Читаем без скачивания Стальное перо - Алексей Макеев

– И вы ему об этом сказали?

– Нет, я просто решил место сменить, да не нашел пока, где лучше. Ездил на улицу Макарова, но старался не встречаться с ним. Да и он нечасто там появлялся вечерами.

– А не пытались справки навести об этом Артуре?

– А на хрена он мне сдался! Я просто охране сказал, чтобы повнимательнее за ним присматривали. Машину его запомнили. Ну и в случае чего вмешались, если уж очень настырно будет себя вести. Я понимаю, если он этим бизнесом занялся, значит, за ним кто-то стоит. Не так он прост. А потом до меня дошло, а не врет ли мне этот Саша-Артур? Может, он и не хозяин совсем, а так… сбоку припека! А тут вы со своей кавалерией. Так вы его что, найти не можете, что ли? У моих парней расспросите. Они, наверное, его машину знают, если она не на него оформлена. Номерочки-то срисовали.

Еще около часа сыщики беседовали с Ильиным, в том числе и о его дружбе с майором Жидковым. И только потом разрешили пообщаться со своим адвокатом. Через два часа Ильин попросил о встрече. Они сидели вместе с Зотовым рядом, причем адвокат явно старался не дышать носом, но считал неудобным отодвигаться от своего клиента.

– Вот что, господа, – начал говорить он. – Мы с моим клиентом посоветовались и приняли решение попытаться все уладить мирным путем. Олег Сергеевич готов встретиться с родителями этих… девочек и обсудить условия примирения. Он готов заплатить им за то, чтобы они отказались от претензий и забрали заявления, по пятьсот тысяч на семью. Это справедливо.

– Справедливо? – набычился Крячко и стиснул кулаки.

– Подождите, – поморщился Ильин. – Зачем столько эмоций? Эти две малолетки, если вы разобрались в деле, в машину к моим ребятам сели сами. Насильно их никто не тянул, не хватал на улице и рот не затыкал. И в кабинете, где мы пили, на них сразу никто не набрасывался. Уж с час они у меня гостили, жрали и лимонад пили. Они что, не понимали, куда и зачем попали? И вот не надо о них говорить, как об ангелочках. Да, я старый извращенец, я этого не скрываю, но готов платить за это. А эти подрастающие… извините, жрицы любви, страдают по роскошной жизни, не понимая еще по малолетству, чего она стоит. Поэтому не надо на меня больно-то ярлыки вешать, а на них нимбы. Сказал, заплачу, значит, заплачу. Мне такая слава не нужна. Мне еще в Москве жить и работать.

– Жить? – уже спокойнее спросил Крячко.

– Ну, понял, понял. Так жить не буду. Хотите, расписку напишу, что раскаиваюсь и больше не буду посягать на малолеток. Ну, виноват! И вам я, конечно, благодарен. Только вот благодарность предлагать не рискую, вижу, что вы ребята честные, в ущерб доходам.

Жидков приехал в форме. Припухшее лицо говорило о том, что владелец его усиленно изгонял из себя последствия злополучной пьянки. Было ему не очень хорошо, но майор держался. Из дежурной части сообщили, что Жидков уже побывал у своего начальства.

– Вы знаете, Жидков, в чем вас обвиняют? – спросил Гуров.

– А я не участвовал, – сиплым голосом ответил майор. – А что он педофил, я и не знал. Ну, выпивали несколько раз вместе, а чтобы вот такое… не было никогда.

– Вы не о том беспокоитесь, Жидков. – Гуров приподнял над столом и показал майору бланк. – Вы домой сегодня не поедете, потому что вот это – постановление о вашем задержании под стражу. Ваш Ильин, со своими ненормальными наклонностями, – это пыль и прах. А вот казино, к которому вы имели непосредственное отношение, это уже серьезно. И не думайте, что отделаетесь просто увольнением из органов. Там пять трупов висят, Жидков! Вы были в сговоре с руководством казино, а ему инкриминируются убийства. Так что говорить нам с вами и говорить на эту тему.

Жидков побледнел еще больше, но не ответил. Это о многом говорило. Например, о том, что он прекрасно был осведомлен о прикрытии казино полицией. О том, что в казино найдено два трупа. Наверняка он знал, что дело на контроле в Главке МВД. А вот знал ли он об убийстве Остапцева-старшего, а заодно и об убийстве его садовника-сторожа? Знал ли о гибели Котова? А может, не только знал, но и… Хотя, вряд ли. Кабинетный работник, любитель халявных денег. Интриган, но не бандит.

– Ваше участие в деятельности казино доказано, Жидков, тут можете иллюзий не строить, есть показания сотрудников этого подпольного заведения. Вы ведь не первый день в полиции и должны понимать, раз вас задерживают, то улик достаточно.

– Тогда что вам от меня еще нужно? – откашлявшись, пробормотал майор.

