюрьмы произошли по ветхости, что и явилось причиной побега арестанта Зверева, и, наконец, охранники, якобы наблюдавшие перестрелку, переведены в другие части.

— Да, да, Аркадий Михайлович, не сомневайтесь! — заверил его радостно перевозбужденный полковник Родин, которому вечером предстояло выступать в конференц-зале отеля «Американа» перед своими иностранными коллегами с докладом о советской пенитенциарной системе — По полной ветхости, о чем я неоднократно подавал рапорты начальству.

— А учебных-то скелетов кто столько разбросал по прилегающей территории? — подкольнул Недобежкин.

— Черт его знает! — удивился Родин. — Ребятня из соседней школы, я думаю. Да разве они сознаются, эти упрутся хуже всяких рецидивистов.

«Семнадцать с половиной миллионов долларов! Это же огромная сумма, — подумал Недобежкин. — Досталась мне почти даром, а за свободу никаких денег не жалко. К тому же остальные пойдут на благо отечества. Что ж, и Савва Морозов благодетельствовал сограждан».

— Я согласен, товарищ, только с одним условием, чтобы заграничный паспорт выдали и моему секунданту. Он человек молодой и должен повидать мир. Без его помощи я бы не выиграл. Согласен даже внести за него в фонд развития советского спорта миллион долларов.

Очкарики всполошились и отбежали в дальний угол. Шелковников, услышав такое заявление своего старшего друга, почувствовал, что слезы навернулись у него на глаза, и правой рукой он в кармане едва не задушил «поволжского немца», который, только из последних сил клюнув своего хозяина в палец, привел его в чувство.

Недобежкину пришлось пожертвовать по настоянию полковника Родина еще сто тысяч на детектор лжи для Бутырской тюрьмы, сто пятьдесят тысяч — на какой-то особый счет Фонда мира, пятьдесят тысяч — на счет Детского фонда и двести пятьдесят тысяч — еще в разные фонды за то, чтобы они с Шелковниковым смогли вырваться с зарубежными туристскими паспортами из цепких лап советской государственной системы и оставить свои доллары в банке США.

— Зря вы, Аркадий Михайлович, дали им полтора миллиона взяток за два паспорта и счет в американском банке, они бы и за сто тысяч наизнанку вывернулись, — шепнул Шелковников, покидая кабинет.

— Как так взяток? Это же на благотворительность.

— Это и есть взятки! — сахарно осклабился бомж.

Как велик мир для только что разбогатевшего человека, пока его еще не опутали паутинами своих щупалец армады приживальщиков и паразитов. «Свобода! — восклицает он. — Вот сейчас пойду и куплю себе роскошный „роллс-ройс“ и покачу куда глаза глядят, захочу — остановлюсь у гостиницы „Империал“ и сниму себе президентский номер, наберу номер телефона и закажу японских гейш, прямо из Киото. Богатство! Ты сделало меня волшебником, я всемогущ, и для меня нет преград». Главное, не утратить анонимность. Но ты купил дорогой автомобиль и расплатился чеком, и вот уже хозяин автосалона узнал твою фамилию и теперь будет следить за тобой всю твою жизнь, надеясь, что каждый год ты будешь покупать у него по новому автомобилю. Ты остановился в «Империале», и вот уже порноинтернационал бьет тревогу: «Аларм! Неизвестный богач! Каковы его вкусы? Предпочитает он блондинок или брюнеток? Шведок или эфиопок? А может быть, ему нужны белорунные манильские козочки?» И вот уже стая невидимых агентов идет по твоему следу, покупает билеты на те же авиарейсы и заказывает номера с тобой по соседству, заговаривает с тобой ласковыми женскими, услужливыми мужскими голосами, в коридорах гостиниц нечаянно натыкается на тебя упругими девичьими грудями или мощными кулаками суперменов защищает тебя от подставных грубиянов. И, наконец, ты обмерен, взвешен, просчитан вдоль и поперек. Известна твоя биография, привычки и даже фамилия девочки, с которой ты сидел за партой в первом классе Ты пока еще наслаждаешься свободой, ты в полной безопасности, тебя охраняют, и ты в пределах разумных трат волен делать все, что пожелаешь, но только потому, что за тебя идет спор между кланами, еще не выяснили, кому будет принадлежать право отобрать у тебя твои деньги. Наконец, лицензия выдана, а охотник все еще медлит, колеблется.

Чего же он ждет? Он дожидается лишь, когда его подручный разработает единственно верный план, за который отвечает головой. Но вот план разработан, и следует либо молниеносная атака, либо методичная блокада, не оставляющая никаких шансов на то, что та останешься владельцем своих денег. Поэтому если вы вдруг сказочно разбогатели, как можно дольше не привлекайте к себе внимания, не швыряйтесь деньгами. Только мнимая бедность может превратить в настоящего волшебника, когда вы будете видеть всех, а вас никто не заметит.