Читаем без скачивания Адептус Астартес: Омнибус. Том II - Энди Смайли

То же самое ожидало и его разношерстный отряд, и Андрей выругался снова. Он надеялся, что дела у Домоска идут лучше.

Какое дурацкое место для смерти.

Почти в сотне километров от Хельсрича, под песками пустошей на северо-западе раздался громкий, ни на что не похожий удар.

Юризиан, магистр кузни «Вечного крестоносца», поднялся на ноги с медлительностью, рожденной крайним утомлением. В глазах его стояли слезы — редкость для человека, который не плакал более двадцати десятилетий. Его разум раздирали пульсирующая боль и тупой, ударяющий жар, который ничего общего не имел с физической слабостью.

Он ощущал теперь запах сервиторов, возвращались чувства, ранее занятые первостепенной задачей. Повернувшись туда, где они лежали, Юризиан почуял вонь разложения, затронувшего их органические части. Они были мертвы уже недели, истощенные и лишенные возможности существования. Рыцарь не заметил этого. Сервиторы доказали свою бесполезность после нескольких первых часов работы больше месяца назад: их вычислительные процессоры не поспевали за вечно эволюционирующим кодом. Юризиану пришлось работать одному, проклиная Гримальда.

Низкий гул работающего механизма вновь привлек его внимание. Суставы болели — и механические, и человеческие — от столь длительного периода бездеятельности. Юризиан четыре недели простоял словно статуя — разум бодрствовал, а тело сгорбилось и в напряжении застыло у панели управления.

Он не спал. Храмовник знал, что несколько раз, когда его сконцентрированный, истощенный разум был близок к прекращению работы, он почти терял хватку на коде. Двигающиеся мысли не успевали за шифром, как и сервиторы. В эти мгновения панической активности Юризиан успокаивал свой разум медитацией и работал медленнее, но все равно оставался активным.

Сейчас он взирал на огромные двери впереди.

«ОБЕРОН»

Это слово было выжжено в его сердце, написано гигантскими буквами, более похожее на предупреждение, чем на надгробную надпись.

Заключительный громкий удар возвестил, что открылся последний внутренний замок. Находившаяся под давлением охлаждающая жидкость хлынула в коридор, как только запечатывавшие дверь системы сдались. Она воняла хлором — не отвратительный, но несвежий запах того, что хранилось охлажденным все то долгое время, пока двери оставались молчаливыми и неподвижными. В танце громыхающих, вздрагивающих механизмов портал начал открываться.

— Реклюзиарх, — произнес в вокс Юризиан и ужаснулся, услышав, каким слабым и скрипучим стал голос. — Защитные системы взломаны. Я внутри.

ГЛАВА XV

Равновесие

Сначала в зале не было ничего. Ничего, кроме беспроглядной тьмы, кромешной даже для линз визора Юризиана. Рыцарь шепотом подстроил фильтры к инфракрасному и тепловому режимам вместе с эхолокатором, который искажал тихие звуки сканера движения. Юризиан сам внес эти изменения в броню — с должным уважением к машинному духу доспеха.

И именно последний из фильтров принес результат. Перед взором предстали размытые очертания. И с ними пришел шум внутренних механизмов. Шарниров. Шестеренок. Псевдомускулов. Звук был таким же знакомым Юризиану, как его собственное дыхание, но при этом крайне любопытным.

Суставы. Он слышал скрип суставов.

Что-то было неправильно. Показания на дисплее говорили, что тьма вокруг вызвана отнюдь не отсутствием света. Рыцаря коварно опутывали темнотой.

Юризиан твердыми руками поднял болтер, поворачиваясь вправо и влево, пока его линзы продолжали подбирать фильтры. Наконец поверх линз правого глаза опустился монокль наведения — механическое воплощение мигательной перепонки ящериц.

Лучше. Не идеально, но лучше.

— Мое имя Юризиан, — сказал он существу, когда то появилось в фокусе. — Магистр кузни «Вечного крестоносца», флагмана Черных Храмовников.

Существо ответило не сразу. Оно было размером с человека и неприятно пахло древними механизмами.

Похоже, когда-то создание было человеком — или отдельные его части были органическими, пусть даже в самой небольшой степени. Сгорбленное, одетое в потрепанный матерчатый плащ, чьи странные очертания намекали на спрятанные дополнительные конечности или модификации. Лица существо не показывало, то ли не желая поднимать голову, то ли будучи не в силах это сделать.

