Читаем без скачивания 2048 - Мерси Шелли

— Повышенная токсичность! — громко вскричал пиджак Кобаяси. — Свинец, кадмий, фторуглерод, пентахлорфенол, три…

— А, зарази тебя! — Кобаяси хлопнул себя по рукаву. — Гоку, передай искину Солли-сана драйвер пищевого сенсора. А сам переключись на другую пару, которая у меня в спинном кармане.

— Повышенная токсичность! — раздалось теперь в ушах Сола. — Пентахлорфенол, трифенил фосфат, нитроцеллюлоза, галоге…

— Маки, ты-то хоть заткнись! — Непроизвольно повторяя жест Кобаяси, Сол стукнул кулаком по макинтошу и угодил в собственную печень. — Ты же не думаешь, что я буду есть стены!

— Извини, Сол. Я не учёл, что ты только что пообедал.

— У тебя очень смышлёный искин, — хохотнул Кобаяси. — Жаль, на время переговоров его придётся отключить.

— Это ещё зачем?

— Затем, что мы едем к столовертам. Духов будем вызывать.

— При чем тут искин? Или… Погоди, ты это всерьёз? Тех самых духов, которыми Ли увлекается? Которых тошнит от микроволнового излучения?

— Точно. От всего спектра. И от некоторых других спектров тоже тошнит. Только не самих духов, а их носителей.

Снова подошёл лифт. Теперь они вошли в кабинку вместе. Несколько этажей оба молчали.

— Чуть не забыл! — воскликнул вдруг Кобаяси. — Гоку, договорись с искином Солли-сана о шифровании связи.

— Ты же сказал, его придётся отключить, — встрепенулся Сол.

— На месте придётся. А до тех пор я успею тебе кое-что рассказать. Например, как туда лететь.

— А сам не полетишь? Ну уж нет, я не согласен работать твоим телеботом!

— Успокойся, дружище. — Жёлтые зубы с чёрными узорами блеснули у самой шеи Сола, и в нос опять шибануло чесноком. — Я не из тех извращенцев, которые под видом служебной деятельности практикуют телеиммерсионные изнасилования. Правда, ничего особенного в этом нет… Подумаешь, кто-то поуправлял чужим телом! Между прочим, спортсмены-экстремалы, которые работают «чужими глазами» и другими органами — это очень уважаемые люди. Знаешь, сколько получил тот безрукий альпинист-китаец, который прищемил один из своих пенисов в марсианском леднике? Ему не только на два новых пениса хватило, но и на собственный «челнок»! Просто у вас, последних оставшихся белых, слишком много старинных предубеждений на этот счёт.

Сол стряхнул руку японца, которую тот опять умудрился незаметно просунуть ему под локоть.

— Слушай, Кобо. Если я только замечу, что ты пытаешься подключиться к моим глазам или ещё куда… Имей в виду: твоя жёлтая задница получит кое-что совсем не дистанционное. Ты видел мои гонконгские дремли. У меня богатая фантазия, знаешь.

— Что ты, что ты! — отшатнулся японец. — Я имел в виду совсем другое. Мы с Гоку тоже туда летим, только отдельно от тебя. Но мы будем рядом. Мы прикроем нашего белого брата от всех грязных иммерастов.

Запрет на полёты в исторической части города вспомнился Солу лишь после того, как Кобаяси велел ему взять такси. Весь последний год Сол добирался на работу телегоном и уже позабыл о существовании сомнительного удовольствия под названием «индивидуальный транспорт с ручным управлением».

Конечно, у киба есть искин, который может сам вести машину. Но только не в том случае, если приходится нырять из пробки в пробку по команде коллеги-конспиратора. Кобаяси настоял, чтобы Сол вёл вручную, не зная места назначения, но повинуясь инструкциям маркетолога на каждом новом перекрёстке. Для Сола, который привык размышлять в транспорте, а не смотреть на дорогу, это было настоящей пыткой. Линии динамической дорожной разметки перерисовывались прямо под брюхом машины. Перед лобовым стеклом то и дело зависали какие-то летающие полосатые палки. Руки с непривычки сильно потели на полусферах штурвала и постоянно норовили соскользнуть с них, бросая машину из стороны в сторону.

Но больше всего раздражало, что во время таких виражей аудиосимулятор киба издавал совершенно похабные стоны. Кобаяси хотел, чтобы Сол взял такси подешевле, где меньше всего вероятность прослушки. Погруженный в свои мысли, Сол только в пути заметил, что дизайн машины выполнен в стиле лёгкой техноэротики. Розовые кожаные сиденья имели форму голых спин, а сам штурвал с двумя мягкими сенсорными полусферами сильно напоминал девичью грудь. С этой «грудью-колесом» Сол уже как будто свыкся. Но такие стоны… это уже чересчур.

