Читаем без скачивания Тайна желтых нарциссов - Эдгар Уоллес

Мысль об этом доставила ему такую радость, что он прокричал какой-то клич и затянул отвратительную песню. Преходившие по улице пешеходы с удивлением оглядывались. Но Сэм Стей был счастлив, так счастлив, как никогда еще в своей жизни.

…Кладбище в Хайгете было закрыто. Мрачные железные ворота преграждали доступ, а стены ограды были чересчур высоки. Это место ему не понравилось, так как кругом были жилые дома. Он долго искал удобное место, где стены были пониже. Поблизости никого не было, и можно было не опасаться, что кто-нибудь помешает ему. Сэм заглянул в автомобиль и с удовольствием увидел, как корчится пленница.

Он подъехал вплотную к кладбищенской стене, подошел к дверце и рванул ее.

— Выходи! — яростно заорал он и протянул руку, но вдруг что-то выскочило из автомобиля и бросилось на него, схватив за горло и прижав к стене.

Стей боролся с отчаянием безумца; но он напрасно пытался освободиться от Линг-Чу, чьи руки, как стальные тиски, сжимались вокруг его горла.

Глава 37

Тарлинг повесил трубку и с мучительным стоном опустился на стул. Он побледнел и мгновенно осунулся.

— Что с вами? — спросил Уайтсайд. — Кто это был?

— Сэм Стей. Одетта в его власти.

— Это опасно!

Уайтсайд замолчал. Лицо Мильбурга передернулось, когда он увидел отчаяние Тарлинга.

— Это уже чересчур, — сказал он.

Вновь зазвонил телефон. Джек схватил трубку и склонился над столом. Уайтсайд увидел, как в глазах Тарлинга мелькнули изумление и радость.

У аппарата была Одетта.

— Да, я, это я! Слава Богу! Где ты? С тобой все в порядке?

— Я в табачной лавке.

Наступила пауза: очевидно она спрашивала кого-то, как называется улица. Потом снова раздался ее голос, и она назвала адрес.

— Подожди меня там, я буду скоро. Погоди. Уайтсайд, поскорее достаньте машину! Как тебе удалось спастись?

— Долго рассказывать. Твой друг китаец спас меня. Этот ужасный человек остановился невдалеке от табачной лавки, чтобы позвонить по телефону, и тут, словно чудом, появился Линг-Чу. Он, должно быть, лежал на крыше лимузина, потому что я слышала, как он сошел сверху. Он помог мне выйти, привел меня в темную подворотню и сам лег на мое место в автомобиле. Но, пожалуйста, не спрашивай меня больше ни о чем. Я страшно устала.

Полчаса спустя Тарлинг уже был с ней и выслушал всю историю по дороге в госпиталь.

Когда Джек вернулся домой, Линг-Чу еще не было, но он встретил там Уайтсайда, сообщившего, что отправил Мильбурга в полицию. На следующий день был назначен официальный допрос.

— Никак не могу понять, что случилось с Линг-Чу? Ему уже давно следовало бы вернуться.

Была половина второго ночи. Тарлинг по телефону осведомился в Скотленд-Ярде — нет ли там каких-нибудь известий о китайце, но ничего не узнал.

— Конечно, возможно, — заметил сыщик, — что Стей поехал на автомобиле в Гертфорд. Этот человек — безумец, и очень опасен.

— Все преступники более или менее безумны, — с философским спокойствием заметил Уайтсайд. — Что вы скажете о показаниях Мильбурга?

Тарлинг пожал плечами.

— Трудно сделать окончательные выводы. Некоторые из его показаний, безусловно, верны, и я как-то убежден в том, что он не солгал в главном, но все-таки вся его история просто невероятна.

— У Мильбурга было время все это как следует обдумать, — предупредил Уайтсайд. — Хитрый тип! я ничего иного и не ожидал, как то, что он наплетет какую-нибудь дикую историю.

— Возможно, что вы правы. Но, несмотря на это, он, пожалуй, в общем сказал правду.

— Но кто же тогда убил Торнтона Лайна?

— Вы, видимо, так же далеки от решения этой загадки, как и я, и все-таки, мне кажется, я нашел ключ к отгадке, которая может показаться нормальному человеку фантастикой.

На лестнице послышались легкие шаги. Тарлинг поспешил к двери.

Вошел Линг-Чу — спокойный и непроницаемый, как всегда.

Его лоб и правая рука были забинтованы.

— Хелло, Линг-Чу! — сказал Тарлинг. — Где тебя ранили?

— Это не важно.

— Где Сэм Стей?

Линг-Чу — сперва зажег сигарету, погасил спичку и аккуратно положил ее в пепельницу.

— Этот человек спит на полях ночи, — просто сказал китаец.

— Умер?! — спросил пораженный сыщик. — Ты убил его?!

Линг-Чу глубоко затянулся, выпуская дым через нос.

