Читаем без скачивания Фирма - Алексей Рыбин

– Скажешь тоже.

Роман усмехнулся:

– Ты просто не знаком с крутыми-то. Те, кого мы богатыми называем, – это так… Средний класс. А крутые – они на "Запорожцах" ездят… В "скороходовских" ботиночках шаркают.

Толик улыбнулся, глубоко вдохнул насыщенный хвойным ароматом воздух.

– Какие страсти, ты, Рома, мне рассказываешь. Тебя послушать – просто мрак… На "запорах"… В "скороходах"… Тоска зеленая. Нет, в таком случае мне эта крутость не нужна. Мне бы так… чинно-благородно… дачку на Николиной… машинку хорошую…

– И девушку красивую, – добавил Роман.

– Ну, не без этого.

– А вон, на Ленке женись, – сказал Кудрявцев. – Она девушка правильная. И квартира в Москве.

– На Ленке? На какой-такой Ленке?

– А в бане, помнишь?

– О-о… Ничего себе барышня.

Неделю назад Роман повез Толика в баню – настоящую, деревенскую, в двадцати минутах езды от Николиной Горы. Это был крохотный деревянный сруб, стоявший в чистом поле и предназначавшийся только для "своих", в число которых входил и Кудрявцев.

Боян не мог определить, по каким критериям определялись эти "свои" – скорее всего, по принадлежности к старожилам Николиной Горы. В любом случае, стороннего человека, даже если он "крутой", приехал на роскошной машине и имеет в кармане кучу наличности, счет в банке и друзей-бандитов, в баньку не пустили бы. Только силой он мог бы пробиться в одноэтажный сруб, но времена были еще не те, шел девяносто первый год, и вооруженные стычки со стрельбой по любому поводу пока что не вошли в моду.

В ту памятную для Бояна ночь в баньке парились он, Роман и три девушки – соседки Кудрявцева по дачам.

Самое большое впечатление на Толика произвело то, насколько целомудренно и естественно было все происходившее в крохотной баньке и насколько это отличалось от питерских нервных, натужных групповых банных экспериментов, в которых он пару раз принимал участие и о которых вспоминал без всякого удовольствия. Теснота там была, суета и нелепость. Здесь же – все, как говорится, "по-взрослому"…

Парясь в баньке, Толик даже думал о том, с каким видом (слегка скучающим, полным достоинства) он будет при случае рассказывать об этом. "Да нет, что вы, – отмахнется он от досужих вопросов знакомых. – Конечно, не трахались. Мы же солидные люди… Париться пришли, вот и парились. А трахаться – что нам, трахаться негде? Что мы – отморозки, в бане вдудоливать? На скользких лавках? В пару? Нет, братцы, с девушками париться – это наслаждение не плотское, а чисто эстетическое. Да, эстетическое. И, скажу я вам, высокое наслаждение".

Наслаждение было действительно высокое, и Толик, сам себе удивляясь, вдруг осознал, что солидные люди, настоящие, подобные Роме Кудрявцеву, должны вести себя только так – не лезть под купальник красивой девушке, а спокойно сидеть рядом, вдыхать ароматный пар, вести легкую, непринужденную беседу… Веничком аккуратно охаживать… А секс… секс потом, после ужина, в спальне… Солидно, культурно и красиво. Так-то вот…

– В Москве, Толик, я тебе ответственно говорю, самые красивые девушки в мире, – продолжал Кудрявцев. – Нигде таких нет. Я даже не понимаю, почему. Видимо, сочетание климатических и генетических факторов, что-нибудь в этом роде. Ни в Питере, ни в Нью-Йорке, ни в Париже, ни в Риме – где я только не был – ничего похожего не видел. Так что не теряйся, Толик. Все в твоих руках. А потом – ты человек энергичный – и дачу на Николиной сможешь купить. Тем более тут начинают потихоньку продавать участки… Так что дерзай.

– Ленка… Хм… Это вариант. И что, она впишется?

– А ты с ней поговори. Тебе ведь нужен фиктивный брак. А ей нужны деньги. У тебя сколько сейчас есть?

– Баксов? Тысячи полторы осталось. Кончаются бабки-то.

– Нормально. По нынешним временам это деньги неплохие. Если что, я добавлю.

Телефонный звонок заставил Кудрявцева поморщиться.

– Да? – Роман прижал трубку к уху плечом – руки его были заняты скручиванием толстой самокрутки. – Да, Георгий Георгиевич. Карельская береза. Как вы и заказывали. Нет, не новодел, конечно, вещь старинная, настоящая. Горка, да. Стол? А что – кабинет? Есть и кабинет. О цене, конечно, договоримся. Да, спасибо. И вам всего доброго.

Роман положил трубку на рычаг старинного телефонного аппарата.

– М-да… О чем мы говорили?