Вдобавок настроение продолжало ухудшаться от общения с Кобаяси. Японец сдержал обещание и рассказал, как «Дремок» делает дремли без дремодема. Все выходило просто и скучно. И ничуть не помогало объяснить то, что произошло с Солом прошлой ночью.

— Теперь вверх и налево, — сказала голографическая голова Кобаяси.

Сол с облегчением поднял киб в воздух: Старый Город закончился. Пока он петлял в узких улочках даунтауна, начало темнеть. Зато теперь не придётся ползать по земле, рискуя столкнуться на любом углу. Сол вернулся к прерванному разговору.

— …Но каким образом они протащили эти фармозиты через Протокол? В прошлом году «Неодремль» пытался использовать в дремодемах амфетаминовые ускорители под видом релаксантов. Так его обанкротили раньше, чем кто-либо успел подать в суд.

— А это не ускорители. Это попроще.

Сол отметил, что японец не успел внести корректировку в свой облик. У отрезанной головы Кобаяси, висящей над соседним сиденьем, зубы были такие же красные, как и месяц назад, когда в моде был «рапановый налёт».

— Пищевая добавка из сверчков была известна в Старом Китае несколько веков назад. — сообщила голова Кобаяси со старым зубным дизайном. — В прошлом веке они научились синтезировать этот ПКМ-протеин. В общем-то это просто средство для улучшения памяти. Никакого привыкания и побочных эффектов. Активно использовали при обучении пилотов в Китае-2. А в Китае-3 даже рекомендовали для школьников. Но позже детям использовать запретили, потому что побочный эффект все-таки нашёлся — сильная доза вызывает галлюцинации. Хотя само вещество пока вполне легально. Постой, не поднимайся высоко. Ага, вот так. Чем ближе к земле полетишь, тем лучше.

— Так ты сам пробовал?

— Конечно! Очень сильная штука!

Кобаяси покачал висящей в воздухе головой. Стало видно, что внутри она пустая, точно из рисовой бумаги.

Сол отвернулся. Он не любил облики в виде говорящих голов. Тем более что в начале полёта Кобаяси, по какому-то особому обычаю, появился в кибе полностью. На нем было красное хакама, за плечами торчали лаковые рукоятки двух мечей. Все это, в сочетании с розовыми зубами, вполне можно было терпеть.

Однако после демонстрации полного облика японец тут же показал, что не собирается попусту разряжать батарейки — и оставил висеть в воздухе одну только голову. Из-за этого она теперь и воспринималась как отрезанная. Ну не идиотские ли обычаи у этих желтков? Нет, никак нельзя допустить, чтобы мэром города снова стала японка… Баг, при чем тут мэр?!

От неожиданности Сол подскочил на месте. Оказывается, отвернувшись от головы Кобаяси, он уже несколько секунд бессознательно пялится на калейдоскопическую медузу, которая висела в воздухе прямо у него перед носом. Встряхивание головой не помогло. Медуза колыхнулась, но не исчезла, зато по ней побежали буквы. Рисовая голова Кобаяси безучастно висела на прежнем месте.

Ага, вот оно что! Спасибо периферийному зрению… Краем глаза Сол различил прилипшего к лобовому стеклу махаона с ярким стереопарным логлем на крыльях. Бабочка чуть пошевелилась. Перед носом Сола опять появилась объёмная мультяшка. Она состояла из каких-то трех слов, которые словно бы пытались собраться, но как только становились почти читаемыми — тут же расплывались.

— Хочешь помыть стекло, красавчик? — игривым голосом спросил грудеобразный штурвал киба. — Всего десять киловаток!

— Спасибо, не надо. — Сол старался спокойно держать руки на полусферах и не смотреть на рекламную бабочку с логлем.

— Лучше очисти, — посоветовала голова Кобаяси. — Это новая модель, с флок-эффектом. Если первая не получила сопротивления, остальные…

Поздно. На стекло киба шлёпнулся ещё один махаон, за ним ещё один. Через миг чмокающие удары слились в единую трель: наружная поверхность стекла с огромной скоростью покрывалась бабочками. Перед Солом закружился бешенный хоровод изображений. Теперь отвести взгляд было просто некуда: то фирменный логль, то до ужаса улыбчивое лицо, то вообще какая-то стробоскопическая мигалка зависали перед носом.

— Очистить стекло! — рявкнул Сол, щурясь в сторону последнего прозрачного участка, за которым подозрительно близко мелькала земля.

Снаружи вспыхнуло голубым, внутри пахнуло озоном. Затем все стекло заволокло пеной, которая тут же исчезла — вместе с махаонами. Видимость стала такой, словно стекла и вовсе не было. Из всего хаоса стереопроекций в кабине осталась только голова Кобаяси.

Несколько минут летели молча. Первым заговорил японец.