Читаем без скачивания На древней земле - Юрий Иванович

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

ЭХ! ЖИТИЁ МОЁ!

Спал я долго и наверняка крепко. Так как проснулся свежим, полным сил и энергии, но совершенно голым и со страшно чешущейся спиной. Лежал я на одном из салонных диванов, укрытый толстым одеялом. При ощущающейся прохладе это было не лишним. Осмотревшись, я понял, что нахожусь до сих пор у Ренаты. Только казалось странным моё полное бесчувствие при раздевании. Неужели опять снотворное? А в чём и как? Сок вроде был самым обычным, без привкуса. Да вон он стоит рядом! Я встал и выпил прямо из графина. Подождал минут десять, незаметно осматриваясь, но сонливости не ощутил. Значит, это не сок меня свалил, а порядочная усталость.

Чем же заняться? Надо идти к Гарольду. Мне показалось, что я вполне смог бы найти дорогу в его комнату. Но есть ли кто здесь? Заглянуть в спальню? А если моё любопытство вызовет подозрение? И я решил действовать по-другому.

Совершив ещё несколько глотательных движений из кувшина, я небрежно поставил его на самый край стола и стал отходить. Естественно ёмкость грохнулась об пол и разбилась вдребезги. Сделав вид, что испугался, я отчаянно заверещал самым громким голосом, на какой был способен. При этом я перекувыркнулся через диван и сжался комочком возле стенки. Тут же дверь в спальню резко отъёхала и оттуда выбежала обеспокоенная Рената. И тоже совершенно голая. И вдобавок с совершенной и соблазнительной фигуркой. Прямо напасть какая-то. Пришлось с ходу включать в памяти кошмарные и мерзостные картинки. К тому же явно в сторону ухудшения. Так как Рената, мельком окинув комнату и увидев разбившийся кувшин, бросилась сразу ко мне и стала успокаивать. Она гладила меня по голове, призывала не бояться и прижимала к своей груди как сердобольная мать. Но ведь она мне была не мать! И её грудь в другое время могла свести меня с ума! Торчащие, упругие соски елозили по моему плечу и спине, вызывая реакции совершенно противоположные успокоению. В течении нескольких минут моя воля подверглась такому испытанию, что недавняя сцена с кузиной нашей хозяйки показалась мне просто детской шалостью. Да и дышать я старался только ртом, что бы не ощущать призывного запаха молодого женского тела. Если бы Рената надумала меня прижать лицом к своей груди, я бы не выдержал и сорвался. И точно бы оказался тем животным, на которое намекала её хозяйка-садистка.

Скорей всего меня спасло довольно низкая температура в помещении. Кожа девушки от этого, видимо, покрылась пупырышками, и она метнулась в свою комнату одеваться. За эти короткие мгновения я полностью восстановил контроль над своим организмом и, когда мне была вручена конфета, позволил себя одеть без лишнего возбуждения. А уж нанесение мази на заживающие царапины воспринял как прописанные врачом горчичники.

– Ну что мне с тобой делать? – девушка убрала остатки стекла и сока и уселась рядом со мной на диван. – Может к брату отвести? – заметив мою настороженность, громко пару раз повторила: – К брату? Пойдём к брату?

Я изобразил на своём лице постепенное оживление и радостно заагукал. Рената тяжело вздохнула, взяла меня за руку и повела к выходу. Оказалось, что была ночь, вернее слишком раннее утро. Весь сектор освещался очень слабо, лишь в минимум необходимости. Да и людей почти не наблюдалось. Лишь один раз мелькнула юбка какой-то красавицы, да прошли навстречу два угрюмых, явно не выспавшихся пирата. Они даже голов не повернули в нашу сторону. И минут через десять мы зашли в салон моего «брата».

А там, в самом разгаре, проходило совещание. Среди разбросанных по всему столу, да и по полу, бумаг сидело четыре человека. Председательствовала, конечно же, Нина, но её часто и без особого почтения перебивал раскрасневшийся Николя. Главный стратег, тактик и реконгсценировщик. Когда он входил в раж, то мог переспорить кого угодно. Даже меня. Признаюсь. Тем более что аргументировать он умел с лёгкостью, но фундаментально. Гарольд занимал неопределённую позицию, но больше тяготел к защите своей, то бишь нашей, хозяйки. При этом глаза его странно блестели, и выглядел он немного рассеянным. Четвёртым спорщиком являлся лекарь с флагманского корабля. Он хоть и тихо, изредка, но твёрдо поддерживал Николя. Которого все уже называли не иначе как Советник. Гарольд выбрал себе более прозаическое имя: Карк. Ещё перед пленением оно мне не понравилось, но спорить было некогда.

Как и в предыдущий раз, сразу после вхождения, Рената стала буквально пожирать Нину глазами. Той скорей всего это не нравилось, так как она грубо спросила:

– Как он себя вёл?

– Только что проснулся, госпожа! – дрогнувшим голосом ответила моя провожатая. – Испугался разбившегося кувшина и я привела его сюда.

– Хорошо, оставь его здесь, и сама можешь идти. И разбуди через час Эльзу. Надо быть на торгах как можно раньше.

– Слушаюсь, госпожа! – Рената присела в скромном реверансе и неспешно вышла. А меня удивили две вещи: кто такая Эльза и реакция Нины: глядя вслед рабыне, она возмущённо и громко фыркнула. Гарольд тем временем усадил меня рядом с собой на пол и развернул шоколадную конфету. Со злости я успел прикоснуться к нему и просигналить: «Убью!». Как мне уже эти конфеты надоели! Он меня прекрасно понял, и сказал довольно громко:

– Вообще-то ему конфеты противопоказаны: страдает потом жутким расстройством желудка. А в его состоянии – весьма плачевно. Сладкое желательно использовать только лишь в самых крайних случаях, когда он слишком нервный. Для успокоения. А ты, Советник, давай развивай свою мысль. Мне кажется, в ней есть некое зерно.

Николя, здороваясь, потрепал меня по плечу и продолжил:

– Раз вы все против ранее выдвинутых предложений, остаётся только одно. Лишить его подвижности и основательно вымотать перед решительными действиями. Нога – самое слабое его место и надо начинать оттуда.

– А может он её усилил современными металлическими протезами, и она стала даже лучше прежней? – возразила Нина. – Ведь он совсем не хромает и бегает просто с невероятной скоростью.

– В условиях нашего острова, – твёрдым голосом вмешался лекарь, – полностью реанимировать ногу он не мог. Для этого надо минимум месяц. А он, после перелома, не отлучался больше чем на день, два.

– И каким способом Карк нанесёт этот очень трудный удар? – Нина вскочила на ноги и приняла боевую стойку. – Я ведь тоже могу уложить почти каждого на ринге и знаю, как опасно наносить подобную подсечку. Да ещё и с определённым результатом. Ведь если не удастся с первого раза, то в дальнейшем он будет настороже. А то и вообще сразу захватит в свои клещи.

Она проделала несколько резких, стремительных движений, показывая направления ударов и объясняя их сложность. Гарольд смотрел на неё с восхищением и выглядел как меланхолик.