Читаем без скачивания Серебристые сумерки - Ли Бристол

Анна опустилась на широкую скамью с подушками и отхлебнула бурбона. На губах ее заиграла легкая улыбка. Анна вспомнила выражение лица сидевшего в корыте Джоша, когда она внезапно появилась. Она почувствовала тепло – или это просто действие бурбона? Беззащитный, захваченный врасплох Джош. Влажные темные волосы на груди, твердые коричневые соски, сморщившиеся, как у женщины, от холода. Анна как будто видела воочию и выпуклую мускулистую грудь, и узкую талию, и дорожку волос, которая, сужаясь, уходила под воду. Она смаковала эти воспоминания с нарастающим возбуждением, чувствуя себя словно школьница, рассматривающая неприличные картинки.

Но, в сущности, что в том постыдного? Ведь это были ее тайные мысли, ее личные фантазии, о которых никто не мог узнать. Завтра, когда она снова увидит Джоша, она, возможно, вспомнит о своих мыслях и покраснеет. Но этой ночью, в темноте и одиночестве, у нее не было секретов от себя самой. А значит, ни к чему и стыдиться.

В ночной тиши, не скрывающей ни малейшего звука, до Анны донесся приглушенный топот копыт. Всадник съехал с дороги и теперь направлялся к конюшне, объезжая дом. У Анны екнуло сердце: может, это он?

Но она тут же отогнала эту мысль. Работники постарше иногда возвращались по субботам из города вечером, а молодые (“особенно такие, как Джош”, – подумала Анна) развлекались, что называется, на полную катушку. Все же она почему-то напряженно прислушивалась к скрипу ворот, ржанию потревоженных лошадей в конюшне, к звону уздечки, свидетельствовавшему о том, что всадник распрягает лошадь. Анна слушала и ждала.

Было какое-то волшебство в техасской ночи. В ней, казалось, воплотилось все, что было дорого Анне. Она подняла взгляд на безбрежное небо с его бесчисленными сверкающими звездами, повисшими в бесконечном пространстве. Похоже, даже воздух дрожал, охваченный каким-то предчувствием или надеждой, слишком дерзкой, чтобы ее передать словами. Анне почудились вой койота, пение тетивы индейского лука, звук мушкетного выстрела, оглушительный топот огромного стада… Здесь прошлое и настоящее имели одинаковое право на существование. Дикая, непредсказуемая, опасная земля… во многом напоминающая Джоша Коулмана.

И тут Анна заметила в прозрачном воздухе струйку табачного дыма. Сердце ее учащенно забилось, но она, кажется, вовсе и не удивилась, когда рядом с ней на землю упала длинная тень.

– Добрый вечер, мадам, вот мы и снова встретились.

Анна подняла голову и посмотрела на Джоша. Луна светила за его плечом, и ей оставалось лицезреть лишь его силуэт: поза его была расслабленной, ленивой, меж пальцев мерцал красный огонек. Анна подумала, что ей приятно даже просто смотреть на Джоша, снова улыбнулась и ответила тихо:

– Да, встретились, мистер Коулман. Джош усмехнулся:

– Учитывая обстоятельства нашей последней встречи, не кажется ли вам, что вы уже можете называть меня просто Джош?

– Возможно. Но я не уверена, что это будет правильно… Джош.

Джош поднялся на ступеньки. Сделать это его побудили непривычный тон Анны, отблеск лунного света на ее волосах и что-то неуловимое, словно пьянящий аромат, разлившийся в воздухе. Джош инстинктивно почувствовал, что Анна изменилась… А может, у нее просто было хорошее настроение?

Анна почти растворилась в серебристых бликах лунного света, длинные полы ее белого одеяния спускались волнами, кружевные края бледно-лиловой шали сливались с бархатными тенями. Ее шелковистые лунного цвета волосы свободно рассыпались по плечам. Глядя на нее, Джош почувствовал, как у него перехватило дыхание. Ему и раньше приходилось видеть красивых женщин, но это была Анна Эджком, и сейчас они находились наедине, под звездным небом, и кожу их обдувал легкий летний ветерок. “Она очаровательна” – вот какое определение пришло на ум Джошу.

На лице его появилась обаятельная, насмешливая улыбка:

– Пьете в одиночестве, леди Хартли? Я потрясен.

Анна улыбнулась в ответ. Она вовсе не испытывала недовольства оттого, что Джош нарушил ее уединение и вторгся в ее убежище. Наоборот, ей казалось, что его появление было неизбежным, просто ее фантазии обрели плоть. Разве она не предполагала, что именно от Джоша – но только от него – ей нет смысла скрывать свои секреты?

– А хотите испытать еще большее потрясение? Джош с любопытством поднял голову, и Анна протянула руку:

– Джентльмену следовало бы и леди предложить закурить.

Джош тихонько присвистнул, в его глазах заплясали веселые искорки.

– Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов[7], – процитировал Джош.

– Но я всего лишь прошу закурить.

– Миловидность обманчива и красота суетна; но жена, боящаяся Господа, достойна хвалы.[8]

Анна закашлялась от смеха.

– Цитируете Библию, сэр? Но вам ни за что не удастся убедить меня в том, что вы провели вечер в церкви!

Джош усмехнулся и уселся на скамью рядом с Анной.

– Просто, когда я вел себя плохо, моя мать заставляла меня учить стихи из Библии. Плохо выполнил поручение – два стиха, сунул лягушку в чайник – восемь, а выругался – это уже целая глава. К тому времени, когда мне исполнилось двенадцать, я уже знал наизусть весь Ветхий Завет.

Анна рассмеялась тихим гортанным смехом, а затем подняла голову и с подозрением посмотрела на Джоша:

– А теперь?

– Я мог бы дать сто очков вперед любому проповеднику, – скромно заявил Джош.

Анна снова засмеялась и сделала затяжку. И словно ощутила вкус губ Джоша, точно так, как ощущала его внимательный взгляд. В теле появилась приятная истома, теплая волна поднялась к груди, будто в предчувствии счастья. Вкус бурбона и крепкий табачный дым в окружении пляшущих теней… Анне казалось, что они с Джошем озорные дети, у которых имеется от взрослых общая тайна. Леди Хартли куда-то подевалась, перед Джошем сидела просто Анна, наслаждающаяся жизнью.

Джош взял из ее несопротивляюшихся пальцев бокал, сделал глоток и весело поинтересовался:

– Леди, а вы, случайно, не пьяны, а?

– Не говорите глупостей. – Анна сделала последнюю затяжку и вернула самокрутку Джошу. – Почему мужчины упорно считают, что стоит женщине выпить, как она немедленно оказывается пьяной?

– Да, тут я ошибся. – Джош вернул бокал Анне, и она допила его.

– Итак, – Анна отставила бокал и посмотрела на Джоша, – поскольку мы установили, что вы провели вечер не в церкви… то что вы делали в городе?

Джош сделал затяжку:

– А что обычно ковбои делают в городе?

– Поскольку я не ковбой, то не могу себе представить.

– Ну… – Джош сделал вид, что задумался. – Некоторые, наверное, напиваются, другие играют в карты. Кто-то посещает собачьи бои, кто-то заходит в парикмахерскую. Но разумеется, – он покосился на Анну, – большинство рано или поздно оказываются в борделях.