Читаем без скачивания 12 ульев, или Легенда о Тампуке - Валерий Тихомиров

— Однозначно, — Бондаренко отложил в сторону пакет. — Семь раз засек. Я уж не стал говорить. Может, ему нравится? Так пусть смотрит. Не жалко.

— Не семь, а восемь, Игорек. У вас, Герман Семенович, с ориентацией все в порядке? Кстати, номерок необычный на машину сами подбирали? — На заднем сиденье раздался смех, и молодые люди хлопнули друг друга по ладоням.

— Вы, эт'самое, лучше за подъездом смотрите, шутники. А за пакеты распишитесь в ведомости и сдадите все до одного после работы. Понятно, эт'самое?

«Все секут. Даже меня», — подумал Пименов и успокоился. — «Ребята — явно профи и дело знают. Правда, посмотрел я на них девять раз», — отметил он чисто автоматически.

Было уже около часа ночи, когда дверь парадной неожиданно открылась и оттуда вышла неопрятная старушка с мусорным мешком в руках.

— Работаем, — тихо произнес Пименов.

На заднем сиденье замолчали на полуслове, будто выключили звук. Чуть слышно защелкал фотоаппарат, фиксируя каждое движение женщины. Когда она скрылась за углом дома, старший произнес:

— Стрижак.

Тот кивнул и почти бесшумно покинул машину.

— Это не наш клиент. — Оставшийся один на заднем сиденье Бондаренко положил рядом с собой фотоаппарат. — Только пленку зря тратим.

Невинная на первый взгляд фраза потрясла Германа Семеновича. Он даже отвел взгляд от угла дома и уставился на коллегу. Для профессионала — случай небывалый.

— Эт'самое... — Пименов сделал паузу, подбирая слова помягче. Его явно задели за живое. — На этом свете не наших клиентов не бывает! Понятно? Ходят куда хотят, когда хотят! Что их на улицу тянет? Всех отследим — и в рапорт! Ясно? Куда старуха мусор понесла на ночь глядя? Почему не спит? Что за старуха, которая в приметы не верит? Почему мешок такой большой? Эт'самое... — вопросы закончились так же неожиданно, как и начались. Но, судя по всему, их было намного больше.

Несмотря на изрядный опыт, Бондаренко был поражен. Такого тонкого подхода от этого неповоротливого увальня с неприятным лицом он никак не ожидал. Теперь стало совершенно ясно, почему именно Пименова назначили старшим и почему ему нужно безоговорочно подчиняться. Внезапно осознав свою ничтожность, он, не мигая, уставился на обшарпанный угол пятиэтажки и больше не проронил ни слова. Так они просидели еще минут двадцать. Старушка появилась с другой стороны дома уже без мешка. Чем несколько озадачила наблюдателей. Проходя мимо машины, она внимательно вглядывалась в лица пассажиров. Поэтому сфотографировать ее удалось только со спины, когда та заходила в подъезд.

Вскоре вернулся Стрижак. От былой говорливости не осталось и следа. Он молча залез в машину, пробурчал:

— Дурдом, — и уставился в окно.

— Доложите по форме, эт'самое... — Пименов продолжал, не отрываясь, смотреть на дверь подъезда.

— Да пожалуйста! — Стрижак был явно на взводе. — Завожу зеркало за угол, а в нем лицо этой самой старухи. Я выглянул, а она прямо передо мной... и смотрит! Секунд десять гипнотизировала. Потом как заорет: «Не убивай, сынок! У меня денег нет! Только тряпки грязные! Помогите! Грабят! Милиция!» — ну и так далее. Пришлось ждать на точке.

— У вас, Стрижак, эт'самое, с ориентацией все в порядке? — без тени иронии произнес Пименов. — Зачем к объекту приближались?

— Да этот объект сам ко мне приблизился! — Топтун сорвался на крик. — Может, она чокнутая? Да и вообще, это не наш клиент, — ища поддержки, он посмотрел на соседа, но тот выпучил глаза, покрутил пальцем у виска и отвернулся.

Пименов набрал было в легкие воздух. Потом с какой-то обреченностью выдохнул и смолчал. И в это самое время дверь подъезда распахнулась. Оттуда вышел фигурант.

— Файнберг Виктор Робертович, Шестьдесят семь лет. Профессор... — шепотом воспроизвел ориентировку Бондаренко.

— Это кличка? — нервно поинтересовался Стрижак.

— Квалификация! — припечатал Пименов.

Он шел, напевая под нос какой-то легкомысленный мотивчик. На губах блуждала добродушная улыбка. Незавязанный шнурок на его ботинке болтался из стороны в сторону. Профессионал экстра-класса уверенно двигался прямо к следопытам и близоруко всматривался в темноту салона оперативной «шестерки»...

Такого поворота событий никто не ожидал. Пименов изо всех сил вцепился в руль и устремил взгляд куда-то вдаль, будто мчался на огромной скорости по переполненной автостраде. Бондаренко мгновенно съехал по сиденью почти на пол и закрыл глаза, прикидываясь спящим. Правда, поза больше походила на положение скоропостижно скончавшегося. Стрижак встретил профессора глупой улыбкой на лице.