Юризиан опустил болтер. Серворуки, вытягивающиеся из установленного на спине силового генератора, все еще сжимали оружие и направляли его на одетое в робу существо. Рыцарь озвучил следующие слова через вокс в шлеме, позволив духу брони перевести человеческий язык в универсальный, прямой машинный код — основную программу для общения, которую он усвоил во время долгих лет обучения и тренировок на Марсе, родном мире Механикус.

— Личность: Юризиан, — завибрировал код. — Из Астартес.

Ответ пришел взрывом запутанного кода, в котором слова и значения перетекали одно в другое. Похоже, машинный язык эволюционировал из вирусной программы, которая запечатывала двери. На артикуляцию создания, независимо от того, чем оно было, повлияли сотни лет, проведенные в изоляции.

— Утвердительно, — отозвался Юризиан на основном коде. — Я могу видеть тебя. Убери помехи. Это больше не нужно.

Стоявшее до этого на четырех конечностях существо приподнялось. Теперь оно доходило Юризиану до груди, но не приближалось, а так и стояло в дюжине метров от Храмовника. Оружие в серворуках магистра кузни следило за движениями существа.

Оно выпустило еще одну мешанину акцентированного кода.

— Утвердительно, — вновь ответил Юризиан. — Я уничтожил запечатывающую программу.

На этот раз ответ существа пришел в гораздо более простом коде. Рыцарь прищурился от такого развития событий. Как и вирусная программа в дверях зала, создание приспосабливалось и работало с новой информацией на более высоком уровне, чем стандартные конструкции Механикус.

— Это святилище «Оберона».

— Я знаю.

Магистр кузни рискнул кинуть пронизывающий взгляд направо и налево, анализируя искусственную тьму. Его монокль не мог рассеять тьму дальше чем на несколько метров. Мерцающие помехи начали появляться в его линзах.

— Убери помехи. — Юризиан вновь поднял болтер. — Или я тебя уничтожу.

Эмоции против желания окрасили его речь в коде. Быть вот так связанным противоречило его чувствам и пониманию благородного поведения. Не было ничего славного или мудрого в том, чтобы позволять врагу диктовать условия.

— Я страж «Оберона». Твое присутствие генерирует незначительную угрозу для меня.

Юризиан ощутил горький металлический привкус гнева на языке. Его палец напрягся на курке болтера.

— Убери помехи. Это последнее предупреждение. — Статика затмевала обзор, подобно тысяче насекомых, которые накапливались на линзах. Он уже едва мог различить силуэт, когда хранитель Механикус приблизился.

— Отрицательно, — произнесло существо.

Спустя секунду за настоящими руками, отвечая на импульсы мозга, серворуки угрожающе подняли топор и остальное оружие — почти как паукообразный хищник из мира смерти, который увеличивался в размерах, предостерегая жертву.

Последняя угроза рыцаря была высказана с убежденностью, подчеркнутой в машинной речи числовыми уравнениями.

— Тогда умри.

Их спас один из черных рыцарей.

Он обрушился на врагов с неба с завывающим воем протестующих двигателей. Огонь вырвался из прыжкового ранца, когда гигант приземлился в толпе ксеносов, черная тень двигалась, очерченная языками пламени.

Андрей быстро отскочил, приказав отряду укрыться в относительной безопасности опрокинутого погрузчика.

— Не вздумайте перестать стрелять! — прокричал он, не особо надеясь перекрыть рев орков и гром орудий. Он сомневался, что кто-то его слышит, но докеры продолжили стрельбу, как только нырнули в укрытие.

Храмовник рубил направо и налево цепным мечом, отсекая зловонную инопланетную плоть от уродливых тел. Болт-пистолет грохотал в унисон, вгоняя заряды размером с кулак в тела зеленокожих и разрывая тварей на куски. Андрей уже видел раньше Астартес в бою и делал все возможное, чтобы не снижать скорости стрельбы, помогая самоубийственной храбрости рыцаря. Но некоторые из его подопечных разинули рты и опустили оружие в благоговейном страхе.

Андрей выругался. Возможно, они решили, что Астартес сможет справиться без их помощи.

— Продолжайте стрелять, чтоб вас! — завопил штурмовик. — Он умирает за нас!

Преимущество яростной неожиданной атаки длилось недолго. Орки обратили внимание на смертельную угрозу, схватились за топоры и начали палить в упор из пистолетов. Некоторые в ярости попадали друг в друга, а те, что отстали или находились вдали, были уничтожены лазерным огнем отряда.