– С кем вы поддерживали отношения в казино, я знаю и без вас. Знаю и вашу роль в этом бизнесе. Вы мне лучше ответьте на другой вопрос. А кто же был истинным хозяином этого бизнеса?

– Алекс, конечно. Я и сам начинал догадываться, что Сорокин там «нет никто». Он не бизнесмен, он костолом. А потом Лешка Котов подтвердил мои подозрения. Этот Алекс Кехлер был родом из России, но его еще в юности увезли отсюда родители в Германию. Жилка предприимчивая в нем осталась, а вот действительности российской он уже не понимал. Думал, что тут все, как у них в Германии! Если ты хозяин, то и без тебя все будет вертеться и крутиться, и наемный менеджер будет работать в твое отсутствие не за страх, а за совесть. Я же, грешным делом, и предлагал Котову немца повязать и сдать властям, а его бизнес под себя подмять.

– И как вы это намеревались провернуть? – удивился Гуров. – Сдать можно за что-то, значит, вы должны были и казино засветить. Тогда что у вас останется от бизнеса?

– Я уже думал над этим. Можно было бы, например, оставить только часть оборудования, оставить неопровержимые следы этого заведения, а все основное дооборудование загодя вывести, чтобы в другом месте установить.

– И что вам помешало? – спросил Крячко с подозрением в голосе.

– Да ничего. Просто вовремя сообразил, на чью сторону Котов больше смотрит. Показалось мне, что он Сорокину предан как собака. Вот я и решил не рисковать. Лучше синица в руках, чем журавль в небе. Платят они мне за информацию и своевременные предупреждения, и то ладно. А ввязываться в остальное может оказаться себе дороже. Так что он решил карту Сорокина разыграть, говоря языком казино. Но проиграл.

– В каком смысле проиграл? – спросил Гуров.

– Во всех. Вы не смотрите на меня так. Я в курсе того, что тело Котова нашли. Не знаю зачем, но, кроме Сорокина, убивать его было некому. Во-первых, Котов отличный боец, его так просто не завалишь. А Сорокину он доверял. И зачем понадобилось его убивать? Может, Сорокин хотел бизнес захватить? Так Котов ему был не конкурент. Он хороший помощник, но не командир.

– Может, они ссорились из-за чего-то, может, деньги не могли поделить?

– Не знаю. Знал бы, сказал. – Жидков помолчал, глядя с тоской в окно, потом спросил: – Лев Иванович, а что со мной теперь будет? Ведь на мне крови нет даже близко. А то, что с ними снюхался, так это же… Деньги все, черт бы их побрал!

– Вам, Жидков, помочь теперь может только сотрудничество со следствием. Максимум информации, активная помощь, и тогда можно надеяться на снисхождение суда. Иначе никак.

– Это я понимаю и готов сотрудничать по полной. Только ведь я мало чего знаю. Так, верхушку айсберга…

– Товарищ полковник! – Голос дежурного в трубке внутреннего телефона был на удивление взволнован. – Машина, что вчера отдавали в розыск, нашлась. Ее перехватил патруль ДПС в районе Останкино.

– Какая машина? – Гуров даже вскочил на ноги со своего кресла и стал делать знаки Крячко, сидевшему напротив над очередными отчетом о проделанной работе.

– Ну, та, что по делу подпольного казино проходит. Машина Константина Борисовского, серая «Хонда», номер Р409РР. Сейчас она пытается оторваться и движется в сторону улицы Новослободской.

– Хорошо, выезжаем. Приготовьте мне рацию, а то у Крячко что-то с антенной в машине.

Это был «тот» самый автомобиль! Сорокин ездил на машине, которая была оформлена не на него. Благодаря помощи охранника Ильина сыщики узнали ее номера, а потом уже установили по учетам, что оформлена она на некоего гражданина Борисовского. Борисовский сейчас находился в командировке аж в Африке, и связаться с ним было сложно. Но пара его знакомых подтвердили, что год назад перед отъездом в длительную командировку Константин намеревался продать старую машину и купить новую уже после возвращения. В одной из нотариальных контор удалось найти следы. Оказывается, Борисовский продавал машину не через МРЭО ГИБДД, а дал Сорокину генеральную доверенность.

Крячко гнал по проспекту Мира, почти постоянно держа скорость 80 километров в час. Рация на волне ГИБДД не умолкала. Теперь уже четыре экипажа сжимали кольцо вокруг серой «Хонды», которая зачем-то рвалась на север к МКАДу.

Экипажи действовали умело. Они не провоцировали бешеных гонок по городу, не пытались подрезать преследуемую машину. Они просто шли за ней, пристраивались на параллельных улицах и постепенно оттесняли «объект» к нужному месту. Где-то там, на улице Яблочкова, уже готовился перехват с применением тяжелой техники и автозаградителей – лент с шипами.