— Как хорошо, что я вас обнаружил! — Файнберг почти вплотную подошел к машине и, улыбаясь, посмотрел на водителя. — В это время абсолютно невозможно поймать кого-нибудь в нашем районе.

Пименов продолжал смотреть вдаль. Стрижак на заднем сиденье нервно хихикнул, а Бондаренко сполз еще ниже. Пауза затягивалась.

— Кого-то ловите, эт'самое? — наконец пришел в себя старший.

— Да! Мне совершенно необходимо добраться до проспекта Энтузиастов, а метро, конечно, уже закрыто. Вы меня не подбросите? Нам ведь наверняка по дороге? — Виктор Робертович задорно подмигнул водителю, намекая на возможность неплохо заработать.

— Нет! Нам не по пути! — неожиданно очнулся на заднем сиденье Бондаренко.

— Жаль! — Файнберг еще раз с надеждой посмотрел на водителя. — Снова придется плутать по улицам. Ну, что ж, прошу прощения, что побеспокоил, — он картинно протер рукавом пальто то место, на которое опирался рукой. — Желаю успехов в боевой, так сказать, и политической...

Профессор пошел по двору к арке, ведущей на соседнюю улицу. Неудача с машиной нисколько не испортила настроения, а лишь подхлестнула охотничий азарт. Сделав несколько шагов, он таки наступил на болтающийся из стороны в сторону шнурок. Однако на ногах удержался и принялся его завязывать.

— Вот это да! — Пименов вытер платком лоб. — Просчитал нас на счет раз! Вы поняли? «Хорошо, что я вас обнаружил! Уверен, нам по дороге! Плутать по улицам придется!» Издевается, сволочь! Матерый... Даже отпечатки стер. Думает, на лохов нарвался! Эт'самое. Будем делиться. Вы вдвоем — за ним пехом, только аккуратно. Поняли, с кем имеем дело? А я выеду на дорогу и в случае чего вас подхвачу.

— Где он? — Стрижак наконец перестал улыбаться и окончательно пришел в себя.

Пименов посмотрел в зеркало заднего вида.

— Проверяется. Шнурки завязывает. Обидно, эт'самое. За кого он нас принимает?

— Он вас принимает... — послышалось с заднего сиденья.

— Не надо, умник, сам знаю. Только вот — не проверяется он. Вам, молодым, не понять! Знает он, кто мы такие. Отлично знает. Поэтому и проверяется, как лох. Хочет, чтобы мы за ним пошли. Эт'самое. Знак подает. Высокий класс! На другой объект выводит. У него своя игра. А мы подыграем. Надо ему показаться. Давайте-ка, вперед! Пусть вас увидит. Сыграем по его правилам, эт'самое.

Стрижак и Бондаренко послушно вылезли из машины и двинулись к Файнбергу.

Виктор Робертович завязал шнурки и оглянулся. К нему приближались двое. Сомнений не было — пассажиров «шестерки» заинтересовало его дорогое пальто. Стараясь сохранять достоинство, Файнберг, несколько ускорив шаг, направился к арке. Преследователи двигались не спеша. Убегать было бессмысленно. Молодым людям на двоих было меньше лет, чем одному Файнбергу. До единственного выхода со двора оставалось еще метров двадцать. И тут «Жигули» тронулись с места. В свете фар фигуры преследователей показались особенно зловещими. В голове профессора монотонный голос диктора «Телевизионной службы безопасности» бесстрастно произнес: «Вчера, около часа ночи, во дворе собственного дома...» — и так далее.

«Как бы она поступила на моем месте?» — подумал Файнберг, продолжая идти в прежнем темпе. — «Поубивала бы, да и все! Значит, придется снимать пальто». Организм предательски сдавал, а подозрительные люди продолжали демонстративно следовать за ним. До арки оставалось шагов десять... «А вдруг она меня сейчас видит?» Восемь... «Какая мерзость! И я должен убегать от этих подонков!» Шесть... «Под аркой совершенно темно, и там они попросят не только пальто». Пять... «Не видит — иначе уже стреляла бы, точно». Три... «Еще немного, и меня уже никто не увидит!» Два... — Файнберг резко остановился и обернулся к преследователям. Голос его подрагивал, отчего стал неприятным и чуть хрипловатым.

— Ну, что ж, молодые люди, придется сыграть по вашим правилам...

Он послушно принялся расстегивать пальто... И вдруг с налетчиками стали происходить довольно странные вещи. Тот, что лежал в машине в позе покойника, внезапно прыгнул в сторону с криком:

— Костик, волына! — и затаился в заснеженных кустах.

Файнберг решил, что бандиты нервничают из-за его нерасторопности. Чтобы не тянуть эту самую волынку, одним движением он резко скинул пальто и на вытянутых руках брезгливо протянул его вперед.