Читаем без скачивания Египтолог - Артур Филлипс

— У этого джентльмена дело ко мне, Мэгги, так что выкатывайся!

Она вскинула брови, саркастически сделала реверанс, взяла в охапку собак и захлопнула за собой дверь. Я подумал тогда, что с вашей тетушкой все ясно: разбалованная, очаровашка, ежели хочет такой казаться, в душе немного сноб — потому что еще молоденькая и настоящих снобов не видела. Без обид, Мэйси, но было ясно, что в этом доме живут нувориши. Никаких дворецких, просто живет себе семья — и все. Не поймите меня неправильно: мне они пришлись по душе. Мне понравилось, как говорил Финнеран, и дом его мне тоже сразу понравился. Он разбогател (думал я), но не разучился еще понимать простых людей, знал, что всего деньгами не купишь. Надеюсь, Мэйси, я сейчас описываю и вас в вашем нью-йоркском особняке.

— Резвая девица, — сказал отец, когда эхо от хлопнувшей двери смолкло. — Она просто хотела сказать, что они с профессором Трилипушем помолвлены. — Эта новость, Мэйси, меня заинтриговала. — Он славный малый. — Тут тон Финнерана изменился. — Вы с ним знакомы? Нет? Он чертовски славный малый. Из английских аристократов. Храбрец, воевал. Эксперт в своей области. Выдающаяся личность. Сейчас таких редко встретишь — даже в Англии, я думаю, а уж отловить эдакого парнишку в Бостоне, да чтобы он еще и влюбился в Маргарет… Мы тут все очень счастливы, мистер Феррелл.

Точных слов не припомню, но смысл был ровно этот. Как я уже тут написал, ваш двоюродный дедушка, в отличие от четы Марлоу, не был покрыт лаком так, что пробу ставить некуда, но, простите меня за эти слова, мне кажется, я знаю, почему он так гордился, что вот-вот заполучит Трилипуша в зятья. Ясно как божий день: после этой свадьбы положение Финнерана в бостонском обществе подскочит на ступеньку-другую, а то и выше.

Я начал издалека, просто разъяснил, что к чему в деле о Дэвисовом наследстве, и спросил, не знает ли мистер Финнеран, где я могу найти профессора Трилипуша.

— Знаю, конечно.

И пока он вынимал из ящика стола записную книжку, я спросил:

— Просто из любопытства… как вы повстречались с профессором Трилипушем в Бостоне?

Он сказал, их познакомила Маргарет, она однажды привела Трилипуша в дом, счастливая, будто новую побрякушку себе купила. Она была на его публичной лекции, она с ним говорила, она с ним подружилась, а потом «запала на бриташечку». То бишь, когда она представила Трилипуша отцу, они уже ворковали как голубки?

— Вовсе нет, — говорит Финнеран. — Это она мне сделала одолжение, когда его привела. Хотела, чтобы он рассказал о запланированной экспедиции. Она в курсе, что я и мои компаньоны всегда ищем, куда бы вложить деньги. Вот Маргарет и подумала, что проект Ральфа — очень уж привлекательный. Умница, нюх не подвел! — Стало ясно, что «денежный клуб» Финнерана оценил проект и решил поддержать египетскую экспедицию. (Мэйси, прошу заметить: Финнеран поставил на Трилипуша свои деньги, деньги своих друзей, сердце своей дочери и свое положение в обществе.) — Между тем я сказал Маргарет: он славный малый и, если я не ошибаюсь, положил на тебя глаз. Она мне не верила. Она вообще очень застенчивая, мистер Феррелл, но меня-то не обманешь. Вскоре после того, как мы сказали ему, что вложимся в экспедицию, он попросил у меня руки Маргарет — очень по-джентльменски, как в старой доброй Англии… С финансовой точки зрения меня все устраивало. Нашему клубу нравятся как раз такие вещи: выигрыш налицо, не без риска, само собой, но мы при любом исходе застрахованы от потерь. Благодаря моей девочке мы получили возможность инвестировать деньги, опередив музеи, банки и иных-прочих. Любой банк ухватился бы за это дело руками и ногами, но пенка и сливки будут наши! Ну и, само собой, я видел, что Мэгги влюбилась, понимала она это или нет, а кто я такой, чтобы вставлять ей палки в колеса? Когда у вас такая дочка, и тут появляется такой паренек… вы ж понимаете, мистер Феррелл. Бракосочетание состоится сразу же после того, как Трилипуш вернется со своих раскопок.

Неужто Финнеран думал, что копание в египетской земле — это надежное вложение? Ага, сейчас. Другое дело, что имелись особые обстоятельства и возможности:

— Во время войны Трилипуш со своим другом чего-то там нашли, и теперь почти ясно, где гробница. Это все очень сложно. Не то чтобы я понимал в науке… Это не совсем карта, на которой указано, где зарыт клад, но есть наука о том, как читать исторические свидетельства. Я ни разу не ученый, но Трилипуш нам все объяснил и убедил в том, что, само собой, полных гарантий нам никто не даст, однако все говорит за то, что скоро мы сказочно обогатимся.

