Читаем без скачивания Грон. Трилогия - Роман Злотников

— Когда Посланец ветра отворит путь своим воинам? Булыжник мотнул головой:

— Не знаю. Он велел ждать.

— Какой он подаст знак?

Булыжник, который уже несколько дней напряженно размышлял над этим, сказал:

— Вряд ли будет какой-то знак, просто кольцо перестанет жечь, мы должны уловить этот момент и не мешкать.

Вождь несколько мгновений размышлял над его словами, затем величественно кивнул и, набрав в легкие побольше воздуха, что-то громко прокричал. Войско пришло в движение. Воины, подошедшие к кольцу почти вплотную, стали подаваться назад, а остальные начали спешиваться и отводить коней и верблюдов подальше в тыл. Булыжник тоже спешился и воспользовался паузой, чтобы достать подзорную трубу и повнимательнее рассмотреть Скалу. До сих он осмеливался делать это только с расстояния не менее мили.

— Видишь вон те черные полосы? — обратился он к стоявшему рядом Кремню. — Сдается мне, это какие-то вырубы в скале, возможно, даже что-то вроде окон. Так что как только отключится кольцо, лезем прямо туда, а то, сдается мне, проникнуть внутрь Скалы будет не очень-то…

В этот момент слева вновь полыхнула вспышка. Булыжник оборвал фразу и быстро повернулся. Да уж, этот вождь, похоже, был толковым малым. Вдоль обреза кольца сидел десяток воинов, а у их ног лежало по нескольку кусков мяса. Крайний слева, который, видимо, только что бросил один из своих кусков, сейчас стоял и отряхивал засыпанный пеплом бурнус. Булыжник одобрительно кивнул и повернулся к Кремню:

— Так вот, мы полезем вверх по Скале. Стена трудная, но с нашей горной подготовкой есть шанс. Если доберемся до тех проемов, то, может, сумеем пробиться к воротам, где бы они там ни располагались, и открыть их. А другого выхода я не ви… — Тут Кремень дернул его за рукав и хрипло произнес:

— Кольцо отключилось!

У подножия Скалы они оказались в первых рядах. Бойцы горохом ссыпались с коней и бросились к отвесной стене. Кремень чуть задержался, поцеловал Джуга в нос и, пробормотав: «Жди, я скоро», — подпрыгнул, зацепился за едва ощутимую трещину и подтянулся на руках.

Они успели взобраться локтей на пять-семь, как вдруг внизу послышался гулкий удар, скрежет и часть скалы, шагах в сорока от того места, через которое попали внутрь Грон и остальные, поползла вверх. Похоже, обитатели Скалы открывали для вновь прибывших какую-то другую дверь. И можно было не сомневаться, что за этой дверью их ждут очень неприятные сюрпризы.

Предположения Кремня подтвердились буквально в следующее мгновение. Каменная глыба, служившая дверью, еще не успела дойти до конца и остановиться, как сквозь открывшийся проем наружу выметнулась жуткая тварь. Кремень успел посмотреть на нее только мельком, но это чудовище чем-то напоминало помесь быка с крокодилом, выросших до размеров слона. Тварь издала жуткий вопль и ринулась вперед, одним махом похоронив под собой добрый десяток опешивших траммов. В ответ на вопль твари из разинутого зева входа послышался долгий многоголосый вой, ясно показывающий, что этих тварей в недрах Скалы полным-полно, но в следующее мгновение жуткий вой тварей потонул в диком реве, сотрясшем Скалу. Траммы ринулись в бой.

9

Двери чертога распахнулись, и Хранитель замер на пороге, с удовольствием обозревая картину, открывшуюся его взору. Измененный был уже здесь. И выглядел живописно. Хранитель удовлетворенно кивнул и двинулся через чертог.

Грон услышал шаги и, напрягшись, с трудом приподнял голову. К нему приближался человек в скромном балахоне Хранителя. Грон несколько мгновений сверлил его взглядом, но затекшие мышцы не выдержали, и голова вновь упала на грудь.