– Интересный звоночек, – подмигнул Толик. – Уж не крутые ли твои звонили? Что-то ты в лице переменился.

– Ну да, крутые. Именно такой человек и звонил. Мебель мне заказал.

– И что?

– Да ничего, – отмахнулся Кудрявцев. – Мебель есть. Он берет. Все в порядке.

– Как-то ты безрадостно это говоришь.

– Да просто не хочу с ним иметь никаких дел. Неприятно, знаешь ли.

– Ладно тебе! Деньги-то платит, и хорошо.

– Все, закончили базар. Давай лучше о тебе подумаем. Так что, звонить Ленке? Она сейчас здесь, на Николиной. Прямо и решим вопрос. Покурим, выпьем… А?

– Звони.

Роман быстро набрал Ленкин номер, она прибыла через час – это время за двумя новыми самокрутками пролетело для Толика незаметно, – а еще через час все было решено.

– Вот видишь, – улыбнулся Роман после произнесенного Ленкой "да". – Видишь, как у нас в Москве-матушке? Все просто и по-деловому. Ну да ты здесь, Толик, приживешься, я в этом не сомневаюсь.

Свадьба была назначена на девятнадцатое августа.

Официальная процедура регистрации особо не интересовала ни Ленку, ни тем более Толика – главное, чтобы расписали, а где и как, не важно. Но все остальное – торжественное застолье, гости, праздник, распланированный Кудрявцевым, который страшно любил устраивать подобные акции, – было подготовлено с величайшим профессионализмом и тщательностью.

Местом проведения свадьбы выбрали дачу Кудрявцева: его участок был гораздо более обширен и живописен, нежели владения семьи невесты – Ленки Росс.

В день, когда была назначена регистрация и все остальное, жених и невеста проснулись на этой самой даче в одной постели. Хоть брак предполагался фиктивным, но еще до свадьбы Толик и Ленка стали как-то "притираться" друг к другу. Нельзя сказать, что между ними вспыхнула сильная любовь, однако ночевать, по крайней мере, последнюю неделю, предпочитали вместе. "А еще говорят, что браки заключаются на небесах, – усмехался по этому поводу Роман. – Я-то знаю теперь, где они заключаются", – и он хлопал себя ладонью по высокому лбу.

Толик вскочил с кровати, погладил спящую Ленку по спине и направился было в ванную комнату, но появившийся в коридоре Роман преградил ему дорогу.

– С добрым утром, – сказал он мрачно, слишком мрачно для торжественного дня.

– Что-то случилось? – спросил Толик.

– Да, черт бы их подрал… Я не уверен, что регистрация сегодня состоится.

– А в чем дело?

– Путч у них, понимаешь ли, у уродов, случился!

– Что-что? Какой еще путч?

– А ты телевизор посмотри.

После нескольких телефонных звонков и просмотра выпуска новостей, в котором дикторы с советскими лицами сообщали народу об очередном счастливом будущем без бандитов, взяточников, капиталистов и прочей нечисти, а также обещали принудительный выезд части населения на сельскохозяйственные работы, Толик заметно приуныл.

– Слушай, Рома. Что теперь будет-то? Пиздец нам пришел, кажется…

– Да перестань паниковать. Дня в три все образуется. Ты что, не понимаешь, что это игры? Меня больше волнует вопрос – открыт ЗАГС или нет? И вообще, можно ли в Москву на машине въехать? Кажется, дороги перекрыты. Танки там, всякая такая херня…

– Рома, у меня же валюта… – Несмотря на прогноз своего опытного друга, Толик медленно, но верно погружался в пучину паники. – Теперь точно посадят…

– Да не ссы ты, никто тебя не посадит. Говорю же – в три дня все кончится.

– А ты откуда знаешь?

– От верблюда. Ты лучше думай, как тебе жениться сегодня.

– Черт, и в Питере у меня дела запущены…

– Перестань, Толик. У тебя кто-то есть в Ленинграде? Чтобы тебя прикрыл?

– Ну есть.

– Кто это? Я его знаю?

– Буров такой. Мент.

– Буров… Нет, не слышал. Ну тем более, ментов сейчас все одно никто не тронет. Менты при любой власти менты. Ладно, не падай духом, мой юный друг. Прорвемся.

Толик пошел в ванную, а Роман принялся названивать по телефону.

Когда Боян, посвежевший физически, но еще более опустошенный морально, вышел из ванной, Кудрявцев посмотрел на него без улыбки.

– Похоже, у нас сложности.

– Что такое? – похолодев спросил Боян.

– Да так… Ничего серьезного. Но ехать мне сегодня в столицу не хочется… Могут не впустить в город. Говорят, посты на всех дорогах. Машины тормозят… Ладно, – после короткой паузы сказал Кудрявцев. – Попробую уж… Ради такого дня.

Он снова покрутил диск телефона.