Все сказанное поставило меня в несколько неловкое положение, и вы, Мэйси, поймете почему, коли перестанете думать как его внучатый племянник и опять войдете в роль моего помощника. Я, сами понимаете, знал достаточно, чтобы прямо там и тогда разорвать помолвку: вранье насчет Оксфорда, сомнения в послужном списке, нелады с гарвардским начальством. Коли эта бомба разорвется — что произойдет? Так вот, Мэйси, запомните: в подобных ситуациях никогда не знаешь, кому придется расхлебывать кашу. Подумайте немного, теперь-то вы знаете, как делаются такие дела. Во-первых, мне нужны были ответы на мои вопросы, а от озлившегося, потерявшего голову бывшего будущего тестя ответов не получишь. Во-вторых, мы с вами занимаемся делом, где на счету каждая секунда. Мы не можем позволить себе продавать информацию; мы продаем время. Потому дальше по ходу разговора, предложив мистеру Финнерану стать нашим новым клиентом, мы убеждаем его, что ждать результатов расследования всей подноготной жениха его дочери нужно несколько недель. Кроме того, информация (и время, необходимое для того, чтобы ее собрать) имеет ценность, лишь когда за нее платят. Если бы я сразу начал объяснять Финнерану, что к чему, он бы разозлился и выставил меня за дверь. С первого дня мне стало ясно, что правду про своего Трилипуша Финнеран знать не хочет, и дальнейшие события подтвердили мою правоту. Я твердо знал, за что Финнеран заплатит: за перестраховку. Наблюдательный детектив дает своим клиентам то, что им нужно и за что они платят. Вот вам урок от Феррелла: довольные клиенты раскошеливаются.

Наконец, Мэйси, скажу вам как мужчине, я просто не хочу причинять кому-то боль, вот и все. Было ясно, что мне, хочешь не хочешь, придется отправляться в Египет, чтобы докопаться до причин смерти Колдуэлла и Марлоу — и допросить по этому делу Трилипуша. Мне просто нужно было знать, где Трилипуш находится и как туда добраться, больше ничего. В тот день я мог бы начать распространяться о британских содомистах или там молодых австралийцах, которых убили в пустыне, в то время как английские капитаны, вравшие напропалую о своем образовании, возвращаются целыми и невредимыми в Бостон, где пленяют сердца молоденьких красоток и тратят деньги честных людей… но что бы мне это дало? Я бы мог за шесть дней добраться морем до Александрии, а после того, как я узнал все, что хотел, и за мзду ободрил вашего двоюродного дедушку, нарушать спокойствие семьи мне не было никакого резона. Финнеран дал мне Трилипушев адрес в Каире, одолжил на то время, пока я живу в «Паркер-Хаус», копию инвестиционного проспекта с описанием экспедиции, и мы пожали друг другу руки. Я сказал, что подготовлю предварительный отчет по Трилипушевой биографии дня за два-три.

Было бы лучше, Мэйси, коли в тот момент дело вашей семьи было закрыто? С одной стороны — да. Но вряд ли. Когда бы Финнеран не стал моим клиентом, когда бы я просто вышел за дверь, прочитал в отеле проспект, вернул его с посыльным, назавтра отправился бы в Нью-Йорк и через пять дней прибыл в Египет, что изменилось бы в финале? Очень трудно сказать наверняка, что бы там ни говорила память. Я был бы очень рад ознакомиться с бумагами, которые могли обнаружиться после смерти вашей тетушки, с письмами или дневниками, из которых мне стало бы ясно, что еще вы знаете про все про это. Но одно мне известно точно: когда бы ваша тетушка вышла замуж за Ральфа Трилипуша, в этой семейке жизнь строилась бы на лжи, а хуже этого ничего нет. Я горжусь тем, что благодаря мне все случилось иначе. Тот парень, которому подфартило жениться на тетушке Маргарет, должен быть мне очень благодарен. Я уверен, что, когда все улеглось, она безусловно была мне благодарна. Я спас ее и заплатил за это дорогую цену.

Я уже шел прочь из гостиной и хотел было надеть плащ, но тут в дверях возникает Маргарет. Собачки вьются у наших ног; Маргарет говорит, что хочет предложить мне лимонаду, со стороны папочки выпихивать меня прочь вот так вот сразу — невежливо, и сейчас она принесет лимонад, а потом меня проводит. Ее отец смеется, слова дочурке поперек не говорит, жмет мне руку, возвращается в кабинет — но оставляет дверь открытой.

Вообще говоря, настроений у вашей тети было три. За те два месяца, что я, проводя расследование, жил в Бостоне, мне случилось узнать ее достаточно хорошо. Не знаю, что именно она вам наговорила спустя много лет… Сказать, что я произвел на нее неизгладимое впечатление, означало бы польстить себе, но в то время она ко мне была, я бы сказал, неравнодушна.