Хранитель остановился и окинул взглядом всю картину уже с близкого расстояния. Человек, распяленный на стене, чем-то напоминал звериную шкуру — кое-кто из охотников любит растягивать подобные на стенах, развешивая поверх них свое оружие. Конечно, шкуры выглядели бы не в пример эстетичнее. После того как над Измененным поработали палачи из «нижних галерей», его тело было покрыто кровоточащими ранами, вместо ног из оков торчали культи с обрубленными пальцами, а пальцы рук с вырванными ногтями распухли и выглядели как окровавленные пеньки. Но что поразительно: от этого человека, или, вернее, существа, поскольку ни одному обычному человеку никогда бы не удалось принести Ордену СТОЛЬКО бед, не удалось добиться ни одного внятного слова. Когда палачи ломали ему пальцы или вырывали ногти, он молчал до последнего, а потом, когда боль становилась совершенно невыносимой, начинал орать, причем так, что от его рева дрожали засовы дверей и прутья решетки. Похоже, Измененный откуда-то знал, как следует себя вести в лапах палачей, если ты не хочешь, чтобы от тебя узнали все, что знаешь ты сам. Если ты хочешь, чтобы твои тайны умерли вместе с тобой, ни в коем случае не вступай в разговор. Молчи, ори, мочись под себя, утирайся соплями, матери своих палачей, их отцов, матерей, богов и тварей, воду в океане и снег на полюсах, но НЕ ВСТУПАЙ В РАЗГОВОР! Любой, даже самый безобидный и ни к чему не обязывающий ответ — это первый шаг к тому, что рано или поздно ты расскажешь все. Не надейся, что тебе удастся что-то скрыть. В этом деле не бывает половины. Или ты не расскажешь ничего, или все, даже то, о чем ты вроде бы и не догадываешься. Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был очень необычным существом, этот неожиданный пришелец из чужого мира, повергнувший в хаос мир этот.

— Здравствуй, ВРАГ мой. — Хранитель постарался, чтобы его голос звучал как можно выразительнее. — Вот мы наконец-то и встретились.

Измененный не ответил. Впрочем, Хранитель и не ждал ответа. Он оторвал взгляд от изуродованного тела и прошелся по чертогу, чувствуя невероятное возбуждение, просто восторг. Ну и что? Для этого были все основания, да-да, все основания. Во-первых, эта невесть что возомнившая о себе соплячка укрощена и теперь ожидает его решения в камере на одном из нижних уровней Скалы. Последние несколько лун стрижиная почта приносила буквально вопли от Наблюдателей с побережья, к тому же у него была и кое-какая своя агентура, так что полученная информация позволила ему сделать правильный вывод о том, что за мысли появились в ее головке. Но сейчас она находится в его власти. А чтобы напомнить ей, кто она есть на самом деле, Хранитель распорядился объявить рабам нижних уровней, что любой желающий может утолить ею свое мужское желание. Судя по последним докладам, эта шлюшка уже превзошла свои рекордные показатели тех времен, когда она была подстилкой для всех желающих в том самом оазисе, где он ее отыскал, но очередь к ее камере все еще тянулась от самой лестницы. Пожалуй, к утру у него вообще отпадет необходимость принимать в отношении ее какое-нибудь решение… Что ж, сама виновата — влезла в дела взрослых дядей, изволь получить все, что причитается в случае проигрыша. К тому же были и формальные основания подвергнуть ее всяческим наказаниям. Эта тварь втрескалась в Измененного! Такого он от нее не ожидал. Нет, все ее интриги, попытки свалить кого-то из Старших Посвященных он просчитал сразу, даже то, что она попытается свалить его самого, тоже можно было предположить, но эта животная страсть к Измененному… О Творец, какое счастье, что ты лишаешь разума тех, кто замышляет причинить нам беду… Во-вторых, Измененный в его руках! От этой мысли Хранителя все время тянуло дурацки заржать и проорать в небеса: «Ну что? Вам этого не удалось, а я, Я!!! Сумел!!!» Как будто покойные снобы с великого Острова могли его услышать…