Читаем без скачивания Три сказки для Анны - Энн Вулф

– Не волнуйся, – усмехнулся Алан, глядя на нее блекло-зелеными, невыразительными глазами. – Ты умрешь не от скуки…

Анна окинула Алана встревоженным взглядом. Фраза прозвучала довольно двусмысленно, но, казалось, ни Вега, ни Майк не обратили на это никакого внимания. Что-то жуткое было разлито в атмосфере этого дома. И Анне почудилось, что все они – и Майк, и Алан, и Вега – впитывают в себя этот наполненный страшными тайнами воздух, как отраву. Словно все они изменились этой ночью, стали совершенно другими, чужими, безумными, опасными. И она сама – не исключение… Может быть, именно в ней и дело? Ее болезнь искажает восприятие реальности и заставляет ее думать плохо о близких ей людях? Неудивительно…

Она вспомнила отца. В последние месяцы болезни он почти не общался с дочерью. Ему казалось, что все вокруг – его враги, что все вокруг – зло, которого он должен избежать… Ирвин Марберри прятался за стенами своего огромного дома, одинокий и испуганный, как заблудившийся ребенок.

Анну передернуло. Что, если это – и ее судьба? Трагический финал – самоубийство как единственный выход из положения? Нет, нет! Она не позволит болезни погубить себя. Она сделает все, чтобы этого не случилось! А Майк должен помочь ей… Хоть она и не уверена, что ее муж сможет быть таким же, как Элджернон, ее Элджи, который наделял ее верой в то, что она сильная и справится с любой, даже самой неизлечимой болезнью…

Полная этих мыслей, Анна села на стул и даже не заметила, что Майк посмотрел на нее странным изучающим взглядом, словно пытаясь ответить на вопрос, мучивший его долгое время.

Алан Дэвис наполнил вином свою кружку и, не дожидаясь, пока все устремят на него свои рассеянные взгляды, начал рассказ…

Жизнь Элен Лаоби заключалась в ежедневной порции поношений, высыпавшихся на ее голову, как мусорный дождь. Да еще в постоянных изменах мужа. Да еще в его беспробудном пьянстве. Да еще в том, что он категорически не хотел детей и делал все, чтобы они не появились, невероятно досаждая жене мерами предосторожности.

Изредка Хэнк даже поколачивал ее. Соседи слышали крики, но никогда не вызывали полицию: две собаки дерутся – третья не мешай. Да и потом – милые бранятся, только тешатся. Откуда им было знать, что Элен Лаоби давно уже разлюбила Хэнка и живет с ним только потому, что воспитана в крайне строгих правилах, не позволявших ей развестись и бросить своего первого и единственного мужчину.

Хэнк Лаоби беззастенчиво пользовался порядочностью жены. Он жил в ее доме, тратил ее деньги, и было похоже, что он даже не задумывается о том, что Элен Лаоби – единственный источник его благополучия. Он даже не пытался изобразить любовь к жене. Ему казалось, что женщины созданы для того, чтобы во всем угождать мужчинам. А потом их можно выбросить, как выбрасывают старые вещи. Избавиться, как от ненужного хлама. И заменить новым.

Только с Элен Лаоби все было не так просто. И главной сложностью был ее богатый папочка, которого Хэнк ненавидел всеми фибрами своей души. Если, конечно, внутри у этого человека было что-то еще, кроме ненависти, утопленной в пиве.

Айзек Трезори тоже не питал особой любви к своему зятю. Душонка Хэнка, мелкая, скукожившаяся от постоянной неприязни к окружающим, вызывала у Айзека чувство отвращения. Он всячески пытался воспрепятствовать браку дочери, но она была слишком упрямой – точная копия отца. Уговоры, угрозы лишить их материальной поддержки – ничего не помогало. И Айзек смирился, надеясь, что дочь разведется через пару лет после того, как выйдет замуж за этого негодяя.

Но Элен жила в браке уже пять лет и не думала о разводе. Это все материнское воспитание, раздраженно констатировал Айзек. Мать Элен – ныне покойная Лесли – всегда внушала дочери, что брак – святая святых, а расторжение его чревато адскими муками…

Черт бы подрал тебя, Элен! – ругался про себя Айзек. И зачем только ты забивала мозги нашей девочке? Он надеялся, что Элен все-таки образумится, отвергнет материнские наставления. Но с каждым годом убеждался, что Элен Лаоби непреклонна…

Что и говорить, Хэнку были на руку упрямство и порядочность Элен. Если старина Айзек преставится, его жена будет очень богата. Но ему придется постараться, чтобы наследство богатея Трезори не уплыло из его рук… Как это сделать, Хэнки еще не знал, хоть частенько предавался мечтам и строил предположения на этот счет.

А старина Айзек, вопреки надеждам Хэнка, не собирался ни болеть, ни, уж тем более, отправляться в мир иной. Для своих семидесяти семи он выглядел и чувствовал себя превосходно, чем доставлял зятю немало беспокойства. Старый пройдоха! – возмущался про себя Хэнк. Не хочет дать пожить молодым! Живет в своем шикарном доме и совсем не думает о дочери и зяте, которые ютятся в предместьях города!

Дом Айзека Трезори был пределом хэнковских мечтаний. Оборудованный по последнему слову техники, он был безупречен. Автоматические двери, настроенные на голос хозяина, ванная с подогревом, который можно было включить с помощью пульта, чайник, нагревавшийся по команде хозяина, который в этот момент мог быть сколь угодно далеко от дома, свет, включавшийся по хлопку или по просьбе, – все это было предметом черной зависти Хэнка.

Его приводила в ярость одна мысль о том, что семидесятилетний старик не только не отстает от жизни, но и живет в таком потрясающем доме, напичканном техническими новинками. Если бы Хэнк мог поселиться в таком доме, это стало бы самым великим событием в его скучной жизни. Только подумать – ему не пришлось бы кучу времени тратить на охлаждение пива в стареньком холодильнике. Пиво охлаждалось бы по первому его требованию…

Но, как уже было сказано, Айзек и не думал умирать. Поэтому пиво было по-прежнему теплым, а жизнь безработного Хэнка – дьявольски скучной. Хорошо, что каждое утро Элен уходила на работу и не доставала его брюзжанием по поводу безделья…

Хрупкое и нежное создание – Элен Лаоби – полностью соответствовала той профессии, которую себе выбрала. Она занималась цветами: работала флористом в одном из небольших цветочных павильонов. Элен составляла букеты и частенько украшала помещения, приготовленные для пышных торжеств: свадеб, юбилеев, крестин. Начальство хвалило ее за изобретательность и способность углядеть красоту там, где многие ее бы и не заметили. Несмотря на богатство отца, она не была белоручкой и относилась к работе очень ответственно.

Однажды в цветочный магазинчик Элен Лаоби заглянул молодой мужчина. Элен, привыкшая оценивать покупателей по взглядам, которые они бросали на те или иные цветы, поняла, что он пришел за цветами для только что появившейся у него возлюбленной. Его взгляд скользнул по розам, переметнулся на лилии и вновь вернулся к розам, белоснежным, как хлопья первого снега.