— Он уже в течение многих дней был обречен на смерть, — сказал доктор в большом госпитале. Я один или два раза ударил его по голове, но не очень сильно, а он немного порезал меня ножом, но это не было страшно.

— Сэма Стея, стало быть, больше нет в живых? — задумчиво произнес Джек. — Тогда и мисс Райдер уже вне опасности.

Китаец улыбнулся, растянув губы до самых ушей.

— Благодаря этому еще многое объяснилось, потому что перед смертью он еще раз пришел в полное сознание и захотел, чтобы его признание запротоколировали. Большой доктор в госпитале послал за судьей или чиновником.

Тарлинг и Уайтсайд напряженно слушали.

Когда больной умер, секретарь наскоро переписал все на машинке и дал мне копию для того, чтобы я мог передать все своему господину. Одну копию он оставил себе, а оригинал получил судья.

Он вынул из кармана сверток, Тарлинг взял в руки объемистый протокол. Потом удовлетворенно посмотрел на Линг-Чу.

— Ты можешь спокойно сесть. Сперва расскажи мне обо всем, что случилось.

Китаец с легким поклоном взял стул и сел на почтительном расстоянии от стола. Тарлинг видел, что он почти выкурил свою сигарету и подал ему коробку.

— Ты должен знать, господин, что я — против твоей воли и без твоего ведома — доставил сюда и допросил человека с хитрым лицом. В этой стране так не делается, но я решил, что лучше всего было бы, если бы правда выплыла наружу. Я все подготовил к пытке, когда он сознался, что маленькая молодая женщина находится в опасности, поэтому я и оставил здесь его одного. Я не думал, что господин вернется до завтрашнего утра, и пошел к дому, где охранялась маленькая молодая женщина. На перекрестке у госпиталя я видел, как она садилась в машину. С большим трудом мне удалось догнать автомобиль. Я уцепился сзади и при первой же возможности взобрался наверх и лег на крыше плашмя. Кое-кто заметил меня и кричал об этом шоферу, но тот не обратил внимания.

Я долго лежал наверху. Машина выехала за город и вернулась в город, но прежде чем этот человек поехал обратно, он остановился, и я видел, как он очень злобно разговаривал с маленькой женщиной. Я уже хотел броситься на него, но маленькая молодая женщина потеряла сознание. Он поднял ее и снова положил в автомобиль. Потом поехал обратно в город и остановился у лавки, где был телефон. Пока он ходил туда, я спустился с крыши, вынул из автомобиля маленькую молодую женщину, развязал ей руки, проводил к воротам и сам лег в автомобиль на ее место. Мы долго ехали, потом он остановился у высокой стены. И тогда, господин, я выскочил, и мы стали бороться, — просто сказал Линг-Чу. — Я не сразу сумел справиться с ним, а потом мне пришлось нести больного. Мы подошли к полицейскому, который в своем автомобиле доставил нас в госпиталь, где перевязали мои раны. Тогда врачи подошли ко мне и сказали, что этот человек при смерти и желает видеть кого-нибудь, потому что у него на совести есть такое, что не дает ему покоя, и ему хочется облегчить свою душу. И он говорил, господин, и человек писал целый час, а потом этот больной отправился к своим предкам.

Китаец, как всегда, внезапно оборвал свой рассказ. Тарлинг взял бумаги, раскрыл их и просмотрел лист за листом. Уайтсайд терпеливо сидел рядом, — не прерывая его.

Сыщик кончил читать и сидел, задумавшись.

— Торнтона Лайна убил Сэм Стей!

Инспектор изумленно уставился на него.

— Что?!

— Я уже какое-то время предполагал это, но у меня не хватало одного или двух звеньев в цепи доказательств, которые никак не удавалось получить. Я прочту вам существенную часть протокола.

Глава 38

«…Когда меня последний раз выпустили из тюрьмы, Торнтон Лайн приехал за мной в красивом автомобиле. Он держался так, как будто ничего не случилось, взял меня к себе домой, угощал и поил самым лучшим. Он сказал мне, что был позорно предан одной девушкой, которой помогал. Она служила у него, он дал ей работу, когда она умирала с голоду. В благодарность за это она оклеветала его. Она, должно быть, была очень злой девушкой, ее звали Одетта Райдер. Я прежде никогда не видел ее, но после того что он мне рассказал, стал ее ненавидеть. И чем больше он мне рассказывал о ней, тем больше мне хотелось отомстить за него.

Мистер Лайн сказал мне, что она очень красива, и я вспомнил о том, что один из моих товарищей по тюрьме облил серной кислотой лицо девушки, которая обманула его.

Я проживал в Лондоне в доме одного старика, бывшего преступника, который сдавал комнаты только таким, как мы. Там приходилось платить больше, но квартира стоила этого, потому что когда полиция наводила какие-нибудь справки, он и его жена постоянно надували ее.