Читаем без скачивания Основные труды. Том 1. Идеология последовательного (революционного) гуманизма. Теория общества и хозяйства - Галина Ракитская

Не лучше ли расшифровать иероглиф «непосредственной общественности» и прямо говорить о единстве стратегической цели всех членов социалистического общества, всех его социальных групп, общностей, классов, об объективной основе однонаправленности их действий в социальной и хозяйственной сферах? Нам кажется, что это было бы весьма плодотворным.

Рамки статьи не позволяют нам охарактеризовать даже в общих чертах адекватный социализму механизм общественного целеполагания как составной части форм и методов хозяйствования, обеспечивающих поступательное движение к стратегической цели общества[62]. Отметим только один момент, который важен в плане рассуждений о принципиально новых путях общественно-экономического прогресса при социализме. Усилия обществоведческой науки следует направить на такую постановку перспективных целей, которая в полной мере отвечала бы созидательному характеру социалистического управления общественно-экономическим развитием. Мы имеем в виду как строгую очерченность целей, так и определенные требования к их содержанию, когда речь идет о необходимой для планирования конкретизации основных стратегических задач (направлений) в области движения к социально-экономическому равенству – таких как ликвидация социально-экономических различий между умственным и – физическим, индустриальным и мануфактурным, творческим и нетворческим трудом, между городом и деревней и т. д. Сегодня зачастую представления об идеале тяготеют к одной из сторон каждого из названных противоречий: формой разрешения противоречия между физическим и умственным трудом представляется ликвидация физического труда, противоречия между творческим и нетворческим трудом – ликвидация нетворческого труда и т. п. Мы усматриваем здесь методологическую неверность – желание устранить «плохую» сторону противоречия и оставить «хорошую», не замечая при этом, что они – противоположные взаимосвязанные стороны единого социально-экономического явления (процесса). Нам представляется очевидным, что общественный прогресс не может осуществляться по упрощенной схеме, что речь должна идти о планомерном движении к качественно новым – формам жизнедеятельности людей – новому типу взаимосвязи человека и техники (если мы ищем формы разрешения противоречия между умственным и физическим трудом), новому типу развивающей человека деятельности (если мы ищем формы ликвидации противоречия между творческим и нетворческим трудом) и т. п. В настоящее время недооценка важности созидательного, как мы его назвали, характера планомерного социалистического прогресса приводит к недостаточно чёткой и недостаточно жёсткой, на наш взгляд, социальной целенаправленности долгосрочных экономических и научно-технических прогнозов. Необходимо формулировать перспективные цели так, чтобы они каждый раз задавали переход на качественно иной уровень (новую ступень) в общественно-экономическом развитии[63].

Следует иметь в виду, что та или иная постановка целей определяет характер и реальность долгосрочных социальных программ, характер стратегической научно-технической политики, а также допустимую меру свободы экономического поведения хозяйственных звеньев на каждом конкретно-историческом этапе социалистического развития.

Другой момент, присутствующий в категории «непосредственная общественность», – способ организации имеющихся в обществе ресурсов по критерию соответствия целям, поставленным перед производством. Ликвидация частной и становление общественной социалистической собственности делают необходимым кардинальные социальные перемены и в этой части механизма хозяйствования. Выдвижение полного социального равенства в качестве стратегической цели означает, что будущее состояние общества не может возникнуть как результат стихийного развития, что оно должно достигаться планомерно. Однако планомерность, без которой социализм не может обойтись, которая объективно необходима в связи с целенаправленностью его развития, не составляет сама по себе специфики социалистического хозяйствования. Планомерность развития экономики следует, на наш взгляд, понимать как необходимую и достаточную для достижения целей данного общества сознательную координацию процессов и сфер воспроизводства, а также действий воспроизводственных звеньев. Следовательно, в той мере, в какой социализму требуется координация действий всех товаропроизводящих звеньев и в какой мере нормы и правила хозяйствования обеспечивают эту координацию, товарное производство является (становится) планомерным, т. е. планомерные методы охватывают общественное воспроизводство. Другими словами, товарность производства нельзя отождествлять со стихийностью и на этом основании противопоставлять социалистическое производство как планомерное капиталистическому производству как товарному. Планомерность развития всего воспроизводства возможна и в частнокапиталистической экономике. Планомерность социалистического хозяйствования принципиально отличается от планомерных методов управления, используемых капитализмом, совсем не тем, что она ликвидирует экономическую обособленность хозяйственных звеньев, товарный обмен, денежно-стоимостной механизм соизмерения общественной мерой вклада трудовых коллективов и индивидов в общественный экономический эффект. Её принципиально отличают иные цели планомерного руководства (направленность на интересы трудящихся) и иной направитель планомерности (им должно стать всё общество, а не господствующий класс частных собственников). Именно так разъяснял свою точку зрения на этот счёт В.И.Ленин в замечаниях на второй проект программы РСДРП[64].

Изменение целенаправленности и субъекта планомерного руководства экономикой означает, что социальный механизм хозяйствования характеризуется новым типом централизма. Объективно необходимым становится не централизм как таковой (это само по себе не ново), а централизм принципиально нового, до социализма неизвестного человечеству типа – демократический централизм. Как специфически социалистический тип управления он конституируется единством интересов и действий управляющих и управляемых. Преимуществом такого типа управления является отсутствие-бюрократизма (отрыва и противопоставления интересов управляющих и интересов управляемых) и последовательное развитие инициативы, самостоятельности, предприимчивости в интересах общества, добровольная и сознательная дисциплина как управляющих, так и управляемых[65].

Входят ли преимущества, связанные с планомерностью и демократически-централистским управлением, в понятие непосредственно общественного характера труда и производства? Безусловно. Некоторые экономисты полагают даже, что планомерность и демократический централизм – это уже черты будущего (полного) коммунистического общества. Они противопоставляются в такой своей трактовке товарно-денежным отношениям, личному подсобному хозяйству и др., которые «по своему генезису не являются социалистическими, которые переходят в социализм из досоциалистических форм производства»[66] Именно наличие этих «родимых досоциалистических пятен» рассматривается как следствие недостаточной развитости непосредственно общественного характера труда при социализме. Как ни странно, государственный характер планомерности и централизма (демократия – это ведь тоже форма государства) не считается при этом признаком неразвитости и не мешает выдавать социалистические государственные формы планирования и управления за полностью непосредственно общественные, коммунистические.

Ещё в 50-е годы в ходе дискуссий как будто ясно определилось, что непосредственная общественность труда и производства несоединима в рамках одного и того же способа производства с наличием и использованием товарно-денежных отношений. Наиболее логично мыслящие экономисты, доходя до этого вывода, выбирали затем одно из двух: либо отрицали товарный характер социалистического производства, либо отбрасывали как пустопорожнюю для социализма категорию непосредственной общественности труда и производства. Правда, в литературе эти выводы представлены далеко не равноценно. Отрицание товарного характера производства представлено широко, хотя ни в одной из публикаций на этот счёт нет соотнесения антитоварных теорий с практикой социалистического хозяйствования. Напротив, критика категории непосредственной общественности была крайне затруднена и единственно, чего удалось достигнуть, – это вынудить сторонников этой категории сделать оговорку о недостаточной развитости при социализме непосредственной общественности. Оговорка, конечно, убийственная для этой категории, если вдуматься в её смысл.